Я хотел кинуться ему на шею, сказать, как скучал, как рад, что он жив. Хотел попросить, чтобы он меня забрал. Но это был бы поступок Тэйлора Мора, еще не знавшего, что такое рабство.

– Предатель! – закричал я. – Ты предал Златоград! Ради золота! – гнев и обида вырвались из меня раньше, чем страх и почтение.

– Ты знаешь, что твои мать и сестра были в плену у правителя Теньграда.

– Если бы ты сообщил об этом остальным купцам!

– То их бы убили, – он пожал плечами. – Хотя в тот момент, когда меня раскусили, они все равно умерли.

– А потом и я умер, – из пролета поднимался мой старший брат. Взрослый, сильный, уверенный в себе брюнет. Он, как и в день рокового отплытия, был одет в синий костюм адмирала торгового флота. – Когда нас выперли из совета города, я пытался избежать окончательного падения нашей семьи. Конечно, мы богаты, но если бы я смог заключить несколько выгодных сделок на континенте руссов, то стали бы настолько влиятельными, что вновь получили бы власть над Златоградом.

– Только это не вернуло бы нам честь, – заметил отец.

– Кто знает?

– Никто не знает. Ведь ты утонул. Погиб и затопил половину моего торгового флота.

– На тот момент моего! Кстати, младшего ты можешь не ждать, он не вернется, – брат грустно посмотрел на меня. – Пираты его убили.

– О чем ты? Он в безопасности на границе с Теньградом! Дядя послал его в самое западное имение, а меня – в восточное, – заявил я.

– Да, и поэтому он мертв, – заметил отец. – Мой брат вас обоих отослал. Тебя захватили работорговцы, а твоего брата – пираты. Ему перерезали горло от уха до уха. Мерзко было, поверь.

– Я галлюцинирую. Меня отравили каким-то зельем… или это туман?

Я нашарил в кармане флакончик с рвотным, подарок Алаи. И тут из-за поворота повалила толпа странных людей. Они были одеты богато, имели схожие со мной черты… Все они тянули ко мне руки… И вдруг исчезли. Исчезли и отец с братом, а дверь открылась, из нее выглянул старик в желтом.

– Может, заглянешь к нам? А то час по лестнице гуляешь да с призраками болтаешь. Нет, брат, я не против, если накипело, ты им все выскажи, только рвотное не пей, а то убирать тут сам будешь.

– Что здесь сейчас было?!

– Сопровождающие, или хранители рода… В общем, называй как хочешь. Назойливые призраки. Иногда появляются, когда тебе страшно и ты стоишь в подобном месте.

– Это, это… было реально, – я глянул на лестницу и понял, что вижу выход на улицу, а значит, я час поднимался на пятнадцать ступенек.

– Это так важно? – уточнил старик.

– Но эта дверь, мой отец и брат… это же невозможно! Магия следует четким законам, она, она… подчинена логике! Если, конечно, это не галлюцинации. То это…

– Это важно? – повторил он вопрос.

– Да!

Старик в желтом приподнял бровь.

– Что вы на меня так смотрите?..

– Чай остыл, – пояснил он. – Теперь они уже внутри. Придется идти к ним.

– Я не понимаю!

– Ты опоздал, и меня попросили тебя сопроводить. Идем уже, хватит болтать с сопровождающими и играть с туманом. Он этого не любит. Может и сожрать.

– Я на выход! – заявил я, развернувшись.

– Тогда не возвращайся.

– Ладно. Веди, старик. Веди к остальным.

Он провел меня в комнату, посреди которой стоял небольшой круглый стол, накрытый на семь персон. Над каждой чашкой клубился дым определенного цвета. Вокруг стола располагались зеркала, как бы опоясывая круглую комнату. В них отражались разные явления и события: пылающий огонь, ливень, падающий на ледяное древо, танцовщицы, плавно изгибающиеся под неслышимую музыку, леовульф, бегущий за белым единорогом, девушка, надевающая платье, мелкий дракон, испуганно взирающий на мертвое плакучее дерево, на которое заползал его длинный сородич.

– Что это?

– Чай! – ответил колдун, указывая на чашки и темно-красные конфеты, разбросанные по столешнице. Рядом бегал огромный, толстый таракан, который, шевеля усиками, то и дело поглядывал на спелую грушу, висящую в воздухе.

