<<БОЕПРИПАСЫ: 50хАТ-УОФ-215, 25хАТ-БЗ-215, 367хБС, 3хЗД17 >>

<<САМОДИАГНОСТИКА: Пробитие внешнего корпуса, нарушение герметичности, отказ приводов 3, 17, 19, 113, 57, 82. Силовая установка – 63% Давление в системе – норма>>

<<РЕЖИМ БОЯ: Максимальная дистанция манёвра, Максимальная вероятность поражения, Опция выход из боя – ликвидация противника >>

Машина активно перемещалась, маневрируя между естественными укрытиями. Она была спроектирована минимизировать собственную проекцию в сторону противника, поворачиваясь к нему полубоком таким образом, чтобы несимметрично усиленная бронёй правая рука с подвешенной к ней автоматической пушкой играла роль щита для столь же хорошо бронированного торса, а голова частично защищалась массированным шейным воротом. Стабилизацию в движении обеспечивали пневматические демпферы-компенсаторы в ступнях, благодаря которым машина двигалась почти бесшумно. К мыслительной деятельности машина не была способна, так что искусственный интеллект боевому роботу заменяла система «Рефлекс»: набор предустановленных реакций, тактических схем, базы данных по типам противника и сценарии самодиагностики. Этого набора было достаточно, чтобы машина могла вести боевые действия, патрулировать и даже проводить спецоперации с присутствием дружественных или нейтральных сил без участия оператора.

В этом бою «Рефлекс» выбрал тактику максимальной дистанции и экономии боеприпасов. Робот обладал исключительными способностями к обнаружению, ведению и уничтожению различных целей. Своими орудиями он мог вести снайперскую стрельбу и с места, и в движении. Время реакции было минимальным, скорость и точность прицеливания не оставляли шансов живому противнику.

Машина была сильно повреждена – удачное попадание из ручного гранатомёта заклинило приводы правой руки искорёженным металлом брони, не позволяя использовать смертоносную автопушку. Из доступного вооружения оставался только крупнокалиберный пулемёт, который уже унёс жизни значительной части отряда противника. Многочисленные попадания нарушили точность прицельного комплекса, но встроенный баллистический вычислитель в реальном времени скорректировал прицельную сетку на основании данных от оптических сенсоров.

Прячась за своими автомобилями, солдаты вели беспорядочный огонь в направлении, откуда с пугающей периодичностью раздавались идеально выверенные пулемётные очереди. Почти каждая серия вспышек в том конце пещеры долями секунды предвосхищала превращение очередного бойца в груду изувеченного мяса. Несмотря на тяжёлые потери, солдаты не спешили покинуть поле боя, подтягивались свежие силы с тяжёлым вооружением.

Трассирующие очереди крупного калибра вспороли тьму сразу с нескольких точек, тяжёлые пулемёты метр за метром ощупывали тупик пещеры, где скрывалась боевая машина. Несколько пуль прошили поясной отдел, уничтожив несколько топливных ячеек и вызвав обильную течь в магистрали, ещё несколько ударили в плечевую область искорёженной правой руки, расколов заевшее броневое кольцо и освободив сервомоторы.

<<СТАТУС: Веду бой>>

<<КОНТАКТЫ: 17 единиц живой силы>>

<<БОЕПРИПАСЫ: 50хАТ-УОФ-215, 25хАТ-БЗ-215, 115хБС, 0хЗД17>>

<<САМОДИАГНОСТИКА: Пробитие внешнего корпуса, нарушение герметичности, отказ приводов 17, 19, 57. Силовая установка – 23% Давление в системе – низкое>>

<<Внимание! Активация резервного химического реактора, ожидаемая продолжительность 100% подачи энергии – 15 минут. Рекомендовано выйти из боя до истечения этого периода времени>>

Внутри машины сработали пиропатроны, запустившие экстренный химический реактор, способный поддерживать полную боеготовность машины в течение ограниченного периода времени. Получив информацию от датчиков о возврате функциональности правой руки, машина немедленно ввела её в бой. Раздался частый громкий металлический лязг – это цепной податчик снарядов автоматической пушки выгонял загружённые в неё ранее бронебойно-зажигательные боеприпасы по ленте обратно в отсек хранения, замещая их на осколочно-фугасные, выбранные «Рефлексом» как оптимальные в текущих условиях боя. Осыпаемый градом пуль робот развернул орудие в направлении угрозы, примитивный анализатор обстановки определил наиболее опасные цели, запущенный химический реактор придал дополнительную скорость движениям. На позициях противника расцвели цветы разрывов, превращая людей в фонтаны огня и плоти. Машина не умела брать пленных.

