Вокруг царила такая тишина, словно мы были только вдвоём в этом огромном опустевшем дворце. Адреналин схлынул, вместо него мной овладело странное спокойствие. Странное потому, что мы всё ещё находились на территории врага, и не совсем ясно было, что теперь — но в объятиях Лина и в поселившейся во дворце тишине мне казалось, что мы словно зависли в безвременье и небытие.

— Скажи, зачем ты приехал? — спросила я о том, что беспокоило меня с самого начала. Зачем он вообще появился в столице Маири-касса? — Увидеться со мной?

— Не только. Кое-кто из совета вельмож поддерживал Аэлин, и я хотел договориться с парой человек.

Я не успела огорчиться, как Лин добавил:

— Если бы не ты, я бы нашёл другой способ: письма, доверенные люди. Но выяснилось, что я не могу долго без тебя. Так что по большому счёту всё это был только предлог. Я хотел увидеть тебя, моё сердце.

Ладонь Лина накрыла мою. Я замерла, его слова отдавались в груди трепетом. Меня словно окутали золотистым солнечным светом, мягким, тёплым, удивительно родным.

Если я была сердцем Лина, то он был моим. Я осторожно переплела свои пальцы с его — и вдруг заметила странную татуировку на тыльной стороне его ладони. Уже хотела спросить, что за новости — как увидела то же самое на своей руке: чёрные поблескивающие узоры, словно сделанные маркером с эффектом металлик. И они были живыми, переплетались, оживали, становясь сильнее и ярче там, где наши ладони соприкасались, и светлея по мере отдаления.

— Что это такое?!

Я испугалась, а вот Лин совсем нет. Посмотрел на татуировку, пожал плечами. Крепче переплёл наши пальцы:

— Потом разберёмся.

Я некоторое время смотрела на татуировку, но она не выглядела опасной. Скорее наоборот, от неё шло тепло и необычный покой. И я тоже пожала плечами и стала слушать рассказ Лина о том, что происходило, пока я была в подземелье.

Как оказалось, Лин и впрямь разогнал армию, не потребовалось даже много усилий. Одно только явление чудовища, считавшегося символом Аэлина, оказало на тесный воинский строй сокрушительное действие. Не слушая приказы командиров, люди бросались врассыпную. Стрелы отскакивали от бронированной шкуры, магия не наносила видимого урона, возникла паника. Возможно, огнестрельное оружие стало бы для Лина по-настоящему опасным, но в Маири-кассе не знали, как им пользоваться, так что оно лежало себе тихо-мирно где-то в кладовых.

Удостоверившись, что военная мощь Маири-касса на какое-то время полностью выведена из строя, Лин собирался вернуться в Скалистое Гнездо, но почувствовал смутную тревогу, необходимость лететь в Маири и искать меня там. Чем ближе к столице он подлетал, тем сильнее становился зов. Обезумев, Лин снёс крышу дворца, спалил пытавшегося остановить его чародея, убил дворцовую стражу, которая оказалась достаточно безумна, чтобы бросаться на дракона. Оставшиеся бежали.

Потом Лин спустился вниз, принял частично человеческий облик и пошёл меня искать. В подземелье стражи уже не было, видимо, они поднялись наверх, когда начался бой, а потом так и разбежались.

— Господи, какое счастье, что ты не пострадал, — я повернулась в его руках и обняла его. Заглянула в синие глаза: — Что же теперь будет?

— Нужно возвращаться домой. Почему ты не воспользовалась амулетом? Не успела?

— Нет, — я невольно съёжилась. — Я отдала его мальчику из Аэлина. Отправила его гонцом к Хайдену.

— Какому мальчику? Откуда он взялся?

— Жил здесь, бродяжничал. Я случайно его нашла.

— Ладно. Выясню, что за мальчик.

Прозвучало это зловеще, и я посочувствовала Андирну. Лин уж точно докопается до того, чей он сын.

— Тогда нужно найти мой амулет, — продолжал он. — Его отобрали у меня при аресте. Ты вернёшься через портал, а я обращусь зверем и полечу.

Это уже звучало как рабочий план.

— Тогда что мы сидим? — я вскочила. — Давай обыщем для начала всё тут!

Но, увы, сколько бы мы ни искали, амулета не обнаружили. Множество артефактов, предназначения которых мы не знали и не рискнули трогать, документы, часть из которых Лин, довольно присвистнув, отложил в сторонку, какие-то курительные палочки и несколько бутылок вина — вот и всё, что стало нашей добычей.

