Ник ощущал острый, жгучий аромат и осматривался по сторонам, пока не нашёл источник — массивная аромалампа в японском стиле, разрисованная карпами кои и извергающая белый дым. Разноцветные лавовые лампы украшали ту же полку вместе с рядом кукольных голов, у которых, похоже, были камеры вместо глаз.

Может, не камеры, а проекторы.

Может, и то, и другое.

Наверняка и то, и другое.

Осмотревшись по сторонам при этой мысли, Ник заметил, что все стены здесь, даже стеклянная стена и потолок, были покрыты тонкой прозрачной плёнкой, которая была заметна для его вампирского зрения только потому, что он мог улавливать разницу температур из-за присутствовавшей там органики.

Ник уже видел подобное прежде.

Жидкие мониторы.

Комната, должно быть, оборудована дополненной реальностью — возможно, полноценным виртуальным погружением.

Неудивительно, что Стрейвену нравилось ловить тут кайф.

В данный момент был активен лишь экран перед двумя диванами.

Меняющиеся фигуры, тоже напоминавшие о 1960-х годах (а может, о 1980-х, когда всё это опять всплыло), плавились, сочились, трансформировались и мерцали по гладкой поверхности, отбрасывая странные тени на дальнюю стену и вызывая у Ника ощущение, будто он находился под водой.

Он глянул на Уинтер и Стрейвена как раз тогда, когда андрогинный вампир рассмеялся, запрокинув голову.

— Ах ты шалунишка! — заявил художник, поцеловав её в щёку.

Ник напрягся.

В то же время он видел, что вампир наблюдает за ним, переводит взгляд между Ником и Уинтер, словно оценивая реакции Ника на то, где и как они прикасались к Уинтер или, возможно, оценивая что-то другое, чего Ник не мог видеть.

Взгляд был едва заметным; Ник задавался вопросом, уловила ли это сама Уинтер, особенно учитывая, что Стрейвен в настоящее время великолепно притворялся, будто они с Уинтер были одни во всей комнате.

В гарнитуре Ника раздался голос Джордана.

— Ты не хочешь посвятить меня в то, какого чёрта ты сейчас творишь, Миднайт? — сухо произнёс детектив по субвокалке. — Или это просто твоя психопатичная ревность даёт о себе знать? Запорол свидание мисс Джеймс, приведя её сюда… утащив от горячего блондинчика-вампира, который явно намеревался отвезти её домой?

Ник покосился на детектива-человека.

Подумав над его словами, он нахмурился.

— Есть немного, — признал он мгновение спустя. — Я также подумал, что она послужит хорошим отвлекающим фактором, — бросив на Стрейвена слегка кислый взгляд, он добавил: — Похоже, я не ошибся.

— Не надо мне тут слетать со своих вампирских катушек, Танака…

— Не буду.

— И вообще, разве не я тут отвлекающий фактор? — спросил Джордан, явно пытаясь отвлечь Ника от Уинтер и Стрейвена. Когда Ник не ответил и не отвёл взгляда от этих двоих, человек пнул Ника по ботинку. — Хочешь сказать, я недостаточно хорошенький, Миднайт?

— Она-то красивее, — сказал Ник, по-прежнему наблюдая за ней.

Джордан усмехнулся через субвокалку.

— Ладно. Как скажешь. Всё равно ты выдумал жалкое оправдание, чтобы затащить сюда свою девушку, Танака.

Когда Ник резко глянул на него, Джордан закатил глаза.

— Даже не начинай заливать про то, что она бывшая. Я знаю, что такое «бывшая», Танака… Я разведён. Вы двое также близки к «расставанию», как мы с моей бывшей женой близки к воссоединению. Просто прими это. Вы друг друга не забыли. И смирись.

Помедлив, он добавил:

— Ты хоть предупредил её, что Стрейвен её всю облапает?

— Я не знал, что так получится.

Ник взглянул на Уинтер, нахмурившись и обдумывая слова своего напарника.

Но он очень не хотел слишком глубоко погружаться в эти мысли — не сейчас.

