Он вышел из машины и медленно пошел вдоль тротуара. У «Розовой Пантеры» (Шурик любил всем давать прозвища, считая это особым «шпионским» шиком) он остановился, сделав вид, что завязывает шнурок, и, сложив руки ковшиком, попытался заглянуть в салон сквозь тонированные стекла.

Машина вдруг качнулась, шумно задышала и грозно утробно зарычала.

Шурик отпрянул от машины и испуганно присел на корточки.

«Розовая Пантера» разразилась таким звонким заливистым лаем, что горе-соглядатаю пришлось быстро-быстро на четвереньках отползать в сторону. Перед его глазами появились широченные колеса джипа, и Шурик замер около них, в надежде, что собака в «Ягуаре», не слыша движения и не чувствуя запаха постороннего, успокоится.

Но отсидеться за колесами джипа Шурику не удалось!

Противно пискнула сигнализация джипа, открывая двери хозяину, и с другой стороны огромной черной машины, не замечая горе-сыщика, подошел среднего роста худой мужчина в клетчатой рубахе, черных джинсах, белой шляпе с большими полями и сапогах-казаках с металлическими заклепками.

Шурик снова заметался на асфальте, припал к тротуару и, озабоченно заглядывая под широкие колеса, стал делать вид, что ищет упавшую зажигалку.

Ничего кроме кончиков джинсов хозяина джипа и примечательных с заклепками сапог из-под машины Шурику рассмотреть не удалось, но и этого оказалось достаточно, что бы мужчина тут же получил свое прозвище.

«Ковбой» сел в машину, достал мобильный телефон и заговорил с кем-то, отчитываясь о проделанной работе.

– Все в порядке – птичка отыскалась… Ага, в большой круглой клетке с медным кольцом и красными кисточками. Готовь бабки, начальник – через пару дней дело закроем. Не соврала старая грымза – птичка у мужика. Только пока не понятно, что здесь происходит – дом новый, мало кто переехал на постоянную хату – хозяева только делают ремонты, а мужик потащил птицу в пустую квартиру… Фильтруй базар, начальник – от меня не скроется. Погодь… Кажись, выходят! Во, бляха муха! Похоже, наша птичка поменяла хозяина…

Хотя Шурик находился в очень неудобной позе – «попой к верху», мысли его все же работали четко.

«– Конкурент! Тоже ведет слежку, – подумал он и скривил полные губы. – Только я ему не завидую – следить за «мужиком» дело довольно опасное. Может, он не в курсе, что у клиента крутая охрана? Интересно, кто же его нанял? Наверно, жена этого любвеобильного Юшкина Д.В. Вот смеху то будет, если «Ковбой» захочет выяснить имя его любовницы на «Розовой Пантере». Придется нам с ним ездить за ней гуськом… Ага, кажется, выходят!»

Пятясь задом, словно рак, Шурик отполз к своей «копейке» и, забравшись внутрь, защелкал фотоаппаратом. Сделав фотографии, он еще больше укрепился в правильности своих выводов: за внешним безразличием между этими двумя людьми угадывались отношения. Мелкие незначительные детали прощания говорили сами за себя: мягкая ироничная улыбка, легкое прикосновение, и рука женщины, без приглашения скользнувшая под локоть мужчины, и его послушное движение вперед, и нахмуренные брови и ревнивый взгляд, брошенный в сторону «Ягуара». К тому же подарок – клетка с попугаем перекочевала из одной машины в другую, а это кое-что да значит…

«– Работа есть работа, – попытался успокоить свою совесть Шурик – ему почему-то хотелось, чтобы все в этой истории оказалось красивее и загадочнее, как в маминых любимых мексиканских сериалах: украденная в младенчестве дочь и благородный отец, скованный брачными узами и обязательствами с препротивной коварной женщиной, тайно встречаются и мечтают жить вместе – совпадающее имя «отца» и отчество «дочери» оставляли шанс для развития сюжета мексиканского сериала. – Пощелкаю денька два ее окружение, а выводы пусть делает сам заказчик…»

Наверное, в эту минуту все Боги, более или менее благоволившие к Шурику Метелкину, разом отвернулись от него, позволив принять ему это роковое решение.

