Прошло всего две недели, а она уже полностью изучила свой новый дом, только сейчас проведя по видеосвязи рум-тур для Жасмин. Было бы ужасно неловко заблудиться снова, рассказывая подруге об условиях проживания. Лайла была в восторге, потому что Генри выделил ей кабинет в безраздельное пользование, вместе с достаточно продвинутой техникой. А еще показал программу на компьютере, которая преобразовывала звуковую дорожку с ее диктофона в печатный текст. Не без казусов, конечно, но работать над книгой стало в разы проще.
Переехав, Лайла, кажется, стала дышать свободнее. И хотя они с любимым виделись только по ночам, тот факт, что каждый день он рядом, вдохновлял и заставлял улыбаться совершенно без причины. Генри не переехал в полном смысле слова, он так и не смог выделить на это время, а потом просто пропала необходимость, потому что его вещи очень постепенно перекочевывали из дома Антуана.Но каждую ночь девушка счастливо прижималась к любимому и понимала, что для счастья нужно было просто поговорить с Генри. Этот простой шаг действительно решил все их проблемы, сняв постоянное напряжение от того, что родного человека нет рядом, а он нужен, нужен так, что трудно дышать. А еще этот шаг заставил их немного более по-взрослому посмотреть на их отношения. Рассмотреть их через призму семьи и совместного проживания. Лайла столкнулась с тем, что оказалась совершенно не приспособлена к самостоятельной жизни. Когда она жила у Николя, вопрос о завтраках, обедах и ужинах не вставал в принципе, потому что мужчина готовил с любовью и огромным удовольствием, не давая девушке и шанса проголодаться. С Генри все обстояло иначе, и Лайла уже успела распереживаться, что быт и злобудни встанут между ними: она спалила третью порцию оладушек и была близка к истерике, но парень спас ситуацию. Он буквально приказал ей вплотную заняться работой над книгой и не тратить время на такие глупости, как самокопание.В итоге ели они или заказывая на вынос, или то, что готовил Генри на скорую руку. И как только Лайла отпустила ситуацию, оказалось, что это совсем не сложно, если готовить с удовольствием. Ее медленные успехи радовали обоих.
Постепенно у них сложился определенный жизненный ритм, они научились подстраиваться под расписание друг друга и, как итог, стали больше общаться. Лайла с восторгом рассказывала о своей работе над книгой, Генри увлеченно слушал, Джей делал выводы о том, как сделать работу продуктивнее. Видеть радость и азарт в глазах любимой было настолько потрясающе, почти наркотически, сюрреалистично прекрасно, особенно, когда такая возможность у Генри была и дома, помимо еженедельных встреч.В очередной раз принимая вместе вечерний душ, или просыпаясь рядом с любимой, или оставляя заказ на две персоны в одном из привычных ресторанов, парень с замиранием сердца осознавал снова и снова, что своими руками чуть не угробил свое счастье, но вовремя спас положение вещей. Он прекрасно помнил слова Николя и знал, что тот был серьезен на все сто процентов. Сейчас, ощущая жизнь какой-то абсурдно невероятной, он искренне не понимал, что его останавливало от этого шага. Неужели шанс быть вместе все время не перевешивал несущественные неудобства, связанные с Джеем?! Адаптироваться под наличие родного человека рядом оказалось до безобразия легко, и такие мелочи, как создание образа вне дома, просто не могли остановить то беззаветное счастье, что витало вокруг них с Лайлой.
На самом деле каждую встречу со своей девушкой в малом зале Генри ждал с нетерпением. У него были очень занятые дни — выпустить альбом в такие сроки действительно сложная задача, но вечера с интервью подогревали его музу, позволяли вдохнуть жизнь в залежавшиеся вещи и добавить изюминку в то, что уже было почти готово. Светящиеся глаза девушки, когда она слышала новую мелодию или слушала историю вдохновения какой-либо песни, не могли сравниться ни с чем, и если Генри оценивал любимую, то Джей видел преданного фаната. И ему было очень приятно понимать, что и эту сторону его личности Лайла приняла и оценила. Омрачало ситуацию только то, что она сама об этом пока не догадывалась.
