— Мг… И как прошел день рождения мамы. А еще, как Жас сходила на презентацию?

Разошлись они только с рассветом.

— Не могу поверить, что это последняя неделя перед экзаменами… — Лайла в кои-то веки поднявшаяся раньше, чтобы встретиться с Генри перед занятиями и провести немного времени вместе, отчаянно зевала.

— Да. И совсем скоро мы окажемся на пороге новой вехи нашей жизни. — Парень нежно обнял ее, прижимаясь подбородком к ее макушке. — Ты уже определилась, чем тебе хотелось бы заняться?

Девушка кивнула:

— Ага. Факультет журналистики — это теперь несбыточная мечта. Если бы я озаботилась этим заранее, то можно было бы пробовать. Но без хотя бы минимальной практики туда не примут. А у меня ни статей, ни пробных публикаций… Никакого опыта. — Она звучала бодро и уверенно, но Генри ей обмануть не удалось. Девушка явно была разочарована своей нерасторопностью и печально провожала свой шанс на интересную профессию. — Может, попробую в следующем году…

Внезапно их обоих почти оглушил визг и женские крики. Не сговариваясь, они бросились за угол, где их ожидала невероятная картина. Зрелище было не для слабонервных: на земле лежала длинноволосая брюнетка, закрывающая лицо руками, а на ней верхом восседала Жасмин, вцепившаяся ей в шевелюру, периодически пытающаяся ударить ее головой о землю.

— Не смей даже носа повернуть в его сторону, ты, беспринципная бесхозная шавка! И чтобы ни одна низкопробная дрянь из твоей шайки к нему не приближалась! Считай это предупреждением! В следующий раз я расцарапаю тебе твою смазливую мордашку так, что ни один из твоих кобелей без отвращения на тебя взглянуть не сможет!

Предпринять они ничего не успели, к девушкам к концу этой тирады уже успела подойти пара парней и оттащить от Джессики — а на земле валялась именно она — не на шутку разошедшуюся Жасмин. Помогая подняться потрепанной девушке, парень с видимым удовольствием позволил себе ее облапать, в то время как старшекурсник, оттянувший Жас от соперницы, крайне осторожно придерживал ее за предплечья, стараясь почти не прижимать ее спиной к себе. За его излишнюю аккуратность вновь поплатилась Джессика. Она шипела и хрипела, отряхиваясь от пыли, с ненавистью глядя на обезумевшую мулатку. Расслышав в ее комментариях фразу: «За какого-то тугодума, который ей сто лет не нужен, как с цепи сорвалась! Ненормальная! Психичка!», Жасмин вырвалась из удерживающих ее рук и, подбежав к девушке, влепила ей с размаху пощечину. Джессика не устояла и снова рухнула наземь.

На этот раз к Жас подлетел Клеман, только что сумевший прорваться сквозь собравшуюся толпу, и, схватив ее сзади поперек талии, приподнял над землей и просто унес с поля боя. Она сопротивлялась и пыталась вырваться, размахивая ногами, но против мускулистого высокого спортсмена у нее не было шансов. В конце концов, она обмякла в его руках и позволила унести себя, как куклу. В это время к Джессике, опять попытавшейся что-то сказать, подошел Генри и, прихватив ее под локоть, легко поднял на ноги, весьма вовремя шикнув:

— Да помолчи ты, ради собственной сохранности. — Осмотрев ее мельком, он убрал руку. — Жить будешь.

Джессика и правда выглядела уже вполне нормально, за исключением пыльной и слегка потрепанной одежды. На удивление всех, Жасмин не нанесла ей серьезных травм, но угрозу все восприняли всерьез. Слишком уверенно и хладнокровно говорила об этом милашка-мулатка. Лайла вообще пребывала в полном шоке. Понедельник обещал быть не просто тяжелым. Свою подругу она такой никогда не видела. Да что там — «такой». Жасмин никогда ни на кого даже голос не повышала. Не то, что руку поднять.

На первом уроке их не было. Ни Клем, ни Жас не ответили ни на один звонок или смс. Проходя мимо спортзала после занятия, Лайла услышала стук мяча и спокойный голос подруги:

— Я… Со мной все в порядке, я уже говорила тебе. И повторяю уже в сотый раз то же самое. Ты просто не слышал той мерзости, что она о тебе говорила своим гадючкам. — Голос ее был немного взволнованным, но ни в какое сравнение не шел с тем, каким истерично-жестоким он был во дворе.

