— Но, откуда ты об этом столько знаешь? Ты же вроде архитектор…

 — Мои родители очень долго пытались понять, почему я такой скромный. И делали все возможное, чтобы это выяснить. Они видели, что со мной что-то не так… Поэтому я бывал у разных психологов, докторов, даже у целителей… Знаешь, что самое забавное? Практически каждый доктор, у которого я был на сеансах, спрашивал, не бьют ли меня родители, потому что в моем поведении усматривал жертву психологического и, возможно, физического насилия. И когда он говорил об этом по отдельности с моими родителями, они не могли понять, что же происходит такого в нашей семье, что бы так влияло на меня… Так что до моих почти 16 лет я побывал у кучи специалистов… Поэтому, поверь, я об этом кое-что знаю… — И он привлек девушку к себе, целуя ее щеки и нос. А потом и губы. Дыхание ее снова участилось, и она, не стесняясь распускать руки, притянула Эвана к себе, целуя его шею и грудь. Забравшись руками под майку, она ощупывала каждый доступный кусочек кожи ладонями, не позволяя ему отстраниться. Желание снова охватило ее, и она не желала с ним бороться. Но у парня были другие планы. Он взял ее руки в свои, переплел их пальцы и сказал: — Ты так и не отпустила… Почему?

— Ты же велел не отпускать… — она подняла на него глаза и наткнулась на удивленное выражение лица.

— Велел?

Действительно, Жасмин только сейчас обратила внимание на то, что именно так восприняла эту просьбу и не смела ослушаться. Странный угол восприятия событий, должно быть, был продиктован ее состоянием…

— А почему ты перестал ходить к докторам? Нашел того, кто смог тебе помочь?

Эван пожал плечами и немного нахмурился, но не захотел делать тайну из этого… Задумавшись, он нашел способ описать это так, чтобы не выдать лишней информации.

— Как видишь, моя скромность никуда не делась. Но… Я ходил к психоаналитикам и иже с ними, потому что мои родители считали, что со мной что-то не так. Что моя скромность патологическая. Что… Меня нужно исправить, вылечить… Но один человек сказал, что, быть может, я не могу общаться с другими людьми, потому что мне это просто не нужно. Потому что я не вижу смысла говорить с каждым встречным. И что, быть может, со мной все в порядке, и моим родителям нужно принять меня, любить меня таким, какой я есть… Она сказала, что если я найду человека, с которым захочу поговорить, я пойму, я найду способ это сделать, правильные слова, и линию поведения… И я ей поверил… — он будто вынырнул из воспоминаний, вернувшись к девушке, сидящей на его барном стуле, в его кухне, лежащей на его диване, в его рубашке, в его… жизни…

— Она? — Жасмин переспросила, но тут же пожалела об этом. Да, определенно, в отсутствие подруги, она, очевидно, компенсирует тоску по ней, перенимая ее качества… — Прости, мне, наверное, лучше поехать домой, я уже хорошо себя чувствую…

— Глупышка, ты на часы смотрела? Тем более, ты вроде как у Клемана, с чего тебе ночью отправляться домой? Я уже не говорю о том, что просто тебя не отпущу… — и он снова поцеловал ее. Также, как в первый раз, показывая все свои желания в простом касании губами и языком. — Пойдем в кровать. Все приличные люди в полпервого-ночи уже спят… — Парень поднял ее на руки и встал с дивана, стараясь лавировать между мебелью.

— Но я не хочу спать, — обхватив его за шею, она летела над землей, пытаясь поцеловать его губы.

— А кто говорил, что мы будем спать? Конечно, со вторым раундом нужно повременить, но никто не запретит мне целовать, облизывать, покусывать, поглаживать и любыми другими доступными способами сводить тебя с ума, и быть может, ты будешь настолько великодушна, что ответишь мне тем же…

— Даже не сомневайся… — Жасмин приземлилась на кровать и потянулась. Взгляд ее коснулся разорванной упаковки от презерватива, оставшейся на тумбочке. Только сейчас она поняла и, наверное, осознала, что между ними произошло. От какой-то маленькой бумажки все стало до жути реальным.

— А почему ты сказал, что нужно повременить со вторым раундом? — она не ожидала, что задаст этот вопрос. Эван улегся под одеяло, увлекая ее к себе, предварительно стянув с нее свою рубашку…

— Потому что я не хочу сделать тебе больно… Тебе нужно восстановиться после первого раза, чтобы набрасываться на меня снова… — он ласково и нежно улыбался, поглаживая ее по носу.

