С черчением и рисованием (до сих пор не догадываюсь зачем нам это) я справляюсь исключительно по-своему, вот как понимаю задание, так и делаю. Постоянно задаюсь вопросом как другие могут тут чему-то научится? Но судя по нашему классу то почти никак. Каждый урок начинается для меня с мысленной благодарности к нашему миру с его современным подходом к педагогическим технологиям, о которых судя по всему в этом мире не имеют никакого понятия.
Из положительного — ученическая ручка, выданная нам, оказалась продвинутым девайсом этого мира, это был тот же «Паркер», но выполненный из дешёвых материалов дерево и железное перо. Чернила нужно было заливать прямо в ручку, а не макать в чернильницу — удобно. Но приходилось постоянно чистить железное перо специальной тряпочкой, нас предупредили что без этой процедуры перо быстро заржавеет и поэтому у меня, да и не только у меня руки были постоянно в чернилах. Стала понятно почему у нас перьевые дорогие ручки выполнены либо из драгоценных металлов или на худой конец из хирургической стали — да что бы блин не ржавела.
Бумага отдельная тема для разговора. Бумага тут делилась на три категории дешевая — жесткая, серого цвета, её тут из какой-то травы делали, и не заморачиваясь больше ничем скручивали в свитки. Бумага средней ценовой категории была плотная, такая немного желтоватая и рыхлая, у нас примерно такую художники любят использовать для рисунков и набросков, вот её уже делили на листы. И были дорогие белые листы бумаги — стандартная по меркам Земли, но здесь стоящая просто бешеных денег. А теперь угадайте какую бумагу выдавали ученикам? Правильно чертовы рулоны, которые у меня ассоциировались с обоями. Прежде всего потому что их так же трудно было развернуть что бы этот долбанный рулон не свернулся опять. Кроме того, чернила эта бумага отказывалась впитывать и приходилось долго ждать или корячится так, что бы не размазать рукавом уже написанное. Инструментов вроде промокашки или специального песка для убыстрения процесса высыхания чернил адептам не полагалось, как говориться излишества только за свой счёт. Я самоотверженно мучилась три дня и поняла, что так жить нельзя. Нет, народ как-то приспосабливался, зажимая концы свитка по бокам разными тяжёлыми предметами, по принципу у кого на что фантазии хватит. Здоровяк, например, не заморачиваясь таскал с собой для этих целей пару булыжников. А вот мне выламываться не хотелось, да и писать нормальные конспекты на этих рулонах было сложно, не воспринимались они мной и всё тут. Так что терпение у меня кончилось, и я отправилась тратить деньги в город.
Шоппинг для женщины — это всё же самое хорошее лекарство от стресса. Наконец-то обзавелась трусами и местным аналогом лифчика, кто бы только знал, как меня душила жаба при этом, но обходиться без этих аксессуаров было уже невыносимо, так как их отсутствие у меня уже заметили. И это были старшие адептки с которыми мне приходилось сталкиваться в общей как бы ванной. Меня тут же обозвали "селяночкой" с очень ехидной интонацией, так что я решила не усугублять своё положение. А то мало ли, знаю я нравы в общагах в иных «зонах» они культурнее, а демонстрировать свои навыки выживания среди себе подобных мне не хотелось. Лучший способ избежать наездов и нападок в свой адрес — это не дать повода к себе прикопаться. Кроме магазина нижнего белья зашла в лавку для шиться и приобрела там всё мне необходимое ножницы в-первую очередь, а ещё шило, иглу и нитки. И лавку канцтоваров тоже нашла, офигела от цен, быть грамотным человеком в этом мире очень дорого.
Потратилась не хило, не смотря на то, что брала только самое дешёвое и в моём распоряжении сейчас оказалась только стипендия, а всё прочие сэкономленные мною за время дороги деньги ушли. Ладно будем надеяться, что в ближайшее время мне не придётся так серьёзно закупаться.
