– Почему ты мне помогаешь? – с грустью и какой-то усталостью в голосе спросил он Влада. – Вписался за меня в такую мутную историю…Честно говоря, я на такое и не рассчитывал… Думал, что мне уже все, хана… В башке мысли стали крутиться – не сигануть ли с моста в Оку… Прервать этот затянувшийся кошмар…
Влад удивленно приподнял бровь. Усмехнулся.
– Не говори глупостей! – вполне серьезно сказал он. – Последнее дело о самоубийстве помышлять!
Он помолчал, о чем-то размышляя. После продолжил:
– Вписался, говоришь? А как же иначе? Во-первых ты мой брат и, так уж случилось, что я за тебя постоянно огребаю. А во-вторых, мне и самому все это вдруг стало интересно. Никогда, кстати, не замечал за собой склонности к авантюризму. А так же к увлечению всей этой потусторонней ерундой. Как-то мимо меня это проходило в свое время. А тут – нате вам. Крутой переворот в собственном мировосприятии!
– Неужели тебе не страшно?!
– Шутишь? Я когда ночью увидел это в своей комнате… Чуть штаны не обмочил, честное слово! Но, с другой стороны… я даже, наверное рад, что узнал так много э-э… необычного и интересного. Честно!
– Лучше не знать…
– Лучше было не доводить девчонку до подобного!
Слова Влада прозвучали жестко, но Саня лишь кивнул, соглашаясь, и опустил глаза в пол. Всем своим видом показывая, что понимает – ему воздается за грехи тяжкие. И воздается по полной программе.
***
Они выехали из дома затемно, около девяти вечера. Влад похвалил себя за предусмотрительность – бак машины был практически полон и на заправку заезжать не пришлось. Поехали сразу на Московское шоссе.
Перед самым выездом Влад, который последние два года являлся совладельцем небольшого, но вполне успешного цеха по производству пластиковых окон и корпусной мебели, отзвонился своему компаньону, и, по совместительству, другу Денису. Извинившись за поздний звонок, предупредил, что с недельку будет отсутствовать, но, если вдруг что, то он всегда на телефоне. После созвонился с бригадиром и оставил несколько распоряжений. Затем перевел поставщикам деньги за отгруженный и полученный вчера груз фурнитуры.
Цех не требовал постоянного присутствия Влада. Бригада давно сработалась, главное было им не мешать. А присутствие начальства, уже давно и вполне профессионально выполнял Денис. Крепкий мужик под сорок, бывший боксер, который неплохо знал – как, куда и к кому, если что. Бухгалтерией и налогами занималась его двоюродная сестра Машенька. Там тоже все, слава Богу, было в порядке. Короче говоря, бизнес был хорош. Он работал сам, принося прибыль и не создавая особых проблем. Уже не мелочь, но и проблемы крупного производства шли стороной. Удобно и не напряжно, одним словом.
На выезде из города братья заехали в крупный сетевой магазин. Влад пошел за покупками сам, оставив Саню в машине.
– Видок у тебя в последнее время не очень, – объяснил он товарищу. – Извини, но ты похож на сбежавшего из диспансера наркомана.
– Я все понимаю, – согласился Саня. – Будь добр, зайди в церковную лавку. Я видел ее там – она на первом этаже, около эскалатора. Купи мне какой-нибудь крестик и иконку.
– Ты крещенный?
– Мать говорит что да. Только я никогда в церковь не ходил…
– Ладно. Если тебе так спокойнее будет…
Закупившись всем необходимым, Влад вернулся в машину. Пакет с продуктами отправился в багажник автомобиля, а небольшой бумажный сверток парень протянул приятелю.
– Надевай что наденется, остальное разложи по карманам. Здесь крестик на гайтане, обереги. Это, извини, я так и не понял что за ленточка. Но пусть будет. Вот еще иконка и оберег.
Когда темно-синий "дастер" Влада вырулил со стоянки на трассу, пошел дождь. Мелкий, нудный, противный. То моросящий, то усиливающийся, он был больше похож на дождь осенний. Словно подтверждая это, очень скоро к каплям дождя добавились мелкие крупицы снега. Погода этой весной выдалась на удивление сырой и холодной.
Влад перестроился в крайний правый ряд и сбросил скорость до шестидесяти километров в час.
