«Космонавт. МКС. Байконур», – выхватываю я контекст новости.

Со щелчком смартфон переключается на следующую новость. Что-то про беспорядки в Париже. Их я уже не слышу. Судорожно достаю свой смартфон и прокручиваю ленту новостей. Нахожу, что нужно. Космонавт. МКС. Ракета-носитель. Запуск запланирован на 7 июля 2019 года.

Несколько раз перечитываю. Захожу на известный англоязычный портал. На главной странице Илон Маск и его SpaceX. А дальше про запланированный полет американского космонавта 7 июля 2019 года.

Сходится.

«Что происходит? Я действительно увидел пророческий сон? Или сошел с ума? А старшая дочь? Мы вдвоем одновременно сошли с ума? Или все – правда, и нужно готовиться. Менять дверь и усиливать окна. Закупать оружие!»

Перед глазами плывут круги. Не хватает воздуха, чтобы вздохнуть.

Тем временем сосед заканчивает и уходит. Я тоже собираюсь на выход, чтобы на рабочем месте тщательно изучить новости с компьютера. Но тут в туалет опять кто-то заходит, и я замираю.

Его шаги тяжелые. Шлепающие. В офисе ходят в туфлях, и они так не шлепают. Шаги все ближе. Слышу тяжелое дыхание.

«Что за ерунда происходит?»

Я будто снова в недавнем кошмаре. Монстры лезут по стене дома. Вламываются в квартиру! Окружают, чтобы сожрать.

Но я не сплю. Сейчас утро. Яркое. Летнее. Свежее. Я в офисном туалете!

В дверь моей туалетной кабинки вдруг начинают колотить. Незакрученный шуруп дребезжит, шатается и шлепается на пол. Дверь кренится в сторону, и я понимаю, что это конец.

Негнущимися пальцами отвожу щеколду и резко распахиваю перегородку.

И вижу уборщицу с нашего этажа. Она удивленно смотрит на меня. В руке швабра. В другой ведро. На ногах резиновые калоши, которые издавали те шлепающие звуки.

– Ох, простите, я думала, тут никого нет, – извиняется она, – думала, дверь сломалась. А так я долго ждала снаружи! Никто не выходил, – она краснеет от смущения и пятится, чтобы пропустить меня.

Я что-то бормочу и выбегаю из помещения.

День занят тем, что я, вцепившись потными пальцами в мышку компьютера и прилепившись к монитору, выискиваю в интернете информацию о предстоящем полете. Найденное я распечатываю и складываю в файл. Фотографии космонавтов. Их биографии. Время полета. Запланированное время возвращения. Штудирую статью Википедии про МКС.

Все сходится.

Между тем приходят с вопросами люди, трезвонит рабочий телефон, копятся имейлы. Я их игнорирую. Выключаюсь из офисной жизни, удивляя этим коллег, привыкших знать меня приветливым и отзывчивым менеджером.

Разве работа имеет теперь значение? Уважение шефа и коллег, профессиональная репутация, зарплата, уволят – не уволят. Ведь менее чем через год цивилизация рухнет в тартарары. Но зарплата еще нужна. Сбережений может не хватить. Чтобы уехать на Северный полюс? Высоко в горы? На необитаемый остров? Купить яхту?

Ближе к обеду, распечатывая очередной лист с информацией, поднимаю глаза на коллег. Они спрятались за мониторами и изредка с недоумением поглядывали на меня.

В просторном кабинете с шикарным видом на море через панорамные окна повисла неловкая тишина, которую нарушают лишь журчание сопел вентиляции и клацанье пальцев по клавиатурам. Это смешно и жутко одновременно. Если мои опасения оправдаются, то менее чем через год мои коллеги либо превратятся в монстров, либо станут их пищей. Что мне делать? Предупредить? Что они подумают? Поверят? Почему бы не выйти на уровень страны, связаться с телевизионными каналами и новостными порталами? Предупредить всех! Могу попытаться вовсе предотвратить трагедию, убедив правительства не отправлять космонавтов в полет. Могу предоставить доказательства. Мои записи! Мои записки сумасшедшего…

Мне не поверят. Только посмеются над очередным кретином, вещающим про конец света. Сколько было таких? Тысячи! Я сам смеялся над подобными идиотами, ждущими скорого апокалипсиса, тративших сбережения на постройку бункеров, уходивших в отдаленные общины, кончавших жизнь коллективными самоубийствами.