<<СТАТУС: Вышел из боя>>

<<КОНТАКТЫ: Не обнаружены>>

<<БОЕПРИПАСЫ: 24хАТ-УОФ-215, 25хАТ-БЗ-215, 67хБС, 0хЗД17 >>

<<САМОДИАГНОСТИКА: Пробитие внешнего корпуса, нарушение герметичности, отказ приводов 17, 19, 57, 33, 1, 77, 25, 42, 51. Силовая установка – 7% Давление в системе – низкое>>

<<ВНИМАНИЕ! Низкое напряжение в цепи, система переходит в режим возврата, вспомогательные и боевые модули деактивированы, «Рефлекс» переведён в режим минимальной реакции>>

<<ВВОД КОМАНДЫ: Возврат для перевооружения и ремонта>>

В сопровождении роботов два грузовика пересекли портал взрывозащитного шлюза, оказавшись в огромном рукотворном бетонном зале треугольной формы. Один из углов этого треугольника венчал другой бронированный шлюз, из которого появились гости. От него расходились под острым углом серые бетонные стены, упираясь метров через четыреста в тупик крепости, ощетинившейся бойницами, ДОТами, пандусами и башенками. Многочисленные орудия различных калибров безучастно смотрели в зажатый сходящимися стенами пятачок единственного входа. Сама крепость была образцом советского монументального дизайна: мужественные лица защитников Родины взирали с гигантских барельефов на монструозных колоннах, пятидесятиметровые звёзды из бронзы и рубинового стекла выступали из стен центральной композиции, полотнища красных знамён горделиво застыли на скатах усиливающих конструкцию рёбер. Помпезность и кричащая гордость монументального сооружения были прямым следствием многолетней консервации коммунистической идеологии без контактов с внешним миром.

По мере продвижения к крепостной стене Васнецов опытным глазом отмечал все новые детали оборонительных рубежей – дорога всё время петляла, а рельеф был сформирован таким образом, чтобы с одной стороны препятствовать скоростному рывку техники противника, а с другой – не давать достаточного укрытия, которое бы могло помешать простреливать каждый метр. Под крепостной стеной в капонирах стояли танки необычной конструкции. Майор видел когда-то прототип подобных: две парные гусеницы, обеспечивающие низкое давление на грунт, приплюснутый и скруглённый как блин корпус, пушка большого калибра. Да, это определённо было развитие идей проекта «Объект 279». У этих танков за счёт более плоской и, возможно, необитаемой башни появился более низкий, чем у прототипа, силуэт. Башня была утыкана различным радио-оптическим оборудованием, от чего танк стал похож на многоглазого паука.

У стены делегацию встретил солдат, проворно указавший водителям места, где припарковать грузовики. Сопровождающие машины роботы разошлись по своим позициям.

Люди Речного заглушили моторы и сейчас, пока они разминали конечности после долгого пути, глазея на эпические виды оборонительных рубежей, Васнецов поспешил к солдату выяснить дальнейшие шаги.

– Здравия желаю, майор Васнецов, – он коротко отдал воинское приветствие. – Почему мы остановились?

Солдат, поколебавшись секунду или две, поприветствовал старшего по званию:

– Здравия желаю, товарищ майор, – рядовой поёжился в шинели, в огромном зале было совсем не жарко. – Здесь будете пересаживаться, вашему транспорту дальше хода нет.

– И скоро будет автобус?

– Как разомнёте ноги, идите на КПП, там примем ваше оружие и дальше уже на экспрессе по проспекту Мира домчим куда надо.