— Мои мечты сбываются… Это, наверное, потому, что ты меня научил правильно мечтать… — Она пробурчала тихонько. — Давай сначала поедим?

Жасмин понимала, что Лайлу не стоит тревожить, пока она пытается наладить отношения с Генри. Но ее сны сводили ее с ума. Дошло до того, что она боялась засыпать, волнуясь о том, что может наговорить во сне. Вдруг Эван услышит… В конце концов, парень усадил ее к себе на колени и напрямую задал вопрос:

— Что тебя беспокоит? Доктор Рэй?

— Нет, сегодняшний сеанс был сложным, но ничего необычного. Я… — Жас залилась краской. — Я вспоминаю свои сны… Я… Я снила Клемана. Очень непривычно… В очень непривычной обстановке… Понимаешь?

— А сейчас ты снишь его? Или это сны, которые ты вспоминаешь? — Эван был спокоен и внимателен.

— Нет, это воспоминания. Но мне так странно осознавать, что я его… Ну… Я конечно иногда просыпалась возбужденной и понимала, что мне снилось что-то такое… Но… Боже, я растеряна, и я не знаю, что мне делать.

— Давай ты не будешь себя накручивать. Это хорошо, что ты вспоминаешь. Хорошо, что память к тебе возвращается, пусть и с такими вот сюрпризами. И ничего удивительного в такого рода снах нет. Мне кажется, тебя больше беспокоит то, что ты чувствуешь к нему сейчас. Ты сильно беспокоишься в последнее время.

— Да. Но каждый раз, когда я начинаю думать об этом, мысли будто разбегаются, подступает паника, и я утыкаюсь в тупик. Мысли вертятся только вокруг того, что я теряю друга. Что человек, который был для меня самым близким, разочаровался во мне только потому, что я на самом деле оказалась другой. Причем хуже, чем была.

— Хочешь еще одну сессию? Или попробуешь разобраться с доктором Рэй? — Эван встревоженно дотронулся до ее щеки. Он внимательно всматривался в ее глаза, пытаясь найти признаки подступающего эпизода. Но девушка была относительно в порядке.

— Давай подождем до четверга. Если после следующего приема ничего не изменится, я воспользуюсь вашими услугами, доктор Эван. — Жас улыбнулась и потянулась на его коленях. Почувствовав его живой интерес буквально пятой точкой, она игриво притерлась к нему и облизнула губы. — Однако я не против пробного сеанса с вами сегодня… — Она закусила влажную губу, заставив ее покраснеть от прилива крови. Она провоцировала Эвана, и тот понимал, что его провоцируют. Поэтому с удовольствием поддавался на провокацию.

— Ты с ума меня сводишь, девочка моя…

Два дня пролетели незаметно. Совершенно неожиданно Лайла обнаружила себя у подъездной дорожки.

— Я бы отвез нас ко мне, но папа уже дома. Так не хочется расставаться…

Девушка вздрогнула.

— Милый, я не рассказывала тебе, но времени у нас было не так много… Я с родителями немного поссорилась. И сейчас никак не хочу домой. — Генри понятливо кивнул и проехал мимо. — Отвези меня в молл. А сам езжай домой. Выспись, отдохни перед экзаменами, а завтра с новыми силами дерзай!

Машина остановилась, Лайла положила ладони на щеки любимому и пристально вгляделась в глаза.

— Не переживай за меня, ссора с родителями — это не самое ужасно, что могло случится… — Запечатлев поцелуй на его губах, девушка ловко вышла из авто, помахала рукой и, закинув сумку с вещами на плечо, ушла в толпу, стремящуюся за покупками.

Присев в любимом кафе, Лайла заказала холодный латте и глубоко задумалась. Эта сказка, растянувшаяся на два дня, закончилась. Воспоминания о прогулках по ночному Парижу, светящихся глазах Генри, когда он фотографировал ее руки в свете заката, стайках ярко одетых старушек в цветных шляпках, перелетающих от кафе до кафе. И любимый постоянно рядом — протяни руку, и можно поцеловать, прикоснуться, увидеть глаза, наполненные любовью и теплом. Это приводило в состояние эйфории и оцепенения одновременно. Ведь, когда повторится этот рай, было непонятно. Девушка наслаждалась каждым мгновением вместе, но сейчас ей было пусто и одиноко. И понять себя она никак не могла. Будто она заранее готовилась к очередной подставе. К очередной порции боли и отстраненности. Откуда столько обреченности? А еще ее очень беспокоило то, что она не захотела рассказать Генри о том, что поживет у Николя. Каждый раз, когда это возникало у нее в голове, она четко осознавала, что не хочет поднимать эту тему. Передернув плечами от своей неопределенности, она направилась к стоянке такси. Ехать на автобусе не хотелось.

