Ладно. Похоже, придётся рискнуть.

Оплатив поездку при помощи телефона мужчины, Винсент с трудом выбирается вместе с ним из машины. Путь до крыльца занимает долгие полторы минуты, и юноша с трудом дотаскивает свою безвольную ношу до двери.

Звонок остаётся без ответа: мелодичная трель повторяется снова и снова, каждый раз неизменно погружая особняк в тишину. Винсент до последнего пытается дождаться тихих шагов по ту сторону двери, но в итоге всё же приходится смириться с мыслью: особняк пуст. Неужели этот мужчина живёт здесь один? Почему тогда в окнах горит свет?

– И что мне с Вами делать?.. – устало вздыхает Винсент, опираясь спиной о тяжёлую дверь.

Около минуты он в растерянности смотрит на незнакомца, который едва ли подаёт признаки жизни невнятным бурчанием и редкими ругательствами. Немного помедлив в нерешительности, Винсент всё же собирается с духом и прощупывает карманы его куртки, спустя несколько секунд найдя ключи от дома. Что ж, похоже, придётся понаглеть.

Дверь открывается с первой же попытки. Прислонив мужчину к дверному проёму, дабы хоть немного освободиться от тяжести, Винсент опасливо медлит перед порогом. Юноша ожидает буквально любого развития событий, но никакая система сигнализации не срабатывает. Лишь незнакомец невнятно бурчит что-то резкое – он явно недоволен сменой положения, в котором ему приходится прижиматься лицом к дверной раме. Тяжело вздохнув, Винсент аккуратно перекидывает руку мужчины на своё плечо, помогая ему пройти вперёд.

Просторный холл вновь заставляет юношу оторопело замереть на пороге: необъятное пространство освещает шикарная хрустальная люстра, спускающаяся с потолка в свободном пространстве между первым и вторым этажом, соединёнными между собой широкой мраморной лестницей. Большую часть пола занимает мягкий бежевый ковёр, а тёмный паркет едва заметно отражает свет люстры.

– Вау, – шёпотом выдыхает Винсент, поудобнее перехватив незнакомца, который всё так же стремится сложиться поближе к полу.

Юноша окидывает холл взглядом в отчаянной надежде найти кого угодно, кому можно вручить эту ношу: будь то хоть какой-нибудь охранник или даже горничная, не важно. Но на осторожный зов никто не отвечает: в особняке царит несколько пугающая тишина. Невольно поежившись, Винсент вновь кидает взгляд на свою ношу и со вздохом делает несколько нелёгких шагов к лестнице.

Подъём на второй этаж даётся юноше с огромным трудом. Винсент практически протаскивает мужчину через десяток ступенек, пока наконец не оседает вместе с ним на пол, переводя дух, в то время как хозяин особняка снова пытается разлечься на ковре.

Винсент с горем пополам поднимается вместе с ним на ноги, и, пройдя несколько метров вперёд по широкому коридору, осторожно толкает первую попавшуюся дверь наугад. Юноша облегчённо выдыхает: даже если это не спальня хозяина особняка, в этой комнате, по крайней мере, есть кровать. На неё Винсент и сгружает свою ношу, наконец-то нормально выпрямившись.

Это первый раз, когда ему удаётся рассмотреть лицо хозяина особняка. Благородные и холодные черты, почти идеальная светлая кожа, лишённая любых несовершенств, и тёмные, густые ресницы, под которыми скрываются пронзительные серо-голубые глаза – Винсент помнит взгляд мужчины, которым тот едва ли наградил его тогда, в баре. В то мгновение юноше было действительно не по себе. На лице мужчины Винсент также замечает уже засохшую кровь.

Юноша тихо вздыхает, уже понимая, что совесть замучает его быстрее победы гласа рассудка, поэтому сдаётся сразу же и спускается обратно в холл. Он далеко не с первого раза забредает в кухню, напоминающую собой целый ресторан: широкое пространство для барной стойки, переходящее в зал под навесным стеклянным потолком. Прямо по поверхности надстройки струятся подсвеченные водные потоки – ещё одно доказательство финансового достатка и абсолютного незнания, куда ещё потратить деньги. Однако, стоит признать: в приглушённом освещении мягкой подсветки помещение выглядит просто потрясающе. Невольно Винсент ощущает себя так, будто бы он попал в настоящую сказку – вот только при её наличии в реальности к должному восхищению почему-то примешивается всё та же надоедливая тревога.

