— Куда адептка? Нет уж, к своим к своим. Мы вас и так по всему городу и подворотням бегали искали.

— Почему по подворотням?

Опешила я.

— А потому что нам ваши собутыльники сказали, что когда вы с кладбища уходили то пошли почему-то в противоположную от академии сторону. И мы там вас и искали вместе со стражей, опасаясь, что вы нам полгорода разнесёте. А вы оказывается ухитрились в академию пробраться через потайную калитку и как только узнали о её существовании, она только для преподавателей, между прочим. Вам не стыдно?

Я задумалась, если честно я как-то смутно припоминала как именно оказалась на территории академии, помню только, что долго шла вдоль забора, того самого вокруг которого регулярно бегаем марафон и оп-па, дыра в заборе. Я сама не сразу поверила своему счастью. Ещё тогда подумала, что как-то не припоминаю что бы видела её здесь раньше, иначе бы марафоны не были бы такими длинными, а заканчивались бы у этой прорехи в заборе. И как-то так нехорошо я выпала из реальности, что очухалась, когда меня подвели к главному зданию академии, вокруг которого живым кольцом выстроились кажется все адепты нашей академии. Народ гомонил и вытягивали шеи в направлении открытых дверей здания, в которые их, однако не пускали преподаватели. При нашем появлении — в смысле декана, наставника и меня практически висящую на руках мастера Сорхнета, толпа ахнула и расступилась, но не очень далеко. У всех глаза горят от любопытства, уши шевелятся и носы кстати тоже. Я почувствовала дежавю, кажется такое уже было и не так давно.

Под любопытные обжигающие взгляды со всех сторон и даже преподавателей, что следили за порядком, меня завели внутрь и сопроводили в какой-то просторный зал на третьем этаже, здесь я ещё не была. Зато здесь были все, кто вчера бухал со мной и не только. Физрук отконвоировал меня и поставил в первый ряд поближе к сцене. Мои вчерашние собутыльники покачиваясь не особо громко высказывали свое «фи» по поводу своего пребывания здесь и сейчас. А некоторые вовсю мощь лёгких вопили что, они вообще не были с нами вчера, и знать не знают, что тут происходит и за что их замели. Один смазливый адепт стоя рядом со мной надрывался, уверяя что вчера весь вечер и всю ночь занимался своими делам, у него свидетели есть. И этим утром он тихо мирно шёл обратно в академию, когда полоумная стража не разбираясь скрутила его какой-то сетью и приволокла в академию, не взирая на сопротивление и крики. И так судя по воплям поступили со многими. Интересно из-за чего стража так занервничала?

Народ недовольно бухтел и пьяненько покачивался перед сценой, с которой на нас взирало строгое начальство — ректор, декан тёмного факультета, главы кафедры земли и огня, физруки, уже знакомый мне главный у стражников города и пара каких-то в белых балахонах зажимала между собой какого-то неопрятного вида пьянчужку.

Поднапрягшись я опознала в этом пьянчужке наш вчерашний «труп» и ноги у меня слегка дрогнули, но меня тут же подхватили с двух сторон чьи-то руки. Клаас и Куколка, оба потрёпанные и с синяками, но счастливые. Теперь мы с тем недотрупом стоя напротив друг друга представляли собой карикатуру друг на друга. Его держат под руки эти в белом и меня тоже держат, и мы с одинаковым ужасом в глазах вспоминаем друг друга. Не знаю, что тогда творилось у меня в голове, но это было что-то фееричное и я сама того не ожидая захихикала, наверное, на нервной почве.

Пьянчуга вытаращился на меня так, как не знаю даже на кого. Потом закатил глаза и уплыл в обморок, повиснув на руках тех ребят что в белом. Зал подозрительно притих и стал как-то тихо от меня отходить, пытаясь вжаться в стены, но у них это плохо получалось. Ректор нахмурился, учителя подняли свои щиты, физруки выглядели заинтересованными стража испуганно.

Декан вздохнул и сделал шаг со сцены в мою сторону.

— Ух ты какая он всё же лапочка, но бить себя не дам!

Подумала я и начала оперативно подыскивать аргументы в свою защиту и остановилась почему-то на дымовухах. Ну знаете тех, которыми толпы разгоняют — слезоточивый газ короче. А ещё в голову всё время лезла фраза — «слинять в туман». И меня переклинило и заело:

— Слинять в туман! Слинять в туман! Слинять в туман! Слинять в туман! Слинять в туман! Слинять в туман! Слинять в туман! Слинять в туман!

