— Помалкивай насчёт Уинтер, — сказал он тише. — Я серьёзно. Я не стану с ней видеться. Я не хочу говорить о ней. Я не хочу знать, как у неё дела… или с кем она встречается… или кого она трахает. Я ни хера не хочу знать. Ясно? Это достаточно предельно-бл*дь-ясно для тебя? Продолжишь болтать о ней, и я уйду отсюда. То есть, не посмотрев на твою новую мазню. То есть, мы сюда больше не вернёмся.

Подавляя более острую реакцию при виде отсутствующего и невозмутимого взгляда видящего, Ник заставил себя отвернуться.

Смущение в нём воевало со злостью, когда он сосредоточился на картине, поначалу не видя её. Он осознал, что вместо этого смотрит на раскрошившийся камень и то, как краска взаимодействовала с грубой текстурой старой стены.

— Что это, Малек? — прорычал он по-прежнему жёстким тоном. — На что, чёрт возьми, я смотрю? Что я вообще здесь делаю? Скажи мне, иначе я ухожу. Я не шутил насчёт желания отправиться домой.

— Чтобы пить кровь из пакетиков, — сказал Малек. — И смотреть дерьмовое телевидение.

Ник наградил его разъярённым взглядом.

— Там, бл*дь, тихо, — прорычал он. — Там мне не приходится выслушивать поучительные разглагольствования бесячих нелюдей, у которых явно слишком много свободного времени…

В этот раз Малек удивил его.

Он улыбнулся.

Дружелюбно похлопав Ника по спине, он улыбнулся ещё шире.

Прежде чем Ник успел решить, как на такое реагировать, видящий подошёл ближе к фреске на стене, получше освещая её фонариком гарнитуры.

— У меня таких несколько, — сказал он, жестом обводя картину, которая, похоже, занимала приблизительно метр восемьдесят в ширину и где-то два с половиной или три метра в высоту.

— Эта — самая недавняя, — добавил видящий, оглядываясь на Ника через плечо. — Мне постоянно это снится. В особенности это… это лицо.

Его длинные пальцы скользнули по участку каменной стены, где образы начали соединяться так, что Ник сумел по-настоящему их различить. Нахмурившись, Ник подошёл ближе, разглядывая что-то вроде взрывов, вырывавшихся с боков высоких зданий. Он видел дым и огонь, валившие наружу, затемнявшие ночное небо…

Затем он заметил место, на которое показывал Малек — нарисованное им призрачное лицо, парившее в небе над горящими зданиями.

Это был вампир.

В сознании Ника не было ни единого сомнения в том, что это вампир.

Бледная кожа, хрустальные радужки, намёк на клыки в усмехающейся улыбке — всё это смотрело с картины, пугающе реалистичное вопреки призрачности… пугающе наполненное каким-то присутствием, которое тоже показалось Нику очень вампирским.

— Кто это? — спросил Ник. — Это он сделал?

Ник достал руку из кармана плаща, показывая на взрывы.

Когда Малек не ответил, Ник взглянул на видящего, а тот пожал плечами.

— Не знаю, — ответил он.

— Серьёзно? — Ник нахмурился.

Малек вздохнул, его слова и лицо выражали терпение.

— Я же тебе рассказывал, как это работает. Я уже объяснял это ранее. Я получаю лишь образы, Ник. Я не получаю объяснений. Я не получаю повествования. Я получаю картинки. И откуда бы они ни приходили, они не сопровождаются подписями. Не сопровождаются именами… или субтитрами.

Ник нахмурился, тщательнее всматриваясь в картину, проходя вдоль неё, подмечая детали.

— Похоже на центр города, — пробормотал он.

Он собирался спросить у видящего, когда это случится, затем вспомнил, что Малек только что сказал, и раздражённо прикусил язык. Он остановился лишь тогда, когда его клыки, будучи намного острее его обычных зубов, легонько прокусили плоть.

— Мне нужно её сфотографировать, — сказал он, глянув на видящего. — Ты не против?

Когда Малек промолчал, он добавил:

— Это похоже на террористическую атаку, Мэл. Не совсем моя юрисдикция. Я занимаюсь убийствами, помнишь? А такое… я могу только передать соответствующим лицам. Сказать им присматривать за данным вампиром. И всеми остальными, чьи лица они сумеют тут идентифицировать.

Он показал на другие лица и профили, изображённые среди размытых мазков и аккуратных линий.