— Спустимся в подземелье? — предложил Лин. — Обыскивали меня там.

Рука об руку мы вышли из кабинета. Вокруг по-прежнему царила тишина. В душе прорастали первые, ещё робкие ростки радости. Кажется, всё всё действительно закончено. Осталось лишь найти способ вернуться домой, пока король не собрал потрёпанную армию и не попробовал отвоевать дворец.

Мы вошли в широкий, освещённый магическими факелами коридор, когда вдруг откуда-то спереди раздался мощный крик:

— За-алп! — и в нас полетели сияющие фиолетовой дымкой стрелы.

Не знаю, что случилось, наверное, сработала та самая интуиция чародеев, о которой говорил Хайден, но за миг до этого я дёрнула Лина в сторону. Магические стрелы прошли в нескольких сантиметрах от нас.

— Назад! — скомандовал Лин, отталкивая меня к дверям кабинета. Оскалился. Его лицо вытягивалось вперёд, покрывалось чешуёй.

— Выходить по одному! — кричали с того конца коридора. — Одна попытка использовать магию — и мы стреляем! Именем короля!

Из-за плеча Лина я видела только фиолетовую форму. Цвета короля Маири-касса. Сразу всё стало ясно: увидев, что чудовище исчезло, король с личным отрядом пожаловали проверять.

Лин коротко выругался. С видимым усилием вернул себе прежний, человеческий облик и бросил на меня быстрый взгляд:

— Я не могу обратиться здесь. Ты можешь погибнуть под обломками. Иди назад, спрячься.

Я кивнула, подавив желание перекрестить его. Отступила, и что-то меня словно дёрнуло. Кабинет же совсем рядом, если Лин превратится в того же огромного дракона, которым был, соседнее помещение вряд ли можно считать безопасным убежищем. Он разнесёт своим туловищем половину дворца.

— Иди! — прикрикнул Лин, и я уверилась в своей догадке. Он задумал что-то другое. Что-то очень опасное.

Опустила взгляд и с ужасом увидела в его правой руке пистолет.

— Лин! — я схватила его за руку, направляя дуло вниз.

— Иди, всё будет хорошо, — зашептал он лихорадочно. — Они не знают, что у нас есть оружие, их амулеты работают только против магии. Я убью его с одного выстрела. Иначе это верная смерть, они возьмут нас числом или осадой.

Лин бережно отодвинул мою ладонь и передёрнул затвор. Я вздрогнула от сухого щелчка.

В следующий миг с силой Лин толкнул меня назад и вывернулся из-за угла. Прогремел оглушительный выстрел. Не удержавшись на ногах, я упала, ахнула, видя, как Лин с торжествующей улыбкой нырнул снова под защиту стены — и вдруг выдохнул, схватился за грудь и пошатнулся. Пистолет выпал из его руки и завертелся на полу.

— Лин! — я бросилась к нему.

По коридору снова пронёсся залп магических стрел, слышались крики: «Король!». Но меня это не волновало, я приникла к Лину. Внутри у меня всё помертвело, когда я увидела, что в его груди, как раз там, где находится сердце, торчит оперённая фиолетовыми перьями стрела.

— Ли-и-и-ин!

Накатила такая острая, резкая боль, как будто это ранили меня. Перед глазами потемнело, я хватала воздух ртом и не могла вдохнуть. Господи, нет, Лин не может умереть. Только не мой Лин.

Но он не открывал глаз, а его грудь не поднималась.

Я вскинула голову и издала пронзительный вопль. Без смысла, просто крик, безумный, звериный крик боли. А потом боль превратилась в яростное желание уничтожить тех, кто посмел. Я взревела, чувствуя, как меня переполняют отчаяние и ненависть. Коридор вдруг стал маленьким и тесным, стены затрещали. Я ринулась вперёд, туда, где ждали враги.

В сознании билась одна-единственная мысль: отомстить. Убить тех, кто поднял руку на моего избранника, разрушить здесь всё до основания, испепелить, растоптать. Мелкие фигурки, кидавшиеся врассыпную от огня из моей пасти, казались муравьями и не вызывали ни малейшего сочувствия. Мешавшие обломки стен, сваи, мебель я сносила взмахом огромной когтистой лапы, а на летевшие в меня магические стрелы обращала не больше внимания, чем на мошкару.