Оказывается, вот и чём думал Лин, когда скупал в ломбарде драгоценности. Да и всё остальное, от оружия до всяких мелочей вроде фонариков и зонтов, во всём прослеживается эта мысль — беспокойство о своей стране. Желание сделать её сильнее, богаче и защищённее.

— Значит, вы жили у нас? — я проследила, как чародей бережно собирает украшения обратно в пластиковый пакет. — Долго?

Вместо ответа Хайден повернулся ко мне спиной, снял со стены рожок и проговорил в него:

— Отправь наверх бутылку вина и что-нибудь из закусок, — и повесил рожок обратно.

Обернулся и, видимо, узрев священный ужас на моём лице, снова усмехнулся. А минуты через три, когда заказ доставили на ручном лифте — именно так я бы назвала корзину с припасами, покачиваясь, появившуюся в открытом окне — так и вообще в голос рассмеялся.

Ладно звонок для вызова прислуги. Телефон и лифт держи, Ира, не обляпайся!

— Да, мы кое-чему научились от вас, — кивнул Хайден, расставляя припасы: сыр, запечённый с травами местный хлеб, бутылку вина и к ней два высоких латунных бокала. — Хотя это вышло вообще случайно. Я имею в виду первый раз, когда я попал к вам. Я пытался тогда довести до ума формулу передвижения на большие расстояния. У нас есть ворота, но они соединяют только ограниченные дистанции. Я же хотел махом преодолеть половину земного шара.

— А преодолели куда больше, — поддакнула я.

Меня уже не удивило упоминание земного шара. Ясно было, что мир Лина — далеко не «тёмное средневековье».

— Хорошо сказано, — Хайден разлил вино по бокалам, подвинул мне один. — Да, я открыл путь к вам. Несколько лет экспериментировал, прежде чем убедился, что это безопасно, и тогда решил отправиться к вам сам. И оказался заперт у вас на много лет.

— Как же так? Вы же сказали, что убедились, что это безопасно.

Он кивнул:

— Да, но я не учёл одного важного условия. До этого я открывал ворота сам, управлял ими, находясь здесь, в Аэлин. Я отправлял к вам людей отсюда и забирал из вашего мира тех, кого приводили мои помощники. Но у вас слишком низкий магический уровень. Его не хватало, чтобы открыть ворота в обратную сторону. Мне потребовалось почти десять лет, чтобы создать накопитель, вещь, которая позволяла сконцентрировать необходимое магическое поле.

Десять лет! Ничего себе. Тогда неудивительно, что Хайден так хорошо говорит по-русски. Страшно представить, что ему пришлось пережить, когда он понял, что путь назад закрыт. И какие усилия он приложил, чтобы вернуться.

Хайден откинулся на спинку кресла. Уставился вдаль. Заговорил неторопливо, подбирая слова, делая паузы, как будто на ходу вспоминал:

— На семью его светлости напали в моё отсутствие, я как раз проводил эксперименты с воротами. Его светлость примчался ко мне раненым, за ним гнались убийцы. Я решил, что спрятать его в другом мире будет наилучшим выходом. Правда, я не был уверен, что ему удастся вернуться, ведь его светлость не маг, а я не довёл эксперимент до конца. Но у нас не было времени на раздумья. Он взял накопитель и ушёл. Я запечатал ворота с нашей стороны, чтобы никто не смог пройти вслед за ним. Началась жизнь скитальца. Все мы затаились, не смея вернуться в замок, не зная, что предпримет король. Слава небесам, через год его светлость смог вернуться. Снова собрал свой отряд, отвоевал замок. А через несколько лет его светлость начал видеть зловещие сны. Кому-то дорогому для него грозила опасность. Может быть, это были вы?

Я чуть не поперхнулась от этого предположения. Сны? Опасность?

— Не знаю...

Может, Лин видел смерть ба? Может быть, здешние целители смогли бы её спасти. Но он не успел.