И так до бесконечности. И вот когда декан был уже совсем близко меня и выгнуло.

Сначала с потолка почему-то посыпались розовые лепестки, а потом грохнул салют. Бум-бум-бум! Весь зал заволокло ярко розовым дымом, который так ядрёно пах розами, что казалось рядом перевернулась цистерна с духами. От него слезились глаза и вообще ничего видно не было. В этом розовом дыму слышались надрывный кашель, неконтролируемый хохот, гулкие удару и девичий визг. Ещё продолжался всё тот же грохот над головой — Бум-бум-бум!

Меня кто-то поднял и куда-то понёс я визжала, что бы меня оставили в покое иначе будет только хуже! Но меня продолжали куда-то нести, не сразу я как-то сообразила, что нахожусь уже не в здании, а на улице. И здесь тоже всё в розовом тумане, но не таком густом. Отовсюду слышались смех, мелькали какие-то силуэты кто-то кого-то звал, ругался, призывал к спокойствию и визжал. Я пыталась успокоиться и, хотя бы оглядеться кто и куда меня всё же несёт и увидела выступающую из розового тумана низко висящую ветку дерева. Хотела было что-то вякнуть, но не успела. Ветка прилетела мне в лоб, и я со всей дури навернулась таки. Ещё некоторое время я разглядывала хороводы звёздочек перед глазами, а потом тихо вырубилась.

Очнулась я в ставшей уже прямо-таки родной палате лазарета академии. Некоторое время просто лежала бездумно, наслаждаясь хорошим состоянием своего организма, словно выспалась как следует. Мне мерещилось нечто мелодичное в завывание ветра за окном и больничный воздух был наполнен свежестью и запахом роз, который так приятно было вдыхать. Хотелось лежать так и лежать. Но рядом хмыкнули, я медленно повернула голову. На соседней кровати снова лежала Куколка в белом больничном балахоне в пол, синих вязанных чулках с малиновыми полосками и улыбалась во все тридцать два розовых зуба. Да-да. Я сама зависла сначала, смотря на такую улыбку. И только потом додумалась посмотреть, что там выше и окончательно поняла, что я сильно больна, оказывается. Нет, в принципе — это не такая уж и новость, я и раньше догадывалась, что ничем хорошим такой образ жизни для меня не закончится, но что бы вот так резко. А как вообще сходят с ума?

Я не зря задавалась такими вопросами, вы не подумайте, чего, просто Куколка была вся розовая и не в плане ориентации, а в смысле своей окраски. Кожа у неё была ярко розовая, губы розовые, зубы розовые, глаза красные, волосы розовые и забраны в два хвостика. Лежит значит она вся такая розовая на боку щёку рукой подперла и улыбается мне такой счастливой розовой улыбкой. Два дебила — это сила. Полезли в голову совсем уж дурные ассоциации. Я чисто механически перевела взгляд чуть дальше за её спину, что бы так сказать сменить ориентиры и остановить начинающееся головокружение. И с ужасом поняла, что ничего не получится — все койки в этой «палате номер шесть» были заняты уже знакомыми мне адептками преимущественно с нашего факультета и все они были выкрашены в разные оттенки розового, а также красного, малинового и алого.

— Здрасти.

Сообщила я в пространство не понятно кому и рухнула на подушку уставившись в белый потолок. Оказывается, я реально больна. И это не банальная «Белочка» после вчерашнего, а натуральная «Шиза». Интересно это у меня после чего? От удара об ветку или от магии? Или вообще весь этот Эридат мне мерещился всё это время и его попросту нет, а есть больничная палата в какой-нибудь психушке, уколы, смирительная рубашка и электрошоковая терапия в придачу?

На ухо заговорщицки пропели:

— Хочешь на себя посмотреть?

И не дожидаясь от меня ответа подсунули под нос зеркало. Я посмотрела, что там такое отражается и окончательно поняла всю глубину своего заболевания. В отражении у меня были малиновые волосы, розовая кожа, красные глаза, губы и рот цвета баклажан. Я застонала в голос и начала размышлять о превратности судьбы и о том, что теперь со мной будет. Это всё же Эридат, а не Земля. Такого бреда даже я не могла бы выдумать. А ведь ничего плохого не хотела, просто расслабится немного и отвлечься. Кто сказал, что в мире магии с этой самой магией легко совладать? Ага как же, она как оказалась вовсе не так проста, так и норовит сделать какую-нибудь гадость.