Цель поисков проста и сложна одновременно: где-то здесь должна быть аптечка. Нормальные люди хранят подобное в одном из кухонных ящиков, но где это можно найти в доме богача?

Бродя по безлюдному особняку, Винсент неосознанно ощущает некое беспокойство и дискомфорт. Он не представляет, как можно находиться в этом месте большую часть своего времени, где единственным фоновым звуком является лишь едва заметный вой ветра да звук собственных шагов. Даже за те несколько минут, которые юноша тратит на поиск, чувство одиночества и пустоты успевает поселиться внутри.

На мебели нет ни пылинки – похоже, особняк убирают ежедневно. Но даже это не спасает от стойкого ощущения, что все предметы вокруг оставлены ради вида, ради роскоши, но не используются по назначению банально из-за ненадобности. К примеру, этот дорогущий фарфоровый сервиз на двенадцать персон… на кой чёрт он человеку, который живёт один?

Наконец, найдя искомую аптечку, Винсент, потратив ещё пару минут на поиски обратного пути, возвращается в комнату, где на кровати пластом, без всяких движений, лежит хозяин особняка. На обработку ссадин мужчина отвечает невнятным ворчанием и вяло пытается увернуться от руки Винсента, которая методично смывает с царапин грязь. Его прирождённые способности и оконченные давным-давно медицинские курсы всплывают в памяти сами собой, а рукам остаётся лишь повиноваться привитым умениям.

– Да тихо ты, – бурчит юноша в ответ на очередную попытку незнакомца избежать «пытки».

В какой-то момент, когда рукав рубашки слегка закатывается, Винсент замечает на правом запястье Адриана крохотную часть татуировки – витиеватые буквы, складывающиеся в слово «be». Продолжение надписи скрыто рукавом и, поддавшись любопытству, юноша аккуратно оттягивает ткань, взглянув на татуировку целиком.

«Be free1». Довольно простое и в то же время вдохновляющее послание. Интересно, следует ли хозяин татуировки его смыслу?

Винсент ещё пару мгновений рассматривает надпись, а после пробегается взглядом по едва заметным венам, крупной сетью оплетающим руки мужчины. Дурной признак, особенно с учётом недавних событий, однако юноша и так сделал всё, что мог. Обработав самые серьёзные ссадины, Винсент ставит аптечку на прикроватную тумбу и со вздохом садится на пол, облокотившись спиной о бортик кровати. Перед тем, как каким-то образом добираться до города, нужно хоть немного перевести дух. Особенно с учётом того, что добираться, скорее всего, придётся пешком.

В тишине, нарушаемой только тихим посапыванием хозяина особняка, Винсента одолевают мысли о собственном будущем. Сегодня его выперли с работы, а эти придурки, напавшие на него около бара, не успокоятся, пока не получат долг, или не избавятся от самого должника. Им не важно, каким методом выбивать деньги, и в следующий раз Винсенту может не улыбнуться прежняя удача. Он не знает, что делать дальше. Ощущение абсолютной беспомощности злит и давит на душу неподъёмным грузом. С тихим вздохом юноша закрывает лицо руками, а после отнимает их, пытаясь собраться с мыслями. Нужно придумать хоть какой-то план на ближайшие несколько дней. Нужна новая работа…

Невольно его взгляд вновь падает на мужчину, безмятежно посапывающего неподалёку. Даже сейчас он не кажется особо умиротворённым и доброжелательным – кажется, будто незнакомец вечно находится в состоянии напряжения и отстранённости. Ну, по крайней мере, хозяин особняка пугает намного меньше самого здания.

Может… удача всё же сработает хотя бы ещё один раз? Даже если нет, всегда можно включить наглость.

Пробуждение выдаётся не из лёгких. Адриан издаёт тихий мучительный стон, пытаясь сопротивляться волне сильнейшей головной боли, пока желудок скручивает так, словно тот заделался в стиральную машинку, работающую на самом жёстком режиме. При этом в дополнение к не самым приятным ощущениям прилагается саднящая боль в рёбрах, животе и переносице.