— Думаю, тебе просто нужно дать самой себе шанс. — Клеман серьезно и строго смотрел на Жасмин, сжимая ее руку. — Ты растеряна, и сама не знаешь, чего от себя ожидать. Ты через многое прошла, мы с Лайлой можем только догадываться о всех этих ужасах. Дай себе время и, не торопясь, найди себя новую.
Жас смотрела на него мокрыми глазами, но улыбалась.
— Я так скучала по тебе. И когда ты успел стать таким мудрым?
— Жизнь преподносит свои сюрпризы… — Клем философски пожал плечами, не желая вдаваться в подробности.
Положа руку на сердце, ему совсем не хотелось, чтобы этот разговор состоялся сегодня. В среду был доставлен багаж, и парня накрыло болезненным осознанием, что все вещи, что лежат в сумках, были куплены теми, кого уже нет. Следующие пару дней он едва ли находил силы, чтобы выйти из своей комнаты и обработать синяки брату, который все так же играл в молчанку. Он сотни раз прогонял в памяти события последних трех недель, скорбя о своих соратниках и тоскуя о Кате. Сейчас он считал глупым, что какое-то время правда верил в то, что у них могут выйти настоящие отношения. Они и были настоящими, но отнюдь не романтичными. Чувства между ними были скорее товарищескими, зато крепкими и верными. Вместе с тем, эта хрупкая на вид девушка дала ему такую школу жизни, за которую он вечно будет ей благодарен. Разбирая вещи, он наткнулся на подарки девчонкам и брату, раз уж тот так неудачно стал очевидцем их с Вадимом променада под камерами. Сжав в руках коробку для Жасмин, он чуть не прорвал упаковку. Находясь так далеко от нее, он смог расставить по местам все свои смешанные чувства, и осознать, что его детская и юношеская влюбленность и привязанность никуда не делись, что недостатки любимой девушки никак не уменьшили его чувства к ней. Просто неловкость и наивность сменились более здравым взглядом на Жас, на их отношения, на их возможное будущее. Все эти мысли в голове создавали жуткое давление, и меньше всего Клем был готов к душещипательным беседам. Но…
Сегодня Жасмин с Эваном улетали на вручение диплома. Их не будет несколько недель, и Клеман не смог отказать подруге. Она вывалила на него все свои опасения и страхи, обиды и непонимание, и так чертовски сложно было собрать всю силу воли, чтобы кропотливо разбираться со всем этим «счастьем», вместо того, чтобы отложить выяснение отношений на «потом». Однако, справедливо рассудив, что, если он считает себя взрослым, ответственным человеком, то должен быть сильным и собранным, а еще подумав, что Катя на это сказала бы: «Решай проблемы по мере их поступления. Проблема поступила — сиди, решай», он уже третий час обсуждал их с Жасмин дружбу. Он понимал, что необходимость этого разговора назрела уже давно.
— Какие сюрпризы? — немного игриво и любопытно спросила мулатка, показывая, что приняла к сведению все его советы и готова перейти к более легкому и ни к чему не обязывающему общению.
Клем снова пожал плечами, но широко улыбнулся, понимая, что только создаст ненужное напряжение, если не нацепит маску и не закончит этот разговор как нужно. После всего, что Жасмин ему рассказала, после всего, что они обсудили, он как никогда четко осознал, что в данный момент находится на распутье. Жас после пережитого и сама не знает, кто она и чего хочет от жизни. Строить с ней отношения сейчас бессмысленно. А его эмоции и чувства находятся словно в стазисе, и если он не подкинет искру, то это болезненное увлечение последних лет пройдет, иссякнет, и он будет все также любить ее как человека, но не более того. Он описал для себя это как «зрелость чувств». Но пока решение принимать не нужно, можно расслабиться и просто получать удовольствие от общения.
Вернувшись домой, он чувствовал, будто с плеч сошел тяжелый груз, этот разговор был ему нужен не меньше, чем Жасмин. Но зайдя в комнату и увидев разобранный чемодан, снова погрузился во мрак воспоминаний.
Он стоит на палубе и смотрит на рассвет. Вид прекрасен до слез, он завораживает и гипнотизирует. Внезапно раздается взрыв, и он оказывается весь в огне. Выхода нет, ему некуда ступить и шагу, но жить хочется до хруста в сжатых кулаках. Он ныряет в спасительную воду, содрогаясь от резкой смены температуры. Страх отходит в сторону, давая мышцам сил, чтобы всплыть на поверхность. Вот уже видны красные блики рассвета, остается последний рывок, чтобы вынырнуть на поверхность. Он уже чувствует победу и расслабляется, готовясь сделать вдох. Но его оглушает еще один взрыв, и сил больше нет, он уходит на дно, понимая, что это конец.
— Клеман, очнись! Ты чего, брат? Эй, да просыпайся ты! — холодная вода на лице только добавляет реалистичности сну, но немного панический голос Риччи вырывает его из кошмара. — Ты нормально?
