Так старательно изображала правду, что скрещённые пальцы за спиной чуть от напряга не треснули.

— Ну, раз уж мы с тобой всё выяснили, то я могу спокойно ехать, а ты заселяться… — слегка нервно прощебетала женщина и вложив в мою ладонь ключи, выкатила свой чемодан в подъезд.

— И, Алиса, я на тебя рассчитываю! — мягкий голос хозяйки приобрёл настойчивые нотки и я, ничуть не мешкая, поблагодарила спасительницу за доверие.

Захлопнула дверь и беззвучно заголосив на всю округу, принялась танцевать.

Ну просто подарок судьбы!

АЛИСА.

Обойдя своё новое пристанище вдоль и поперёк, пришла в неописуемый восторг.

Господи, неужели я теперь свободная и самостоятельная?

Правда что ли? И никто не будет стоять над душой и требовать выполнять дурацкие поручения? Никакого утреннего режима, из-за которого изо дня в день я вставала с рассветом и помогала маме по хозяйству?

Прощай, провинциальный образ жизни, и здравствуй, городской!

С неукротимым желанием выставить себя на общее обозрение и прилюдно заявить, что я теперь тоже крутышка, поехала в общежитие, забирать пожитки.

— Не волнуйся! Я глаз с них не сводил! — уверил меня охранник, доставая из-под стола облегчённые сумки.

От души поблагодарив подобревшего мужчину, потащила всё на остановку.

Доковыляв и дождавшись автобуса, с вытаращенными от натуги глазами, донесла на себе до первого поручня. Не удивлюсь, если у меня на лице сосуды полопались.

Свободных мест не было и мне пришлось подпирать своё богатство коленями.

И хоть бы кто помог!

Видят же, что я далеко не бодибилдер и мышцы у меня слабенькие. Максимум могу похвастаться жировой прослойкой на заднице и там, где по природному замыслу должна быть грудь.

Так нет. Вылупили зенки и сидят мысленно сочувствуют.

На секунду показалось, что один мужчина собрался блеснуть великодушием и уступить мне место, но он только возмущённо поморщился и демонстративно убрал свою ногу, к которой привалилась одна сумка.

Пока я болталась по салону и пыталась расплатиться с кондуктором, чемодан от быстрой езды автобуса, резко покатился и затормозил уже только благодаря чьей-то ноге.

Пока я на повороте пыталась ухватиться за какую-нибудь опору, одна из сумок полетела следом за чемоданом и примостилась ровнёхонько на ногу недовольному мужику.

А я что поделаю? Это карма, дядя!

Стоило транспорту остановиться, под раздражённые взгляды пассажиров я рванула собирать по салону свои вещи.

Кое-как справившись, зажала всё это между ног и пристроилась поближе к сидению, чтобы не мешать в проходе прибывающим людям.

Но мой благородный поступок остался незамеченным и новые пассажиры весьма любезно пересчитали своими локтями мне все косточки на спине.

Мда-а… везение на сегодня закончилось, и пора бы мне свыкнуться с мыслью, что люди здесь не такие приветливые, как в нашем селе.

— Девочка, отойди куда-нибудь в сторону! — пропыхтела какая-то дама. — Ты мне мешаешь! — вскинув грузным подбородком, заявила она, бесцеремонно пнув мой чемодан.

Ох и влипла же ты, тётя… по самое не балуй.

Я хоть и маленького роста, но гонора, как говорит папа, во мне сполна. Считается, что маленькие люди самые вредные. Вот это про меня, хоть я и думаю, что это стереотип. Как только меня хотят принизить ещё больше, подпрыгну и откушу башку.

Ни рост, ни возраст мне не помеха. Если обижают — завалю и великана. Такая уж я выросла. Я не злая, но характер у меня собачий.

— Вы мне тоже мешаете, стирая своими боками, свисающими с сидения, всю обшивку чемодана. — сквозь зубы прошипела я.

Вот это да! Сейчас автобус точно взлетит на воздух!

— Фу, какая хабалка! Понаехала лимита и жизнь коренным только портят! — срываясь на фальцет, завизжала она.

Спокойно. Меня с детства учили не обращать внимания на всяких идиотов, у которых тело трещит по швам от собственного яда.