Притащила свои покупки в комнату и начала творить, ибо достали меня эти рулоны. Учителя их на проверку всё равно не собирают как у нас положено делать с тетрадками. Да и оценок тут не ставят. Хотя возможно это потому, что у нас подготовительный класс и тут успеваемость не так важна, главное, чтобы мы нужные навыки получили. Поняв это, я решила не мучится и тупо сделать себе тетрадки, зря я что ли три года в одном из московских архивов работала. Я тогда столько папок подшила, что смогу повторить этот подвиг, даже не имея специальных инструментов вроде дырокола и специально сложенных картонных папок, нам их всё равно доставляли в виде одного большого листа, так что приходилось заниматься оригами самим.
Опытным путём выяснилось, что из одного свитка получается десять стандартных школьных тетрадок по двадцать листов, обложку я им сделала из более плотной бумаги и с помощью шила прошила на манер книжного переплёта. Не остановилась на этом и разлиновала грифелем поля и строчки. Убила на это весь вечер и даже часть ночи, но зато наследующий день имела в обществе большой успех, когда спокойно отзанималась весь урок, не заморачиваясь с этим дурацким рулоном.
Первым на моё творчество обратил внимание препод — сухонький старичок с длинной козлиной бородёнкой задал нам переписать пару предложений, а потом тихо подошёл ко мне и долго стоял за моей спиной наблюдая как я старательно вывожу слова. Потом поинтересовался кто надоумил меня сделать подобный девайс. Я была готова к такому вопросу и сообщила что видела нечто похожее у мага что приходил в нашу деревушку. Разумеется, я ссылалась на знакомого мне Багорота ди Вонрем-Норайя, а на кого ещё? Не думаю, что кто-то всерьёз начнёт докапываться до уважаемого человека с цель выяснить, что у него там есть из письменных принадлежностей. Старичок поздравил меня с хорошей идеей и отвалил, а вот соученики всерьёз заинтересовались. Первой с вопросами ко мне подошла наша Куколка, это девушка явно не была робкой в общении, но вот раньше не особо стремилась говорить со мной. Чаще болтала с мальчиками, а точнее заигрывала с ними.
Если честно, то уже на второй день занятий я заметила, что на меня смотрят странно, и шушукаются за спиной. Я тогда решила, что всё это из-за тех боевых выкрутасов, которые я исхитрилась продемонстрировать всем в первый же день занятий из-за чего оба физрука задолбали меня своими попытками заставить показать ещё что-нибудь из той же оперы. Это можно понять, я возможно тоже поостереглась бы просто так без повода подойти к кому-то зная, что он может одним ударом пол проломить. И не надо забывать какой несолидный возраст у нас всех тут. Как говорится недоросли ещё до тонкостей взаимопонимания. Но вот когда и в столовке, незнакомые мне адепты постарше стали пялиться на меня, а стоило мне на них взглянуть глаза прятали, я начала подозревать что-то нехорошее.
Так что воспользовалась ситуацией и решила напрямую спросить у Куколки что всё это значит:
— Слушай Хенни, а что вы все так меня боитесь? Это из-за того, что тогда на первом уроке было?
Та, сначала изумлённо покосилась, но быстро вернула себе умеренно нахальный вид и ответила с интонацией актрисы старого кино.
— Да нет. С чего ты взяла, что кто-то боится. Я вот ни капли не боюсь. Так просто опасаюсь. Не хотелось бы разделить судьбу тех сборщиков.
— Каких сборщиков?
— Ну тех сборщиков въездной платы, которых ты разорвала на кусочки. Говорят, от них вообще мало что осталось.
— Чего? Кто вам это рассказал вообще?
Чуть было не взревела я раненым лосем. Но вовремя сбавила обороты.
— Как кто? Все так говорят. А ещё рассказывают, что ты там так разбушевалась, что ректору самому пришлось за тобой ехать и лично усмирять что бы город не пострадал. Что скажешь этого не было?
Загорелись глаза у девушки в предвкушении интересной сплетни. А я лично выпала в осадок. Ну как, как до такого дошло? Но потом меня осенило — это всё секретарша! Точно, больше не кому! Не ректор же сам начал этот бред всем рассказывать. Тут я обратила внимание на то, что вокруг стало тихо, и все пялятся на меня. Так, понятно, опровергать нужно всерьёз, а то будет ведь только хуже. А ведь я сама себе обещала, что в академии буду ниже травы тише воды, а что в итоге вышло?
