Как бы не пришлось потом уносить или, скорее, выносить леди Мильдгиту.

Поискав взглядом Лео, поманила его к себе. У моего лягушонка к пышному жабо сорочки была прицеплена серебряная брошка. Возможно, в будущем я научусь различать накшерров, но пока что только незатейливое украшение и выручало меня в этом нелёгком деле.

— Лео, будь добр, проводи меня к госпоже королевской чародейке.

Буду заново знакомиться со стервой.

— Следуйте за мной, ваше величество, — поклонился лягушонок.

— А вы, леди, на сегодня можете быть свободны, — отпустила я фрейлин.

Девицы растерянно переглянулись.

— Ваше величество, но как же ужин и…

Они ещё что-то говорили, но я их уже не слушала. Быстро устремилась за Лео, торопясь скорее добраться до ведьмы.

Очень скоро позади остались придворные и гости. Опустели залы и галереи, да и света в канделябрах стало меньше — большинство свечей в этом крыле не горело. Провожаемые густыми тенями, мы шли в абсолютной тишине, нарушаемой лишь стуком моих каблуков и мягким шорохом шагов накшерра.

Вот коридор резко вильнул влево, и мы остановились перед массивной дверью.

— Сюда, ваше величество, — всё так же невозмутимо проговорил лягушонок, толкая тяжёлую створку. Заметив, что я замешкалась, вглядываясь в расплескавшуюся по крутым ступеням тьму, услужливо предложил: — Если вам будет угодно, я передам госпоже чародейке, что вы желаете её видеть, и она сама к вам придёт.

— В этом нет необходимости. Не сахарная — сама к ней поднимусь.

Подхватив юбки, я решительно шагнула к лестнице. Стоило двери за нами закрыться, как пламя над свечами испуганно дрогнуло, и я вместе с ним. Покрепче сжав в руке канделябр, Лео стал бодро подниматься наверх, явно не впечатлённый мрачным антуражем. Я же не переставала настороженно озираться.

Преодолев последние ступени, мы оказались перед логовом колдуньи. Лео хотел постучаться, но я его остановила. Подвинув лягушонка, вошла первой и почувствовала, как волоски на теле встают дыбом, все до единого.

Это действительно было логово, классическое такое, ведьмовское. Просторное помещение с низкими сводами впечатляло и заставляло бежать по коже мурашки. Повсюду, куда ни глянь, свисали пучки сушёных трав вперемежку с распятыми за крылья летучими мышами. Паутина здесь тоже имелась, белёсым кружевом облепила углы, мутным полотном растянулась над окнами, укрыла каменные подоконники. Слева стоял стеллаж, забитый пыльными свитками и массивными книгами, справа темнело старое кресло возле зажжённого камина. В глубине зала я заметила большой стол и суетившуюся за ним чародейку.

Мильдгита стояла ко мне спиной, поэтому я не видела, что она делает. Но распахнутая пустая клетка и тихое шипение явно напуганного маленького существа давали понять, что ничего хорошего.

— Стой! — рванулась к ведьме, а когда та обернулась, увидела у неё в руках извивающегося перевёртыша.

Колдунья держала его за шкирку, кривясь и крепко сжимая пальцы, как какую-нибудь грязную тряпку.

— Ваше величество, — стерев с лица брезгливое выражение, расплылась в улыбке ведьма. — Не ожидала, что вы почтите меня своим присутствием, иначе бы велела крылатым навести здесь порядок.

Скользнув по столу взглядом, я едва не зарычала. Среди непонятных предметов в пламени оплавленных свечей блеснул кинжал с тонким гладким лезвием.

Испугавшись за перевёртыша, бросилась к ведьме, собираясь сейчас же его забрать.

— Немедленно отдай!

Колдунья быстро обошла стол и встала по другую его сторону.

— Немного терпения, моя королева. Этого зверя нужно проверить, как и все остальные подарки иноземных посланников. Каждое украшение и каждый лоскут будет самым тщательным образом изучен. Для вашей же безопасности. Таков приказ его величества.

Зверёныш слабо дёрнулся, но ведьма этого, кажется, даже не заметила. Продолжала цепко держать беспомощно трепыхающегося перевёртыша.

— Нужно было предупредить, что заберёшь подарок северянина, — резко сказала я.