– Торопиться не надо, – изрек истину он, устало улыбнулся и посмотрел на двоюродного брата.
Саня спал.
Глава 2.
1.
Семья Агаповых – Алексей Федорович и Аглая Степановна, жила на самом краю деревни. Их небольшой, еще крепкий дом стоял на пригорке, в конце улицы, а уже метрах в ста за ним начинался овраг. Густо заросший ивняком и рогозом, он тянулся почти до самого леса.
Агаповы перебрались сюда, в эту глушь в начале девяностых, убежав из одной, ставшей вдруг совсем не дружественной республики. Оба уже давно были на пенсии. Обоим чуть за семьдесят. Жили старики своим хозяйством и той скудной пенсией, что платило государство за их более чем сорокалетний труд.
По ряду причин, но в основном в силу возраста, хозяйство Агаповых было не велико. Пяток кроликов, десяток кур и коза Белка. Кроликов раньше было больше, но осенью случился мор, который и снизил в разы поголовье ушастых. Причину мора и способы борьбы с ним остались неизвестны. Вечно пьяненький ветеринар Петр Семеныч, прикативший на своем старом "восходе" из Верхней Ольховки, лишь развел руками.
– Что вы хотите, мои уважаемые, – экология! Вон в Австралии с экологией все о'кей, так там эти пушистые сволочи расплодились и ведут себя хуже саранчи. Устраивают фермерам форменный геноцид, на корню сжирая почти весь урожай.
По совету ветеринара павших кролей Алексей закопал в овраге, трех, не внушавших доверия, пустил под нож. Оставшиеся три самки и два самца просидели всю зиму каждый в своей клетке. Сейчас же карантин пора было заканчивать и пенсионеры надеялись на скорое восполнение популяции.
– Воды завтра в баню надо натаскать, – сказала Аглая Степановна.
Она лежала на диване, укутавшись большим самотканым одеялом почти под самый подбородок. Одеяло было старым, но мягким и теплым. По случаю весны дом топили реже и вечерами в нем делалось достаточно холодно.
Женщина, как говорится, в пол глаза смотрела в экран стоявшего в дальнем углу телевизора. Телевизор был старый и громоздкий, еще советского производства. Однако много лет работал вполне исправно. Правда антенна, установленная на крыше дома, принимала всего два центральных телеканала. Но и те шли с помехами.
– Натаскаю, – сказал Алексей Федорович.
Он сидел за столом, где на газете были разложены какие-то мелкие детали неизвестного механизма.
– С утра поставлю в машину карбюратор и натаскаю.
Старенький "москвич", зимовавший под брезентом во дворе, сейчас проходил ТО и готовился к новому сезону. В конце осени Алексей снимал с него все что можно и нужно было снять и убирал в сарай. Аккумулятор регулярно подзаряжался, а детали топливной системы помещались в специальную емкость и заливались соляркой.
– Долго ты в энтот раз что-то с машиной возишься, – проворчала Аглая. – У меня подсыпка для курей кончается. Порошок стиральный, мыло, шампунь, опять же. Надо в Верхнюю ехать.
– Это как же ты ехать собираешься? – Петр посмотрел на супругу поверх спущенных на самый кончик носа очков. – Дороги вовсе еще не высохли. Каша, а не дороги! У меня, чай, не джип какой. Увязну сразу за околицей.
– Да. Весна в этом году сырая, – легко согласилась Аглая. – Вон опять морось какая припустила. Летошний год, по эту пору, Белку уже на траву пастись выгоняли. Лук садили в огороде. А сейчас без сапог туда и не влезешь.
Женщина вздохнула и поежилась под одеялом. Что-то последнее время она стала такой мерзлячкой! И ноги отекают сильно. Надо бы к фельдшеру сходить. Может какие анализы сдать. Только вот та же проблема – дорога. Точнее ее отсутствие.
Нижняя Ольховка вымирала. Она никогда не была большой и многолюдной, как ее соседка – Верхняя. Потому-то, в свое время, и не проложили сюда асфальтную дорогу. Нерентабельно. Почта, и в ней же крохотный магазинчик закрылись года четыре назад, после того как продавец и, по совместительству почтальон Людмила перебралась в город, к детям. Старики, кто не уехал, тихо доживали в опустевшей деревне. Забытые и никому не нужные.