Третью машину, неотступно следующую за молочно-белым «Ягуаром», Шурик заметил не сразу. Черный «Форд» то появлялся в его зеркале заднего вида, то исчезал, похоже, не особо стремясь мозолить глаза. Он еще удивился – как этой машине удается в точности повторять маневры «Ягуара» и не потерять его в бесконечном городском потоке машин. Сам он держался более приметного черного «Ленд Крузера», следующего за «Ягуаром»: конкурент в ковбойских сапогах, и в правду, решил проследить за его «объектом».

Так они и ехали друг за другом, словно связанные веревочкой, так и свернули с Кольцевой автострады к даче под Солнечногорском, а на следующий день, так же строем, поехали за «объектом» в деревню Жабкино и остановились на обочине дороги, не доезжая несколько километров.

Адреса ближайшей больницы Кира не знала и поэтому, на полной скорости вылетев на Кольцевую автостраду, помчалась до первого поста ДПС.

У поста она остановилась. На ее настойчивые сигналы из стеклянного домика вышел недовольный лейтенант среднего роста и среднего возраста с намечающимся пивным брюшком и направился в ее сторону, с явным намерением наказать невежливого водителя.

– Старший лейтенант Миронов, – представился он и выставил вперед широкую мозолистую ладонь. – Попрошу права и документики на машину.

Пока Кира суетливо рылась в сумке в поисках нужных бумаг – по опыту зная, что пререкаться с представителями правопорядка бесполезно (себе дороже), гаишник заглянул в машину и, увидев на переднем сиденье полулежащую пассажирку с забинтованной головой, насторожился.

– Так! Сбили! – констатировал он, и в глоссе его появились стальные нотки – ни одна тень сомнения не омрачила его уверенности в виновности водителя. – Рассказывайте, где и как это произошло!

– Да нет же! Я тут не причем! Эта женщина оказалась под колесами моей машины… – попыталась Кира восстановить справедливость и только тут осознала всю серьезность своего опрометчивого поступка – свидетелей «не наезда» у нее не было. Пойди теперь, докажи, что ты ни в чем не виновата!

Гаишник меж тем, обойдя вокруг новенькой блестящей иномарки, увидел на бампере кровавый отпечаток руки пострадавшей, и к стальным ноткам в его голосе добавился хищный блеск в глазах: «Уж теперь, голубушка, точно не отвертишься! Женщина за рулем – всемирная катастрофа!».

«– Что делать? – запаниковала Кира, глядя на посерьезневшее лицо лейтенанта Миронова».

Но к ее радости, и на беду гаишника к посту ДПС подъехал бело-голубой расписной полицейский «Мерседес». Едва машина остановилась, Кира выскочила из «Ягуара» и бросилась за помощью к другому представителю правопорядка.

– Пожалуйста, вызовите «Скорую помощь»! – попросила она, склоняясь к открытому окну новенькой иномарки. – У меня в машине сбитая женщина… Я подобрала ее на дороге недалеко от Кольцевой и привезла в Москву…

Как ни странно, стриженный под ежик капитан, бросив мимолетный взгляд на хорошо одетую женщину и ее неповрежденный «Ягуар», поверил в эту неправдоподобную историю.

Через минуту они: впереди бело-голубой «Мерседес» со товарищами, за ним «Ягуар» с Кирой и пострадавшей и, замыкая эскорт, белые с синей полосой «Жигули», ведомые старшим лейтенантом Мироновым (гаишник не собирался так легко выпускать потенциальную «добычу» из своего поля зрения) – уже мчались по Кольцевой автостраде под требовательное завывание полицейских сирен на встречу со «Скорой помощью», вызванной по рации полицейским чином.

Встретившись со «Скорой помощью», машины остановились на обочине. Фельдшера из «Скорой» перегрузили пострадавшую женщину из одной машины в другую и, включив сирену, умчались в больницу.

Но на этом Кирины проблемы не закончились: под бдительной охраной все того же старшего лейтенанта Миронова ей пришлось возвращаться на пост дорожной инспекции, где он, старший лейтенант Миронов, усадив ее на жесткий неудобный стул, начал заполнять протокол происшествия.

Допрос велся с пристрастием и, когда пошел по третьему кругу, Кира не выдержала.