Николя приехал после часа ночи. Заметив оставленный для него презент из столицы, он заглянул в гостевую. Увидев, что Лайла сидит на кровати, опираясь на подушки, он поздоровался:

— Доброй ночи, мадемуазель Лайла. Какой приятный сюрприз…

— Доброй ночи, Николя.

— Откуда столько грусти? Я думал, вы приедете окрыленная и одухотворенная… Все хорошо? — Он присел на край кровати, достаточно далеко, чтобы не стеснять движения девушки.

— Нет, не думаю. Видишь, у меня даже хватило наглости принять твое приглашение… Ведь твои двери всегда открыты для меня, так?

— Даже не сомневайтесь в этом. Я всегда рад принимать вас у себя в гостях. Что-то случилось?

— Я буду очень обязана тебе, если ты позволишь мне погостить у тебя немного. Я… Я не чувствую в себе сил возвращаться домой. Теперь дома стены не помогают, а скорее наоборот.

Николя встревоженно смотрел на то, как девушка теребит край одеяла. Поняв его невысказанное беспокойство, она продолжила:

— Я не ожидала, что мои родители займут такую позицию, не ожидала, что они в принципе могут такую позицию по отношению ко мне избрать правильной. Я буквально тону в недоверии и двойных стандартах. Мы поссорились, и я не уверена, что готова спустить это на тормозах и, сгладив самые острые из углов, продолжить общение без конфронтации. Понимаешь?

— Я как-то фигурирую в причинах вашей размолвки? Поверьте, милая моя, я меньше всего хотел бы становиться поводом для ссор в вашей семье!

— Тем не менее, именно мое общение с тобой стало тем тригером, что спровоцировал моих родных продемонстрировать свое истинное отношение ко мне. Никогда не думала, что меня будут подозревать в подобном. И я даже рада, что это произошло. Я всегда думала, что за спиной у меня вся моя семья, но стоило мне продемонстрировать немного своеволия, как оказалось, что я недостойна доверия… Я теперь понимаю, что родные так относительно спокойно отнеслись к той шумихе и встали на мою сторону только потому, что были свидетелем той нелепости. И не факт, что, если бы я была в том ресторане с друзьями, то не подверглась бы тщательному допросу — а не сплю ли я с этим Голдингом на самом деле…

Мужчина только ласково погладил ее по ногам, скрытым одеялом. Несколько минут прошло в молчании.

— Но ведь это не единственная причина вашей грусти? Я ведь прав?

Закрыв глаза и глубоко вздохнув, Лайла посидела немного собираясь с мыслями и наконец посмотрела на него больными глазами:

— Я знаю, что люблю его так, что трудно дышать, но я ему, кажется, больше не верю… Не верю,

что мы сможем быть безмятежно счастливыми. И я, кажется, очень устала верить в нас и постоянно ждать, что снова будет больно.

— Ох, милая, — Николя проявил несвойственную ему свободу в действиях, обнял девушку за плечи и притянул к себе. — Верить трудно, но вы только держитесь. Не предавайте свою любовь, пока она живет в вашем сердце, она греет вас и освещает ваш путь. — Он продолжал легонько поглаживать ее по спине, пока не понял, что девушка спит. Аккуратно уложив ее на подушки, он поправил одеяло и убрал локон со щеки. Это все, что он смог себе позволить.

— Не знаю, что произошло. Он совсем не выходит на связь, понимаешь? Ни по телефону, ни в соцсетях. Ни он, ни Катя. Я не понимаю! Неужели трудно хотя бы фотку лайкнуть? Ну, допустим, он на меня обиделся. Но тебе же можно позвонить? Ну что, я не права что ли?

— Жас, тебе не кажется, что ты чуток преувеличиваешь? Может, он сейчас так счастлив, что не вылазит из постели? И у него просто нет времени на социальную жизнь. — Девочки сидели на диване у Николя и обсуждали внезапно пропавшего друга. Лайла уже напереживалась за Генри, сдающего сегодня сразу все экзамены, до такой степени, что буквально тряслась от волнения. В итоге подруга заварила ей травяного чаю.