Теперь я сам стал таким?

Нет. Нельзя действовать сгоряча.

Попробую для начала рассказать жене. Посмотрю, как она отреагирует. Супруга младше на тринадцать лет, из поколения девяностых, с другим складом ума. Менее замороченная, менее впечатлительная, менее склонная к хандре. Я кидаюсь с головой в увлечения, рефлексирую. Она же просто живет. Смотрит реалити-шоу и покупает новые босоножки. Вкусно готовит. Целует и любит. Она умеет меня приземлять.

Вечером, после ужина, я рассказываю свою историю, выложив перед ней смятый листок бумаги, исписанный красным карандашом, и кипу распечаток, где кружками выделены совпадающие факты: даты, имена и страны.

– Что ты хочешь сказать? – она плохо сдерживает усмешку, перебирая руками ворох бумаг.

– У меня был пророческий сон, – отвечаю я, пытаясь выглядеть как можно более респектабельно, – через год, в мае 2020 года, мир будет заражен вирусом, который превратит людей в зомби.

– Что? – она не сдерживается и смеется. Смотрит на меня, будто на ребенка.

– Не веришь?

Она перестает смеяться. Пристально смотрит в глаза, поняв, что я ее не разыгрываю.

– Нет, – после долгой паузы коротко отвечает она.

– Почему? Разве не видишь сама? Все – тут! – мой голос срывается. Я возмущен и хлопаю ладонью по бумагам, – Это я написал сразу после того, как проснулся 15 мая. А вот это новости неделей позже! Ты видишь? Про полет? Все же сходится!

– Не знаю… может, это совпадение, ты увидел днем эти новости мельком, а ночью твое подсознание… – она смотрит на меня, как на больного головой.

– Ничего такого не было. Никакой игры подсознания! Смотри! Я записал сон 15 мая 2019 года. Вот. Три космонавта на МКС. А вот реальная новость неделей позже. Смотри дату! Как я мог об этом знать?

Она молчит. Ее высокий лоб покрывается складками.

– Хорошо, ты не веришь нашим новостям. Вот то же самое. Новости Euronews. Вот BBC! New York Times! Выдержки с сайта NASA! – возбужденно выкрикиваю я.

И замолкаю. Ей нужно время осознать. Но выдерживаю секунд десять и продолжаю давить дальше:

– Я знаю, как безумно это выглядит. Но скажи мне, пожалуйста, – я перехожу на шепот, приблизившись вплотную к ее лицу, – пусть это хрень собачья. Но если есть хоть сотая доля вероятности, что это правда? Разве мы не обязаны быть готовыми? Хотя бы ради девочек?

Она беззвучно открывает рот.

Не дождавшись ответа, я решаю добить супругу джокером и зову из детской старшую дочь, где дети заняты просмотром видео на купленном недавно планшете.

К удивлению, девочка без промедлений появляется на пороге. Обычно их не оторвешь от интернета. А тут – пришла по первому зову.

– Ляля, не смотри без меня! Я сейчас приду… – обращается она к младшей. Потом подходит к нам.

– Сладкая, расскажи маме свой сон.

Дочь не переспрашивает. Не капризничает. А спокойно рассказывает.

Я с торжественным молчанием наблюдаю за реакцией супруги. Как расширяются ее глаза. Как поднимаются брови.

И понимаю, что она поверила.

На календаре конец мая. Прошло две недели с того сна. Прошлой ночью мы с супругой составляли перечень задач. Он вышел длинный и путанный. Но я рад, что мы в деле вдвоем.

Май в нашем городе выдался необычным. То по-июльски жарким, то по-осеннему прохладным и ветреным.

Еще появились бабочки! Миллион бабочек! Они покрыли цветастым орнаментом каждое дерево и куст, облепили фонарные столбы и тротуары. Дети в восторге. Их не удержишь дома. Они выбегают во двор и проносятся сквозь кружевные облака, заливаясь смехом. Соседские девушки публикуют красоту в соцсетях, а мужчины улыбаются.

Но меня бабочки пугают. В них есть что-то зловещее. Будто природа решила напоследок показать последний сюрприз. Накормить смертника, идущего на электрический стул, последним ужином.