Девушка с непередаваемым восторгом делилась своими прожитыми со звездой вечерами с Генри, рассказывая насколько талантливым оказался этот выскочка и нахал. Процесс создания этого альбома захватил ее и не отпускал, девушке только оставалось доверять свои впечатления бумаге, чтобы поделиться со своими читателями и фанатами Джея этими волшебными моментами.
Она решила именно так назвать книгу. «Джей: волшебные моменты». Название само пришло к ней в голову после того, как на третьей встрече он наиграл эту известную старую мелодию на ее вопрос о том, какой он представляет себе свою жизнь. И он ответил: «Хочу, чтобы она была, как этот альбом, и конечно, как эта песня…» И запел. Лайла специально нашла после встречи перевод и была очарована тем, насколько точно голосом певец передал все, что она смогла понять только сейчас, читая слова на французском, а еще тем, что такая жизнь была бы очень романтичной и полной любви.
Сегодня была их пятая встреча. Лайла с удивлением обнаружила, что книга готова уже почти наполовину, и идет равным ходом с самим альбомом. Поделившись с певцом этим наблюдением, она услышала уже привычный смешок:
— А чему ты удивляешься? Ты же принимаешь непосредственное участие в создании альбома. Слышишь все приемы, которые потом используются в студии, сама некоторые из них и предлагаешь… Ты теперь часть команды, а книга — неотъемлемая часть альбома. И если бы это не был твой проект для поступления на журфак, я бы заплатил тебе неприлично огромный гонорар. Потому что я обожаю работать с тобой!
— Знаешь, я тебе должна признаться. Я скептически подходила к работе с тобой. И у меня было мнение о тебе, как о звезде с явной склонностью к самолюбованию и вообще заносчивостью и звездной болезнью. Но ты неоспоримо талантлив и увлечен своей работой, и оказался не таким уж и высокомерным зазнайкой. Так что, мне тоже нравится работать с тобой. Теперь я с Жасмин могу часами рассуждать, что нового появилось в твоих песнях, какой ты замечательный и все такое… — она зарумянилась и отпустила глаза. — Нет, не волнуйся, я помню соглашение о конфиденциальности, но я обсуждаю только то, что можно отнести к моим впечатлениям. Ничего, выходящего за рамки. И знаешь, Жас считает, что ты так изменил свое творчество из-за неземной любви. Я с ней и раньше не спорила, а сейчас точно уверена, что она права.
— Твоя подруга очень проницательна. Я не обсуждаю с журналистами свою личную жизнь, но тебе, как члену команды и приятелю, скажу. Встреча с моей любимой изменила всю мою жизнь, без преувеличения. Она учит меня быть смелее и добиваться своих желаний. Она — моя муза и она же — самый жесткий критик. Я все еще до глубины души поражаюсь, насколько сильны ее чувства ко мне, и с каждым днем убеждаюсь, что не достоин ее, а потому благодарю судьбу за то, что дала мне это счастье. Она — это лучшее, что у меня есть, и если она попросит, я сделаю для нее все, что угодно.
— Даже закончишь карьеру?
Джей вздохнул и замолчал ненадолго. Было видно, что он не в первый раз об этом думает.
— Да, думаю да. Музыка — это такая же часть меня, как сердце, или руки, или легкие, но да, если она попросит, я оставлю сцену. Ведь зачем мне легкие, если без нее я не знаю, как дышать?
Лайла вздрогнула от этой фразы. Весь этот разговор из восторженно-романтичного и лишь слегка ироничного слишком быстро превратился в остро-серьезный. И какой-то абсурдно знакомый, до тянущей боли в груди. Видимо, Джей заметил это по выражению лица девушки и быстро переключиться на другую тему.
— Так, у тебя есть еще вопросы?
— Думаю моим читателям и твоим фанатам будет очень интересно узнать ответ на самый банальный вопрос: почему «Бесстрашный»? Я, кажется, уже поняла, но мне нужен ответ от тебя.
— Я не уверен, что хочу, чтобы мои фанаты настолько открыто меня читали. Пусть то, что они поймут из моей музыки, для каждого станет откровением, но личным, чем-то своим.