Жалость, жалость и ещё раз жалость.

— Не перенапрягайтесь только, а то желчный лопнет! — сочувственно подсказала я, боковым зрением заприметив, что недалеко от злобной тетюхи собирается освободиться место.

Обрадовавшись, начала плести за собой вещи, целенаправленно заявив право на это сидение.

— Сопля колхозная! — кинула злыдня мне в спину.

— Зато с лёгкостью могу всяким козам рога поотшибать! — с улыбкой произнесла я, запрыгивая на освободившееся место. — Показать?

Ой, чего она мне только не сказала… начала с того, что меня надо было в детстве для должного воспитания розгами пороть, потом, что по мне женская колония плачет, а дальше… я уже не слышала, так как с вопиющей наглостью воткнула в уши наушники от плеера.

Как там правильно надо расслабляться?

Оммм… у меня всё хорошо, родители здоровы, в универ поступила, жить есть где, полная сумка жратвы… оммм.

«Остановка — улица Амурская».

О! Это ж моя!

Выдернув из ушей наушники, сцепила зубы и с утробным звуком, попёрла тягачом весь груз на свободу.

Автобус уехал и надеюсь, что с ним и все неприятности.

Фух, чуть-чуть осталось!

Перебежками и пятью привалами мне всё-таки удалось добраться до дома.

Разобрав сумки, побежала в магазин за продуктами. Не голодать же. Нужен полноценный ужин.

Пока готовила, позвонила маме, рассказала про новые условия и в красках описала прошедший день.

— Мне снизили плату и деньги остались, я вам сейчас обратно переведу. — затараторила я, вытирая руки об фартук.

— Не надо! — запротестовала мама. — Сходи купи себе что-нибудь, а то мы с папой так забегались, что даже тебя с поступлением не поздравили… — замялась родительница.

— Серьёзно? — обрадовалась я. — Но там много…

— Значит купишь то, что душа пожелает, Алиска… — а потом подумала и мгновенно исправилась. — Ну или на продукты оставь.

— Оставлю. — пообещала я, сдерживая смех. — Спасибо, мамуль. Папу поцелуй от меня, а я побегу тогда сразу в торговый центр. Здесь рядом есть.

— Алис, до девяти, чтобы была дома. — строго наказала мама и я усердно начала убеждать, что так и будет. — Я позвоню и проверю.

Попрощавшись с надзирателем, и оставив на плите готовый горячий супец, понеслась со всех ног за покупками.

Это ж я себе сейчас столько косметики накуплю… и духи, и может даже сумку новую присмотрю.

Ой, спина зачесалась… наверняка крылья за спиной пробиваются… ну точно в раю.

Обратно домой не шла, а летела. Прижимала к груди обновки и от счастья напевала песенку под нос.

Зашла в лифт и посмотрела на себя зеркало. Щёки румяные, глаза горят задором, от заряда жизненной энергии волосы к потолку стремятся, создавая классный причесон, табун мурашек по телу скачет и пальцы ног покалывает, как хочется прыгать.

На свой этаж вылетела как пробка, так меня тянуло скорее открыть упаковки и рассмотреть поближе родительские подарки.

Подошла к двери, протянула ключ к замку и застыла.

Шумно больно… Это чего, музыка что ли? У соседей или…

Приложила к двери ухо и прислушалась.

Мама родная, так это ж у меня там бахает какой-то рэп.

Эээм, Любовь Валерьевна что ли вернулась?

На автомате открыла замок и вошла внутрь. Свет везде горит, куревом воняет и обуви валяется в коридоре, будто с целой роты сняли.

Судорожно проглотила в горле ком и оцепенела от ужаса.

Сейчас бы ругнуться не по-детски, но мне помешали мужские голоса, доносящиеся из кухни и стремительно сюда приближающиеся.

— Опа! А это у нас тут кто? — выплыла чья-то нахальная подвыпившая рожа. — Молодцы, парни! Кто бы из вас ни заказал девочку, благодарю заранее!

Заказал?!

Вот чуяло моё сердце подвох!

Неладное что-то с квартирой!

Теперь-то понятно что.

Да у них тут бордель!

АЛИСА.

— Чего встала? — в поле зрения появились ещё какие-то нетрезвые личности. — Раздевайся!