–Лар, что с тобой? Почему ты сорвался и ушел? – Эмас не поспевал за быстрым шагом охотника. – Да что случилось–то? Ты как будто узнал о глобальной катастрофе, но спасаешь только свою шкуру, не сказав остальным.

–Как ты еще не понял и не сопоставил факты, – человек остановился посреди улицы и осмотрелся по сторонам прежде чем говорить. – Сам подумай, кто мог увести коня из–под носа толпы стражников, так, что следов не осталось. Сегодня утром был всплеск энергии, я слышал вой трупоедов в лесу, потом слышал разговор охотников о резне на болоте. Они нашли разорванные туши аргалов и нескольких лакастров. Это устроили маскины, но трупоеды не ходят на болото, значит, что–то их заставило. Ты не слышал странный пряный запах, кажется, мята и перец. Кто мог устроить такую ловушку? Могу поклясться, что это она.

–Великая Матерь, ты уверен, что это она? – эльф понизил голос, стараясь не привлекать лишнего внимания. Он был серьезен, но легкий ужас в глазах выдавал его беспокойство. – Не уже ли она действительно появилась?

–Я не хочу, чтобы это оказалось правдой, но думаю да это определенно она. – в доме, у дверей которого остановились охотники, хлопнули ставни на втором этаже. – Пойдем, нужно как можно скорее собрать вещи и ехать за ней. –Кааларис сорвался с места и пошел в сторону ночлежки, в которой они остановились.

–Что значит за ней? – эльф был поражен настроем охотника и не сразу заметил, что тот уходит. – Подожди, ты хотя бы подумал, во что это выльется? Ты и мной рискуешь, пускаясь в эту погоню, а я еще жить хочу.

–Что ты предлагаешь? – Человек отмахнулся от нападок эльфа. – Просто уехать в противоположенную сторону, а там сесть на корабль до Аламарских островов? Так будет разумнее по–твоему?

–Вообще–то, да, так будет безопаснее, – эльф пытался остановить Каалариса, схватив его за рукав и потянув назад. – Ты, конечно же, против и все равно поедешь за ней, так ведь?

–Да, я не хочу смотреть на уничтожение всех миров из последнего ряда на Аламарских островах. Я попробую что–нибудь сделать, но один я все равно не остановлю ее. – Он остановился перед дверью, словно не решаясь войти.

–Я еще пожалею об этом, – покачал головой Эмасионель, – пожалею о том, что познакомился с тобой.

–Ты о том, что я спас тебя от разбойников, когда ты пьяных шел через лес после бала? – Кааларис каждый раз не мог сдержать улыбки, вспоминая эту историю.

–Никто меня не спасал, просто у меня возникли разногласия с ними, а тут ты появился и помешал нам все решить. – Эльф недовольно фыркнул, но не смог не усмехнуться. – Пора ехать, лошади готовы.

Тусклый свет бил в глаза, застойный затхлый воздух говорил о том, что эта было подземелье ил пещера. Кандалы на запястьях, закрепленные над головой, не позволяли пошевелить и пальцем, не говоря о холоде, исходящем от каменной плиты, на которой я лежала. Ноги так же были закованы, несколько ремней держали колени, бедра и талию, пресекая любые попытки движения. Закрыла глаза и повернула голову на бок. Как только зрение адаптировалось к отсутствию, приоткрыла глаза, стараясь не привлекать внимания. Это была небольшая комната, на стенах были полки с множеством различных сосудов, наполненных разноцветными жидкостями неизвестного назначения. В углу стоял стол с горами бумаг по углам, в центре которого был развернут свиток, стоял подсвечник с горящей свечой, рядом с которым была небольшая черная сфера, особенность ее была в том, что огонь свечи не отражался на ней, она поглощала любой свет, попадавший на нее. К столу подошел человек в мантии с капюшоном на голове, на спине у него был какой–то знак, но разобрать его очертания не смогла. Цепи на руках сильно натянули, после чего на несколько секунд ослабили и закрепили по сторонам от головы по углам плиты.

–Сколько у нас времени? – голос был тихий, но серьезный. Речь чем–то напоминала шипение змеи. – Нам нужно успеть до третьего полнолуния.

–Я все прекрасно знаю, – этот голос был высокий, раздраженный, скорее всего это был парень лет двадцати. – мы не можем начинать до того, как она пройдет все испытания ядами.