– Это что, таракан?! – воскликнул я.

– Это Вася, – пояснил старик. – Ты, Вася, решил загадку: весит груша – нельзя скушать?

– Садисты вы, – грустно заметило насекомое. – Вот ты тут морали читаешь, а в курсе ли, что твое специфическое и субъективное понимание окружающей тебя вселенной, отражаемой тобой же в твоем сознании, не способно осознать глубину твоей подлости?

– Что?!

Я просто примерз к полу, когда понял, что таракан ответил колдуну обычным, правда, немного занудным голосом.

– Это Вася! Не слушай его трескотню – он у нас все книжки по психологии сожрал, зубов нет, а жрать жрет.

– Это уже расизм! – возмутился таракан и шевельнул усиками чуть яростнее. – Да, у меня другое устройство организма, что вовсе не значит, будто я отражаю нашу общую реальность хуже тебя. К тому же все детерминировано, так что я не при делах. Да и где доказательства?! Улики? Записи? У тебя ничего нет! А у меня есть алиби! Толик подтвердит! Вот и не наезжай! А не то светит тебе статья номер пятьдесят восемь – оскорбление личности. Ты, кстати, знаешь, что ее трактовок крайне много?

– Таракан разговаривает?! – не выдержал я.

– Корешок от книги найден у тебя в норке! – не слушая меня, завелся старик.

– Меня подставили! Я тут не при усах, ищи другого! И вообще, где мотив, для чего мне это!? Мне же хуже, не перечитать…

– Ты мне надоел, Вася! Идем, Тэйлор.

– Да-да-да, беги, поджав подол! Только грушу вниз спусти, я серьезно!..

Голос таракана затих. И вдруг старик начал молодеть с каждой новой ступенькой. Вскоре он стал мужчиной, затем – юношей.

– Мы пришли, – он открыл очередную дверь. Судя по всему, мы попали в раздевалку, причем логика здесь отсутствовала. Вещи висели, застыв в воздухе. То тут, то там проносились синие вспышки.

– Ты только молнии избегай, а то убьет, – посоветовал мне юноша, скидывая с себя и подбрасывая вверх балахон и шлепки. Они зависли в воздухе, следом отправились магические кольца. – Место, куда я тебя веду, священно, поэтому входить туда должно лишь в том, в чем ты родился.

– Ладно, – я разделся и вошел в следующую дверь.

Жар ударил по мне. Затем ударил хвост моржа.

Усатый зверь устроился на деревянной лежанке, а голый старик бил по нему веником. Вокруг стояли двухъярусные скамейки, на них восседали четверо желтых колдунов. Все разного возраста. От семилетнего ребенка до древнего на вид старца.

– Ты опоздал! – произнесли все одновременно. – Чай успел остыть!

– Прошу прошения, но я ничего не понимаю.

Морж издал горловой смешок.

– Присядь, брат, сейчас мы ответим на твои вопросы, – сказал мальчик.

Я подчинился и начал допрос:

– Почему вас шестеро? За десять дней я узнал, что в Черной Перчатке трое пророков.

– Верно, а в Белой еще трое, мы иногда меняемся. Никто в наши лица не всматривается, – мужчина лениво потянулся за ковшом, зачерпнул воду и плеснул на камни. Стало жарче.

– Мы же воюем с Белой Перчаткой, – заметил я.

– Это ты с ней воюешь, а мы с белыми колдунами паримся.

– Существует тайный подземный проход, – заверили меня желтые.

– То есть вы общаетесь с врагами?

Все синхронно пожали плечами. А морж засмеялся вновь.

– Еще есть вопросы?

– Кто вы?

– Владыки мира.

– Почему?

– Мы знаем, что грядет.

– И что же?

– Другие вопросы есть?

– Вы знали, что я прибуду?

– Да, как и то, что ты облачишься в черное, – в этом виноват Влюбленность.

– Я же извинился! – надулся юноша. – Я не мог пройти мимо той красотки из грушевого сада! Плоды столь сладки, как и ее губы.

– Нам запрещено иметь жен и детей, ты же знаешь.

– Целоваться можно! И грушу есть тоже! Я, кстати, Тэйлор, и тебе сорвал.

– Не называй его так, он Любовь! – воскликнули остальные.

– Может, я здесь и самый молодой, но пока он не решит самостоятельно принять желтые одежды, он Тэйлор.