Он проснулся несколько минут назад. Долго тер глаза, осматриваясь по сторонам и пытаясь понять – сон ему снится или уже нет.

Влад аккуратно вел "дастер" по лесной дороге. Утро наступило, тьма рассеялась и машину вести стало проще. К тому же, Влад, как не странно, прекрасно выспался за те несколько часов, что оставались у него до рассвета и сейчас чувствовал себя полностью отдохнувшим. И что самое главное – в нем возродилась, усилилась уверенность в себя. Все сомнения отпали, а в голове окончательно утвердилась мысль в правильности выбранных ими действий и поступков.

– Помог хороший человек, – улыбнувшись ответил Влад на вопрос брата, а сам опять повторил себе:

"Нет. Не человек. Персонаж из сказок. Существо, которым когда-то давно пугали детей и взрослых. Самый настоящий Леший. Лесовик!".

– Как же вы так смогли? Я даже не проснулся?! – Саня покачал головой.

Он был расстроен. Похоже он решил, что в результате всех нервных потрясений его минувшей ночью вдруг напрочь вырубило и он впал в летаргический сон.

Они ехали уже минут двадцать, успешно преодолевая многие грязевые ловушки. Вскоре дорога пошла выше и стало почище. Однако из леса стал наползать туман. Густой, молочно-белый, больше похожий на дымовую завесу. Владу пришлось сбавить скорость.

– Как бы нам опять не вляпаться, – забеспокоился он – При такой видимости я скоро и дерева перед собой не увижу!

Но лес внезапно кончился. Дорога вывела в поле. Туман стал редеть и вскоре, где-то там, впереди, за темно-коричневым, почти черным прошлогодним сухостоем показались размытые в дымке очертания деревни.

"Дастер", шурша колесами по гравию и плавно покачиваясь на неровностях, двигался по улице Нижней Ольховки со скоростью не более пятнадцати километров в час. Влад опустил стекла передних дверей и слушал тишину.

Здесь было пугающе неправдоподобно тихо. Не кричали петухи, не мычали коровы, не лаяли дворовые собаки. И даже утренних птиц, которые в лесу уже проснулись и по весеннему радостно щебетали, здесь слышно не было. Казалось, что они едут через кладбище, а не через деревню. Деревня словно находилась в вакууме, в запечатанном герметичном сосуде с мутными стеклянными стенками…

По обеим сторонам улицы были только старые, брошенные дома. Некоторые стояли запертые, с наглухо забитыми ставнями. Они потемнели от дождей, осунулись. Некоторые пострадали от времени больше – уже были с покосившимися стенами, с обрушившимися крышами, с пустыми, черными глазницами разбитых окон.

Влад остановил машину на "Y"-образной развилке, рядом с полуразвалившимся и гнилым от времени и сырости колодцем. Кривая полутораметровая березка сумела вырасти на стыке его сместившихся нижних венцов.

Одна стойка у во́рота подломилась и сам во́рот торчал вверх под углом в сорок пять градусов. На длинную металлическую рукоятку кто-то натянул строительную рукавицу. Получилась этакая вскинутая в приветствии мертвая, костлявая рука.

– Типа, "Добро пожаловать!" – пробормотал Влад.

– Жуть какая! – шепотом согласился Саня.

В подтверждение его слов, где-то противно и громко закаркала ворона. Влад почувствовал, как по спине пробежал неприятный, липкий холодок.

– А ты знаешь, это очень похоже на компьютерную игру, – все также негромко произнес он. – Атмосфера запустения и опасности. Не хватает собачьего воя и непрекращающегося треска дозиметра… Здесь можно снимать натурные сцены для фильма ужасов.

Влад вышел из салона автомобиля. Постоял пару минут, оглядываясь и прислушиваясь. Затем зябко повел плечами и быстро вернулся обратно в машину.

Снова недовольно закаркала ворона и, хлопая крыльями, поднялась с высокого тополя, чтобы тяжело и лениво перелететь на соседнее дерево.

Влад решил ехать налево и, через какое-то время, братья уже оказались на краю деревни. Улица эта была совсем небольшая. Домом в десять. И один из домов, крайний, недалеко от оврага, явно походил на обитаемый. Света в окнах не было, но из трубы медленно, как-то даже не спеша шел дымок. А когда Влад заглушил двигатель, стало слышно, что за высоким, дощатым забором раздраженно кудахчут куры.