–Значит нужно ускорить процесс, –голос был грубый, тяжелый с хрипотцой, думаю его обладателю примерно семьдесят лет.

–Мастер, –молодой парень клонил голову в знак уважения, – я сделал все заметки по прошлой инъекции, но результаты, – он запинался, подбирая слова, – не знаю даже как описать это. При испытании на представителях всех известных рас результат был один– подопытные в трети случаев если и выживали, то лишались рассудка и на лице проступал знак, нам не известный, – зашуршала бумага, очевидно, были наглядные доказательства, – остальные умирали от интоксикации в течение пары часов. В данном случае все обстоит иначе.

–Что значит иначе? Вы же понимаете, что это может значить для нашей миссии, – мастер, не повышая голоса и не меняя интонации, нагонял ужас на своих сподвижников, те зашуршали какими–то бумагами.

–Конечно мастер, но что делать с этим? –человек с шипящей манерой речи передал какую–то рукопись третьем, которого звали мастером. Тот внимательно читал, водя пальцем по тексту.

–Невозможно, – мастер бросил книгу на стол, едва не сбив ей подсвечник, взял в руки сферу, поднес ближе к лицу и стал что–то шептать. – Давайте следующую дозу. – Он махнул рукой в противоположенную от стола сторону и вышел. Я почувствовала острую боль в правом боку, повернуться посмотреть я не могла, в голове словно сотни колокольчиков начали звенеть, по телу распространялось тепло, которое через несколько секунд сменилось холодом. Через пару минут свет в комнате потух или все же я потеряла сознание.

Проснулась от острой боли в руке, конь прикусил предплечье. Снова этот кошмар. Он не похож на сон, но слишком страшный для того, чтобы быть воспоминанием. Конь обеспокоенно фыркнул и обнюхал меня, удостоверившись в чем–то, снова лег на траву рядом со мной. До рассвета оставалось около двух часов. На окраине поляны, на которой было решено сделать привал, появилось какое–то движение, я нащупала рукоять меча под плащом, из кустов вышла чета оленей. Глава семейства осмотрелся, заметил меня и фыркающего от пыльцы коня, мотнул головой в сторону, и олениха с оленятами вышли на поляну и направились к ручью. Как только они отошли метров на пятьдесят, олень медленно пошел в нашу сторону, никаких признаков неприязни он не проявлял, конь поднялся и встал передо мной. Оленята резвились в воде, олениха лежала на траве под деревом и наблюдала за ними. Олень остановился в двадцати шагах от нас и принюхался, через несколько мгновений подошел практически вплотную к коню, то даже ухом не повел. Я наблюдала за этим и рыскала рукой в сумке, не отрывая взгляда от происходящего, яблоко все никак не находилось. Олень сделал шаг назад, в этот же момент ему в ногу врезался один из оленят. Я вытащила кинжал из ножен в голенище сапога, обтерла яблоко об штаны, порезала и на части. Олененок почувствовал запах фрукта, стал медленно подходить ко мне, но олень его одергивал строгим фырканьем, тот останавливался, но меньше чем через минуту снова делал попытку подойти ближе. Я встала, одну дольку яблока демонстративно съела сама, вторую предложила коню, который и не думал отказываться. Олень внимательно следил за этим действом, после чего осторожно взял фрукт из ладони протянутой руки, все это время олененок смотрел на него. Краем глаза заметила движение, это олениха подходила со вторым олененком. Поднялся ветер, олень принюхался, оленята воспользовались этим подошли ближе, пробегая между ног коня, отчего тот стал перетаптываться на месте, боясь наступить, отошел в сторону. Я протянула по кусочку яблока маленьким озорным оленям, они сразу схватили лакомство и довольно захрустели, олениха же стояла и смотрела на это.

–Светает, пора ехать, – конь повернул голову в сторону леса, верхушки которого уже окрасились восходящим летним солнцем.

Оленята, пользуясь возможностью, стали запускать любопытные мордочки в седельные сумки, в поисках нового лакомства. Я тем временем решила оседлать коня. Через полчаса я была готова ехать, олень отошел на середину поляну, щипал траву, не переставая следить за оленятами, которые вытащили все оставшиеся яблоки из сумок, олениха держалась рядом и внимательно следила за моими движениями.