— … У тебя тут целая коллекция странных типов, — кисло закончил он.

Малек пожал плечами.

— Делай с ней то, что посчитаешь нужным, Ник, — просто ответил он. — Я для этого тебя и привёл.

— Ты показывал эту Ларе? — спросил Ник, повернувшись.

Он переключил гарнитуру в режим записи, произнося эти слова. Отключив запись звука, он запечатлел камерой каждый дюйм картины видящего, перемещаясь достаточно медленно, чтобы автофокус поспевал за движением его головы.

— Пока что нет, — сказал Малек. — Я ещё не говорил Ларе.

Ник покосился на него, вскинув бровь.

— Почему нет?

Малек снова лишь пожал плечами.

— Я показываю тебе, — сказал он. — Ей я тоже покажу, если ты считаешь нужным.

Ник хмыкнул, снова сосредотачиваясь на изображении.

Он не мог сказать, почему, но его приободрило то, что Малек не показывал все свои пророческие картины своей покровительнице, Ларе Сен-Мартен. С другой стороны, Сен-Мартен, управлявшая крупнейшей оборонной и био-исследовательской корпорацией из оставшихся в Соединённых Штатах, в последнее время являлась покровительницей и Малека, и Ника.

Ник послал импульс записывающему устройству, чтобы вырезать фрагмент, в котором он только что нечаянно записал лицо Малека. Он удалил этот файл, не задумываясь.

— Это определённо скорее её сфера, нежели моя, — неохотно признал Ник. — Её чудики из частной охраны сотрудничают напрямую с М.Р.Д. и Ч.Р.У., не говоря уж о правительстве Соединённых Штатов. Они наверняка постоянно работают со случаями терроризма и потенциального терроризма. У них также имеется доступ к большему количеству информации, чем у меня… и из-за статуса армейских подрядчиков, и из-за соглашений о неразглашении и последующего допуска к информации по индивидуальным контрактам. Это включает и армейские сведения, Малек. Особенно когда дело касается нелюдей. Я правда занимаюсь только убийствами. Они не вызывают меня для более крупных дел…

В ухе Ника прозвучал сигнал.

Приоритетный код.

Полиция Нью-Йорка.

Бл*дь.

И вот его приятный, расслабленный вечер накрылся медным тазом.

Бросив на Малека взгляд искоса, Ник ответил на вызов, жестом показывая видящему помалкивать.

— Миднайт, — произнёс он.

Он заговорил вслух, чтобы Малек услышал его и понял, что у него на линии другие копы.

Вместо того чтобы внять намёку и отойти, видящий подошёл ближе.

Ник наградил его взглядом да-какого-хера-с-тобой-не-так, сделал шаг назад и снова поднял руку. Малек, кажется, хотел заговорить, но Ник заткнул его очередным резким жестом, подняв руку повыше и слушая голос на другом конце.

— Ник?

— Да, Джордан. Что случилось?

— Ты видел новости? О взрыве в здании Стрейвена в центре? В том, что принадлежало Гоассам Индастриз?

Ник застыл.

Он посмотрел на картину перед собой.

— Большое такое здание? С полуголой женщиной перед ним?

— Да, с дизайном Сфинкса. Они вызывают нас туда.

Ник нахмурился, невольно покосившись на Малека.

— Вот как? Зачем?

— Они не считают, что это терроризм.

Когда Ник промолчал, Деймон Джордан, друг Ника и один из человеческих детективов отдела убийств, на которого он формально работал, испустил усталый вздох.

— Они думают, что это заказное убийство, пошедшее не по плану, Ник. Или заказное убийство и ограбление… или же ограбление с убийством, случившимся потому, что они пытались ободрать парня, пока он сам там находился. Если верить записям видеонаблюдения, взрыв бомбы мог произойти вообще нечаянно.

— Нечаянно? — Ник нахмурился. — А кто был мишенью? Для заказного убийства?

— Эйб Сильвертон. Венчурный капиталист.

Ожидая от Ника реакции, но не дождавшись, он продолжил.

— …Видимо, в его офисе имелась какая-то первоклассная система наблюдения. И аудио, и видео. Система сумела загрузить всё в сеть до того, как здание взлетело на воздух. Его стол полностью состоял из органики. Частная охрана здания говорит, что он запечатлел звук и картинку всего процесса. Вот поэтому они и не считают это терроризмом.