Влад выбрался из машины, подошел к калитке и громко постучал. Подождал с пол минуты и постучал еще раз. Сильнее и настойчивее.

Громко стукнул металлический засов, дверь дома, скрипнув, открылась. На порог вышла пожилая женщина в синем теплом платке и старом демисезонном пальто. Она как-то нервно, и явно со страхом огляделась вокруг, быстро спустилась с крыльца и подошла к калитке. Влад обратил внимание на ее опухшие от слез глаза и дрожащие руки.

Женщина приоткрыла калитку, выглянула, скоро осмотрев улицу и уставилась на Влада. Она смотрела снизу вверх, часто моргая и близоруко щурясь.

– Вам кого? – негромко спросила она, готовая в любую секунду захлопнуть калитку, хотя та, как заметил Влад, и не являлась надежным препятствием и закрывалась лишь на щепку вставленную в проушину.

– Здравствуйте. Мы ищем где здесь у вас в деревне жила бабушка Фекла.

– Зачем вам? Умерла она…

– Мы знаем. Дело в том, что к ней, не так давно родственница одна приезжала – Анна Самахина. Поступили сведения, что и она умерла. Нам надо уточнить…

– Не знаю я ничего! – женщина сделала попытку закрыть калитку, но Влад ей помешал, подставив ногу и осторожно, хотя и настойчиво придержав рукой.

– Помогите нам, пожалуйста, – попросил он. – Всего лишь подскажите, где этот дом. А мы дальше сами разберемся.

Женщина вдруг заплакала, приложив к глазам большой носовой платок. Она отпустила калитку, сдаваясь. Сделала шаг назад. Ее худые, покатые плечи мелко вздрагивали.

– На другом конце деревни он… Деревянный, но на кирпичном фундаменте. Перед домом – большое дерево. Липа… Дом почти самый крайний, ближе к пустырю. Там старая конюшня на том пустыре.

Она развернулась и, продолжая всхлипывать, медленно пошла к себе. Про калитку она совершенно забыла.

Влад аккуратно ее прикрыл и вернулся в машину.

– Что-то здесь, действительно, не хорошо в этой Ольховке, – сказал он Сане.

Нужный дом они нашли быстро. Он был заперт на ржавый висячий замок, но нежилым, почему-то не выглядел. Словно хозяева отъехали куда-то ненадолго и вот-вот вернутся…

Машину Влад поставил возле липы и они с братом пошли к соседнему дому, самому крайнему на улице и стоявшему как будто особняком. Он не имел забора, а лишь маленький, аккуратный палисадник, который летом наверняка весь утопал в цветах. Еще у дома было красивое, высокое крыльцо с резными столбами опорами, выкрашенное в приятный небесно-голубой цвет.

Друзья еще только к нему подходили, как дверь легко, без малейшего скрипа распахнулась и им навстречу вышла хозяйка – средних лет высокая женщина в темно-синей болоньевой куртке и средней длины черной юбке из плотной ткани. На голых ногах красовались аккуратные резиновые сапожки веселенького розового цвета.

Она смело подошла почти вплотную, молча переводя вопросительный взгляд с одного молодого человека на другого.

Женщина была красива. Зрелой природной красотой настоящей русской женщины. Густые, рыжие, наверняка подкрашенные волосы были заплетены в косы и изящно уложены на голове. Правильные черты лица и никакого макияжа на нем. Темно-зеленые глаза, с чуть опущенными уголками с игриво-блестящим, насквозь пронизывающим взглядом, наверняка свели с ума не одного представителя мужского пола. Яркие от природы губы чуть тонковаты, но это не портило лицо женщины, а лишь слегка добавляло ему некоторой хищной строгости.

– Здравствуйте, молодые люди, – голос у незнакомки оказался грудной, бархатистый, в симбиозе с внешностью окончательно сводящий с ума.

И Влад совершенно не удивился, когда почувствовал, как странно сбилось и участилось его дыхание. Он посмотрел на брата. Тот лишь глупо улыбался.

– Ищите кого-то? – спросила хозяйка.

Она мягко, очень открыто и приветливо улыбнулась.