— Я так и не сказала тебе спасибо.

Он непонимающе уставился на нее: — За что?

— За то, что спас меня. За то, что вернул к жизни. И за тот способ, которым ты меня вернул к жизни тоже спасибо. Мне было безумно хорошо… Слово «хорошо» даже близко не описывает то место, в котором я оказалась благодаря тебе…

— Твои эмоции в эти моменты со мной просто бесценны. И то, что ты подарила мне свою невинность, тоже. И это мне нужно тебя благодарить, даже если ты не все помнишь… Ты не представляешь, какой ты на меня оказываешь эффект…

— Но, ты так и не сказал, было ли тебе… — она смутилась, пытаясь переформулировать вопрос, но он все понял.

— Было не просто хорошо. Ты — моя мечта, ставшая реальностью… — и он поцеловал ее снова, углубляя поцелуй, заманивая ее в свои объятья еще ближе…

— Тогда почему ты был голодным, ну помнишь, там, в душе… Я ведь правильно поняла смысл твоего поцелуя… — она вопросительно на него уставилась.

— Потому что только ты можешь мне подарить это… Ты сама решишь, как мне доставить удовольствие… Ты сказала, что я велел тебе не отпускать… Так вот, я хочу, чтобы ты осознавала, что именно ты делаешь это со мной, а вчера ты не совсем в себе была…

— Но… — Жасмин растерянно хлопала глазами… — я думала… То есть, ты до сих пор не удовлетворен? — Девушка кардинально сменила точку зрения на ситуацию, находя ее возможностью… — И я к этому могу иметь какое-то отношение… Как-то исправить это упущение… — С каждым ее словом атмосфера под одеялом менялась, она все смелее прижималась к обнаженному телу молодого человека, чувствуя его реакцию на такие ее инсинуации. Глаза его потемнели, а губы приоткрылись в беззвучном стоне… — Но тебе нужно будет снова взять этот процесс в свои руки, и немного еще мной поруководить… — Она шаловливо водила руками по его спине, бедрам, намеренно не касаясь его возбуждения.

— Ооо, я прекрасно понимаю, на что ты намекаешь, и поверь, тебе тоже перепадет кусочек сладкого. Если ты будешь хорошей девочкой…

Впереди была вся ночь, и мысли о завтрашнем дне в школе, пережитой сегодня прострации , предстоящих экзаменах нисколько не тревожили Жасмин. Она отдалась желанию, дрожа от предвкушения, внимательно слушая инструкции своего преподавателя, растворяясь в чувственном танце в его кровати, в новом совсем недавно открытом для нее мире удовольствий.

Комментарий к Прострация. Спасение. Не просто разговор Очень трудно писалась глава. Уверена, читается она не легче. Но…

Спасибо, Шери, за подарок…

====== Мадам Мелье ======

Лайла проснулась, и не сразу поняла, где она находится. Спустя пару мгновений глаза привыкли к полумраку, и она увидела зеркало напротив кровати и красивое окно в пол, сквозь которого едва видимо проглядывала белая пелена. Повернувшись, она обнаружила на кровати Генри, который спал, положив руку ей на волосы, разметавшиеся по подушке. В уголке зеркала отражался какой-то свет, и любопытство взяло верх — Лайла встала с кровати и подошла в дальний угол комнаты. Там на столике стоял ноутбук. Потянув приоткрытую крышку, она увидела запароленный светящийся экран. Видимо Генри недавно лег, если экран еще не погас… Обернувшись, она посмотрела в окно, и только сейчас заметила, что начался рассвет. Подвластная какому-то неведомому чувству, она укуталась в плед и, раскрыв окно, вышла на балкон, поднявшись на пальчики, чтобы не морозить ноги. Красота, открывающаяся с этого места, была неописуема. Эмоции захлестывали, ветер шептал не знакомые ранее сказки, и спустя мгновение запела птичка — тихонечко, заискивающе, но с каждым звуком трель ее становилась смелее, а голосок увереннее. Внизу послышался звук открывающейся двери, и по дорожке прошла женщина. Повернувшись на песню птички, женщина увидела Лайлу. Взмахнув рукой, она негромко произнесла: