— Антуан послал меня проверить, не утонул ли ты, пока сам отправился готовить тебе завтрак. — Голос вывел его из раздумья. — Но если ты не спустишься через минуту, тебе придётся есть холодную еду! И я не постесняюсь твоего отца, чтобы сделать то, о чем думаю все время с того момента, как ты произнес слово «душ». — Дверь ванной комнаты закрылась, и Генри пришлось собраться с силами, чтобы взглянуть в глаза своему страху.

Кусок в горло не лез, но парень все же запихнул заботливо оставленные отцом на столе калории и утащил Лайлу к себе в комнату. Было проще всего сохранять тишину, когда твои губы заняты поцелуями и всякими глупостями, которые так и слетали в порывах между нежностями и откровенными желаниями, подавляемыми целую вечность. Они так остро нуждались друг в друге, в тишине, в возможности просто чувствовать тепло рук и дыхание, просто быть рядом, что провалялись почти до полудня, когда Антуан совершенно бесцеремонно их прервал.

— Не боитесь, что кислород в комнате закончится?

— Пап! — Генри был смущен и немного обижен на отца, но Лайла покрылась пунцовым румянцем, и стало очевидно, что она не осмелилась бы исполнить угрозу, прозвучавшую сегодня утром в ванной.

— Так или иначе, мне придется вас выгнать. Студия сегодня занята, а мне нужно поработать. Так что скоро придут ребята, и вам тут не место. И да, в общественном месте есть хоть какой-то шанс, что вам удастся поговорить. — С этими словами он вышел из комнаты, не дав возможности что-то ответить и вместе с тем галантно позволив Лайле покраснеть еще сильней, но уже за закрытой дверью.

— Он прав… Я безумно соскучилась, но нам действительно нужно поговорить… Есть кое-какие новости… И мне не терпится узнать, что ты скажешь об интервью, ты же его прочитал?

— Конечно, только не заговаривай мне зубы. Что-то случилось? Какие новости? Ты так рано приехала… Я волнуюсь за тебя. Почему ты сегодня так рано проснулась?

— Так-так. Полегче! Давай, и правда, куда-нибудь сходим, чтобы не мешать Антуану. Присядем, и все прояснится.

Так они оказались в любимой кафешке. Сидя в обнимку, ни на секунду не разрывая контакт, они наслаждались напитками и ворковали, так и не решаясь начать разговор о важном. Очевидно, Лайле было нужно «о чем-то» поговорить, и Генри с каждой минутой нервничал все больше. С одной стороны, он знал, что она хочет поделиться предложением Джея, а с другой, его мучили сомнения — вдруг она хочет о другом поговорить? В какой-то момент даже тёплые руки любимой не давали нужного успокоения, чтобы скрыть нервозность.

— Ты действительно так сильно волнуешься за меня? Ничего страшного не произошло. Наоборот… — девушка положила ладонь на напряженную шею Генри. — В общем… Джею очень понравилась статья, и он предлагает мне кое-что еще… Вот! Я собственно поэтому так рано проснулась. Он меня разбудил! И я не смогла усидеть дома, зная, что скоро увидимся.

— Ух ты, сколько новостей… А как он мог тебя разбудить? И мне, кстати, тоже понравилось, как ты о нем написала. Без этого вечного пафоса и охов-вздохов от его безупречности. Он каким-то живым вышел. Ты — настоящий талант! Это определенно твоя стезя — интервью. Умница моя! Но это возвращает нас к моему первому вопросу: как это — разбудил?!

— Ну, может быть, он положительно прокомментировал статью сразу после публикации. И может быть, я случайно дала ему свой номер, когда мы переписывались… И он совершенно неожиданно мне позвонил. Сегодня в семь утра.

— Уау! Так, что ещё мне нужно знать? У меня появился конкурент? — тон был шутливым и легкомысленным, чтобы у Лайлы не возникло и тени подозрения, что Генри сомневается в ней. Ему хватило случая с Голдингом, когда он поступил как ревнивый осел.

— Абсолютно точно нет! Он заносчивый и высокомерный, хотя я приятно удивлена его искренностью и талантом!

— То есть, у Жас появился конкурент… Она тебя живьём съест, когда узнает, что сам Джей звонит тебе на сотовый.

Лайла рассмеялась:

— Мне кажется, что она ещё не отошла от впечатлений после концерта. Она тогда с ним ужинала за одним столом. Вряд ли мой разговор по телефону может это превзойти. Но кое-что другое может…

— Так-так… Я весь во внимание… — Парень подобрался, стараясь скрыть, что уже знает, о чем пойдёт речь.

— Антуан сегодня предложил мне написать книгу о Джее!

— Что? Книгу? Боже мой! Но это же… Просто невероятно! — Генри был удивлён искренне, поэтому зря переживал: реакция его была совершенно натуральной. Поговорив с Антуаном с утра, он предлагал написать Лайле несколько статей к выходу нового альбома. Или одну большую статью. Но книга — это новый, совершенно другой уровень. Ему придется общаться с ней на протяжении нескольких месяцев очень интенсивно. Как будто работы над новым альбомом мало… Чем больше мыслей пролетало в его голове, тем в больший шок он погружался.

— Я знаю! Это ошеломительная новость, правда? Я отреагировала точно также. Я, конечно, взяла время, чтобы подумать. Но я очень хочу согласиться. Хотя и боюсь, что у меня не получится.

Генри молчал, пытаясь взять себя в руки. Он, с одной стороны, хотел поддержать любимую девушку, вести себя так, как вёл бы себя любой другой любящий надёжный парень. Но с другой стороны, он понимал, что его жизнь была бы намного проще, если бы Лайла не согласилась. В конце концов, он решился.

— Не стану скрывать, это достаточно странное предложение. Ты ведь даже не журналист ещё. А тебе предлагают работу, сутью которой является написать целую книгу. Это и для состоявшихся писателей непросто, поэтому тебе будет очень тяжело справиться с поставленной задачей. И меня удивляет, почему именно тебе сделали такое предложение. С другой стороны, ты очень круто написала то интервью. Ты справилась на все 1000%. И это наводит на мысль, что Джей просто искал нужного человека, которому захотел бы рассказать что-то о себе. Я верю, что ты справишься, но возможно стоит узнать подробнее об этом предложении, прежде чем соглашаться. Ты ведь ещё должна написать вступительную работу. Хватит ли у тебя на всё времени?

— Ты прав, конечно… Но это стало бы такой отличной возможностью для меня. Хотя я, если честно, даже не уверена, что хочу писать эту книгу. У меня совсем нет идей в голове, что такого интересного я могу увидеть в жизни зарвавшейся звезды. Понимаешь, это интервью получилось таким открытым только из-за того, что меня действительно поразила его новая песня. Это талантливо написано. И исполнено. Я писала интервью, потому что мне было интересно узнать, как же он создал это чудо. Когда ты услышишь эту песню, ты поймёшь, о чем я. Я уверена, она тебе тоже понравится. Но писать о чем-то другом, связанным с Джеем? Не знаю…

— Тогда оставь окончательное решение на то время, когда ты узнаешь поподробнее об условиях и общей теме книги… Думаю, тебе трудно будет определиться, но, что бы ты не решила, уверен, ты поступишь верно!

Он постарался быть настолько честным с любимой и с самим собой, насколько вообще мог. Крепко сжав девушку в объятьях, Генри продумывал свои дальнейшие шаги, пока Лайла продолжила рассказ о Джее. Слушая аргументы, которые приводила девушка, он уже почти отмел идею трусливо отказаться от этой затеи. Вместе с тем, он понимал, что самым правильным было бы прямо сейчас все ей рассказать. Но вспоминал, как однозначно выразилась его самая дорогая на свете о том, что думает о жизни звезды. Может быть сейчас у него появилась возможность немного приоткрыть для нее завесу закулисья, появилась надежда на то, что когда она обо всем узнает, у него будет крохотный шанс на прощение и принятие его второй жизни. Где-то глубоко в душе он понимал, что эта его выходка имеет все те же корни: недоверие, поселившееся на подкорке сознания из-за Мелани, побег Лайлы, проявивший его страхи словно лакмусовой бумажкой и обнаживший перед ним самим всю остроту и силу его чувств, а главное — постоянное сомнение в том, что он заслуживает быть счастливым. Ведь с детства всем внушают, что нельзя иметь все сразу и нужно выбрать только одно: или чипсы, или мороженое; или цирк, или кино. Или сцена, или любовь. Но переступить через себя и сорвать этот пластырь своим откровенным признанием он не мог.