Пока что он сосредоточится на другой причине, по которой он привёл сюда Уинтер — то есть, не на своих проблемах с ревностью к светловолосому вампиру, с которым она сюда пришла. И не на том, что Уинтер представляет собой социальный лубрикант в разговоре с заигрывающим, андрогинным, предположительно гермафродитным вампиром-миллиардером, который явно считает её привлекательной.

Ник сосредоточился на третьем.

На той части, которую он не мог сообщить Джордану.

Джордан даже не знал, что Уинтер была гибридом, и уж тем более он не знал, что она обладает настоящими способностями видящей. Конечно, она не сможет прочесть Стрейвена… большинство чистокровных видящих не могло читать вампиров, что уж говорить о гибридах.

Однако она могла прочесть адвокатов Стрейвена.

Она также могла уловить что-то из разговора в целом.

Он не объяснял это ей на пальцах перед тем, как привести сюда, но знал, что она поймёт, что он имел в виду, когда говорил, что нуждается в её помощи «в профессиональном плане». Перед приходом в клуб она нанесла на себя феромоны, подражающие человеческим, чтобы не пахнуть как гибрид; так что у Стрейвена нет никаких оснований из-за неё предпринимать какие-то меры предосторожности для своих людей.

Он не будет ожидать, что она читает мысли.

Он посчитает её человеком.

В любом случае, по мнению большинства людей, на планете не осталось биологического вида, который мог бы вот так читать мысли. Преимущественная часть популяции гибридов не читала мысли. Видящие ушли, и так считали все. Вампиры могли читать мысли лишь тех, от кого они покормились, и то исключительно в следующие несколько часов после кормления. Они не могли читать людей, не имея с ними кровной связи.

Вампиры — это не видящие.

Гибриды — это тоже не видящие.

Уинтер была другой.

Она была уникальной.

Даже если не принимать в расчёт её явные экстрасенсорные таланты (а ведь Ник до сих пор не знал всех её способностей) Уинтер умела подмечать вещи, которые упускал Ник.

Она глянула на него через плечо, изогнув губы.

Он впервые заметил, что она накрасила губы более тёмной помадой, чем обычно — кроваво-красного, винного оттенка. Когда он осознал, что всё это (платье, помада, волосы, уложенные изящными локонами) было сделано для кого-то другого, наверняка с мыслью затащить кого-то другого в постель, это заставило его ревность вернуться сильной вспышкой.

Но это чувство отвлекло Ника не настолько, чтобы он упустил значение этого её взгляда через плечо и весёлых искорок в глазах.

Она это слышала?

Бл*дь, она теперь могла просто слышать его? Всё время?

Даже когда они не стояли особенно близко друг к другу? Даже когда они не соприкасались?

И теперь между ними двоими так будет всегда?

Она хмыкнула, наградив его бесстрастным взглядом, и Ник почувствовал, как та теснота в его груди усиливается.

Иисус бл*дский Христос.

— Я видела сюжет про это в новостях, — говорила она в этот самый момент, спасая свою руку из хватки Стрейвена и сочувственным тоном общаясь с беловолосым вампиром. — Я очень сожалею по поводу вашего здания. Это ведь было здание Сфинкса, верно? В центре? Тот дизайн… гениален. Совершенно великолепен.

Стрейвен снова просиял.

Ник напрягся, когда вампир опять подвинулся к ней ближе, обхватил руками за плечи и привлёк к своему худому телу.

— Ты слишком добра, мой новый великолепный друг, — посмотрев на Ника поверх обнажённого плеча Уинтер, Стрейвен слегка улыбнулся. — Я не могу выразить, как я доволен тем, что твой «друг» детектив привёл тебя сюда, чтобы утешить меня. Ты просто изумительна, дорогая… Я не припоминаю, когда в последний раз чувствовал, чтобы кто-либо пах столь опьяняюще…

— Она не безделушка, принесённая в качестве подарка, — сказал Ник, заговорив прежде, чем успел осознать своё намерение.

Даже он сам слышал враждебность в своём голосе.

Он постарался взять себя в руки, когда все посмотрели на него — включая Уинтер, которая вскинула бровь с едва заметным вопросом в глазах.

Ник заставил себя перевести взгляд на Стрейвена.

— Будь добр, сестра-брат, — добавил он, усилием воли приглушая свой тон. — Смилостивься над братом, чьё сердце несвободно.