— Я была уверена, что вам об этом скажет его величество, — с самым невинным видом оправдалась Гита. — Если вам угодно, можете остаться и удостовериться, что ничего плохого я ему не сделаю. Не сомневаюсь, такая талантливая чародейка, как вы, и сами бы легко проверили эту тварь, но видимо, мне король доверяет больше, чем вам.

И столько яда звучало в её голосе, что даже удивительно, как у неё ещё не случилось передозировки. Интересно, Мильдгита не переваривает Даниэлу из-за свадьбы с Редом или здесь что-то другое? Насколько хорошо они были знакомы?

Опускаться в предложенное кресло я не стала. Скрестив на груди руки, стояла и ждала, когда ведьма закончит водить над зверьком кристаллом. Крупный прозрачный камень казался золотым в отблесках пламени. Точно такие же блики скользили по тонким кистям Мильдгиты.

Наконец она отложила камень и, вернув перевёртыша в клетку, сказала:

— Никаких чар на нём нет. Зверь чист. Так и передам его величеству.

— Обязательно передай, — мрачно процедила я.

Схватив клетку, в последний раз посмотрела на колдунью и направилась к выходу, но на полдороге остановилась, услышав брошенное мне в спину:

— Зря, Даниэла. Очень зря ты всё это затеяла.

Я не стала оборачиваться и уточнять, о чём это она. И так было ясно.

— Пойдём, Лео, — сказала накшерру и покинула логово королевской ведьмы.

— И как же тебя назвать? — задумчиво протянула я и подняла на фей взгляд. — Есть предложения?

После ужина Саранна помогла мне приготовиться ко сну, другими словами, избавиться от тонн одежды и облачиться в тонкую ночную сорочку. После чего принялась расчесывать мне волосы, хоть я и пыталась ей объяснить, что со всем этим и сама неплохо бы справилась. Чай не беспомощная.

— Самой нельзя, — шепнула служанка и настороженно покосилась на трёх крох-фей, что этим вечером составляли мне компанию.

Расчесывали меня долго и со вкусом, а я тем временем гладила своего новоявленного питомца. Поначалу перевёртыш не хотел выходить из клетки, а я не хотела доставать его оттуда силой, поэтому пошла на маленькую хитрость. Перед тем как сесть ужинать, поставила клетку на стол, и малыш сам её покинул, приманенный аппетитными запахами.

Протянув ему раскрытую ладонь с кусочком мясного пирога, я подождала, пока перевёртыш несмело приблизится. Сосредоточенно обнюхав мои пальцы, он слизнул предложенное лакомство и дальше уже не стеснялся угощаться.

В итоге это пушистое чудо уснуло у меня на коленях. Когда с расчёсыванием было покончено, я перебралась вместе с ним на кровать и стала думать, как бы его назвать, но ничего интересного, как назло, в голову не лезло. Пришлось просить помощи у «зала».

— Может, Галиэль? — робко предложила одна из фей с труднопроизносимым именем, которое я сократила до милого Иви.

К слову, оно ей страшно понравилось. Возможно, потому что люди сказочных созданий по именам в принципе не называли.

— Или Тегмин, — сказала вторая, тройное имя которой я уменьшила до мелодичного Лиа.

Последнюю малышку звали Эммой, ну то есть я её так звала, потому что Саранна категорически отказывалась запоминать имена крылатых и только и делала, что тыкала им, отдавая приказы.

— И вам не стоит с ними нянчиться, — шипела она мне на ухо. — Это выглядит странно!

Я безразлично пожала плечами.

— Об этом Фантальмы должны волноваться. Мне без разницы, как моё поведение выглядит со стороны.

Кажется, Саранна на меня обиделась, потому что отказалась принимать участие в выборе имени.

Варианты фей особо не воодушевили. Погладив свернувшегося клубочком перевёртыша, я со вздохом проговорила:

— Ну какой из него Галиэль или Тегмин? Он такой милый. И имя его тоже должно быть милым.

— Может, тогда Миур? — поколебавшись с мгновение, несмело предложила Эмма.

И я, взглянув на малыша, с улыбкой кивнула:

— Да, вполне подходит. Будешь ты у нас теперь Миуром.

Дружная троица засияла от счастья. Кажется, для фей было в новинку, чтобы кто-нибудь просил их о помощи, а потом ещё и с ними соглашался.