— Да, конечно! — Голос Клема искрил скепсисом. — А ты хоть понимаешь, что если она напишет жалобу на тебя, то ты даже до экзаменов не будешь допущена! На тебя это совсем не похоже.

— Не напишет. Она пыталась подговорить своих подруг подсыпать тебе что-то в чай на обеде, чтобы перед игрой встретиться с тобой в раздевалке. Не знаю точно, о чем она говорила, но это что-то точно незаконное.

— Ух ты, да она от своего так просто не отступится! Уже интересно… — Это был новый голос. Как оказалось — голос Кати. — Не рассказывай, весь лицей уже подхватил эту историю. Вопрос только в том, почему ты, а не я надрала ей зад. И правда? С чего это тебе, Жас, так печься о чести и достоинстве моего парня. Я понимаю, что он твой друг, но это ведь не совсем твое дело, правда? — Откуда в спортзале появилась девушка, было непонятно, но Лайла не могла отвлекаться на свое любопытство по этому поводу — она должна была уже давно войти и поддержать подругу, попытаться понять, что же все-таки произошло, но будто примерзла к двери, внимая происходящее за ней, как какой-то шпион. — Клем. Иди на занятия. Нам нужно поговорить.

— Но…

— Все «но» будут позже. Сейчас у тебя история. А потом тренировка. И матч. Финал между прочим. Так что, все «но» позже. Иди! — тон не предполагал обсуждения, и уж тем более возражения. Стукнула дверь в инвентарную, а дальше — тишина. Лайла уже хотела уйти, как услышала тихий, но твердый голос Кати:

— Я думаю, тебе нужно позвонить родителям и пригласить их к доктору Рэй. А еще, позвонить Эвану прямо сейчас, и хорошенько потрахаться. Ты просто звенишь от напряжения.

— Все так плохо? Я ведь… Ох. Я и сама не понимаю, откуда взялась эта ярость… Я в жизни такого не испытывала, понимаешь? Не ревность, не злость. А ярость. Ей повезло, что Клем появился. А еще я на прошлом приеме, точнее после него, высказала администратору на ресепшн все, что я думаю о ее выражении лица… Что со мной происходит? Мне страшно.

Ответа Кати Лайла уже не услышала. Прозвенел звонок, и она бегом помчалась на урок истории. Генри встретил ее встревоженным взглядом, а когда через 10 минут зашла Жасмин и присоединилась к Клеману, и вовсе нахмурился. Девушка уже хотела уцепиться за намечающуюся формироваться мысль о том, что же происходит, но мсье Наварра стал перечислять вопросы, которые будут на экзамене, и мысль улетела.

За обедом Клема не было. Катя также не почтила их своим присутствием, поэтому Лайла предполагала провести в столовой время с любимым, ожидая, что Жас, как обычно за эти две недели будет в библиотеке. Тем сильнее было ее удивление, когда она уже с полным подносом наткнулась взглядом на Генри, который каким-то образом сумел оказаться рядом с подругой за столиком, низко склонившись и обсуждая что-то. По их напряженной позе Лайла поняла, что тему для обсуждения не очень приятная. А потом и вовсе убедилась, что разговор вгоняет Жас в панику. Твердо намеренная встать на защиту подруги, как только доберется до столика, девушка не ожидала, что спустя буквально минуту, та вцепится в руку ее парня что-то требуя, и одновременно краснея и пытаясь в чем-то его убедить. Видимо ей это удалось, потому что ее плечи расслабились, а телефон был убран со стола. И когда Лайла, наконец, смогла усесться с подносом за столик, разговор уже перетек в другое русло, как ей показалось:

— Все-таки Джей безгранично талантлив. Безгранично. И в новом звучании он еще более многогранен. Да и пустышкой с миловидным личиком его назвать сложно. В его новой песне столько глубины… — Жасмин щебетала о презентации снова, снова и снова — ведь Генри слышал это впервые, исключая вольный и, конечно, слишком короткий пересказ Лайлы под тенью раскидистого дерева в ее саду, — восхваляя кумира. — Весь его новый альбом — непростой и немного грустный, пронизан ощущением печали, однако светлой по большей части. Пронизан ожиданием, но сдержанным, сдерживаемым… А в новой песне нового альбома он будто решился на что-то! Будто готовится к чему-то грандиозному. Он восхитителен! Он бесподобен!