— Да, малыш, нормально. Спасибо. Просто кошмар. Мне снилось, что я умираю… — эти слова дались тяжело, но Клем все еще надеялся, что откровенность и открытость позволят брату расслабиться и рассказать, почему его избили.
— Ужас! А мне чаще всего снятся монстры из телека. Остаться с тобой?
— Заваливайся! — парень сдвинулся на край кровати и подмигнул: — Посмотрим последних «Мстителей»?
— Давай! — задорно откликнулся младший и устроился поудобнее. Клем уже и забыл, когда проводил время с братом просто так. И даже не стал подавлять укол совести, позволив себе вдоволь «насладиться» ее муками. Надо зависать с ним почаще…
Получив от Жасмин смс о мягкой посадке, Клеман вернулся к делу, которое с горем пополам пытался закончить вот уже четвертый день. Разбирать багаж из Италии было чертовски сложно. Но вот — последняя сумка, и остаток субботы можно будет попытаться посвятить брату, пересиливая меланхолию и скорбь. Когда все вещи были аккуратно разложены по местам, Клем задумался о том, как объяснит матери внезапные обновки. Но потом с грустью подумал о том, что с ее графиком работы, едва ли она заметит их. Кинув сумку на дно шкафа, он услышал странный металлический лязг и удивленно поднял ее обратно. Он был уверен, что больше ничего туда не ложил, но на проверку на дне оказалась небольшая связка ключей, а столь громкий звук издавала флешка в стальном корпусе, которая билась о незамысловатый брелок в виде Колизея. «Послание от мертвеца» — пронеслось в голове парня, но он не успел испугаться или вновь упасть в траур — ноги сами отнесли его к столу, где трудился старенький ноутбук.
На флешке оказался один-единственный видеофайл, и подключив наушники и закрыв дверь, Клеман устроился за столом, чтобы через секунду резко втянуть воздух от удивления. На экране была Катя. Она выглядела печальной и была немного бледной.
«Привет, кареглазый! — она не пыталась выглядеть сильной и независимой, как делала это обычно. — Вадим рассказал мне о ваших успехах… Значит, скоро он ко мне присоединится, а ты навсегда останешься в нашем прошлом. — В глазах девушки читалась неприкрытая печаль и сожаление. — Мне действительно так жаль, что придется оставить тебя за спиной… — Она вздохнула и немного помолчала. — Я хочу еще раз сказать тебе «спасибо». Ты так много сделал для меня, так много… Что я не могу сказать это вслух. Ты был мне хорошим другом, лучшим из всех, что были до этого. Мой смелый, добрый, хороший мальчик. — В голосе звучала тоска и какой-то непривычный надлом, будто каждое слово приносило его автору боль. — Я клянусь тебе, Клеман, что никогда, слышишь, никогда не забуду тебя, — из ее глаз по щеками скатились две слезинки, и она отвела глаза от объектива. — Я даю тебе слово, что я буду хранить в памяти и беречь то наследие, что ты мне оставил, буду сражаться за него, клянусь, что буду лучшим человеком, чем была до знакомства с тобой. Это не будет просто, но раз уж мне останется только память о тебе, ради нее я сделаю это. — Она подняла глаза и посмотрела прямо в камеру, от чего парень содрогнулся и сглотнул, смачивая неожиданно высохшее горло. — Я поступила плохо с тобой, я сделала что-то, что было нечестным и неправильным. Я искренне надеюсь, что ты никогда не узнаешь об этом, но не могу — поверь, я пыталась — но не могу жить, не попросив у тебя прощения. Мне очень жаль, Клеман, что я предала твое доверие. — Глаза действительно светились теплом и сожалением. — Ты знаешь, я очень хочу, чтобы ты был счастлив. И поэтому прошу пообещать мне, даже если я не услышу это обещание, что ты примешь мой скромный вклад в твое счастье. Ты гордый, но умный. Не воспринимай это, как подачку, или как попытку тебя купить. Я тебя, правда, очень люблю, и если мой подарок сможет тебе хоть немножечко помочь, это сделает меня очень счастливой. — Девушка улыбнулась и немного загадочно посмотрела на Клемана с той стороны экрана. — Будь счастлив, мой дорогой, вспоминай меня без грусти и печали. Нам было хорошо вдвоем, пусть помнится только хорошее. — Взгляд стал серьезнее. — Береги себя, мой мальчик, никому не позволяй тобой манипулировать, если сам того не желаешь, и прошу тебя, ни с кем меня не обсуждай. Придерживайся легенды, и мы все будем живы и здоровы. — Катя привстала с дивана, на котором сидела все это время, и немного приблизилась к камере, представая перед зрителем крупным планом. — Ты же знаешь, что мне хотелось бы сохранить тебя в своей жизни, хотя бы какой-то контакт. А сейчас мне хочется этого еще больше. Интересно, как бы сложилась наша жизнь, если бы в ней сохранилась наша дружба? Смог бы ты простить меня? Думаю, мы никогда не узнаем… — Это было последнее, что она сказала, перед тем как экран потемнел.