— Мне тоже пару раз снились странные сны, — призналась я, не поднимая глаз. Жаль, Хайдену не расскажешь подробностей, настолько откровенно эротическими они были. — Про Лина. Один раз я видела его в подземелье, на цепях. Это может случиться на самом деле?

Хайден посерьёзнел. Встал и несколько раз прошёлся взад и вперёд. Наконец обернулся ко мне:

— Учитывая то, что у вас есть талант к магии — да, я бы сказал, вам могут сниться вещие сны. У нас, чародеев, особенно у необученных, случаются такие спонтанные проявления дара.

— Получается, Лин тоже маг? Если ему тоже снились сны...

Хайден некоторое время молчал, уставившись в пространство. Потом поманил меня к себе и отошёл к окну. Раскрыл ставни, предлагая мне выглянуть. Стёкол здесь не было, и в лицо мне ударил холодный зимний воздух, на миг заставив зажмуриться.

— Что касается его светлости, то он не маг в обычном понимании этого слова. Но его светлость прямой наследник Великого Прародителя, — Хайден указал на припавшего к горе дракона. В наступающих сумерках сапфировые глаза горели ледяным пламенем. — Дети Великого Прародителя, даже не будучи магами, обладают некоторыми необычными способностями. Например, чувствовать на расстоянии своего избранника... или избранницу. Особенно если той грозит опасность.

Хайден смотрел на меня так пристально, что я смутилась. Отошла подальше от окна, притворяясь, что озябла.

Избранница Лина? Это ведь не может быть обо мне. Хайден наверняка ошибается.

— Вы сказали, у меня есть способности... к магии. Хотя вы и сами же видели, там, с водяной змеёй.

Чародей с громким стуком опустил ставни. Вернулся к столику, присел и налил ещё вина в оба бокала. Жестом предложил мне тоже присесть.

— Вам нужно учиться, — сказал он, становясь серьёзным. — Ваш дар слишком велик, чтобы вы могли справиться самостоятельно. Недавнее происшествие это доказывает. Следующий раз может стоить вам жизни, вам или кому-то другому. Собственно, если бы я не успел... — он не докончил, но я поняла сама.

Мурашки поползли по спине. Ещё немного, и умерла бы или Рата, или я сама. И Хайден был прав: кто знает, что произойдёт в следующий раз. Я и сейчас хотела только припугнуть девчонку, а не призвать на свою голову своевольную безумную стихию.

— Я не могу постоянно быть рядом с вами, чтобы помочь. Вам или надо пройти обучение, или запечатать дар, иначе это опасно, и для вас самой, и для окружающих. Но второй вариант я бы не советовал — это всё равно что получить бриллиант и бросить его в море.

— Лин говорил мне, чтобы я не становилась чародейкой.

— Вот как, — на лице Хайдена мелькнуло неудовольствие. — В таком случае считайте, что я ничего не говорил. Я не хотел бы идти против воли его светлости.

— Ну раз уж пошли, хоть и невольно, договорите теперь до конца, — с несвойственной мне обычно решительностью потребовала я. — Лин всё равно сказал, что обучение стоит денег, а раз их у меня нет, то вопрос решённый, но я всё же хотела бы знать, в чём дело.

Хайден молчал долго. Так долго, что я успела осушить свой бокал, хоть и пыталась пить очень медленно. Наконец чародей составил вместе кончики пальцев и задумчиво ответил:

— Будь по-вашему. Первое и самое главное, я думаю, в том, что чародеев обучает Общество Магов, а оно находится в Маири-кассе. Что касается денег, этот вопрос решаем. Если ваш дар признают достойным, вы можете претендовать на стипендию. Правда, взамен вы должны будете принести клятву верности его величеству. Этого бы нам, конечно, хотелось бы избежать.

Ещё бы, это же ни в какие ворота не лезет. Клятва верности королю Маири-касса означает, что я стану врагом Лина, так или иначе. Теперь ясно, почему он был против.

Однако Хайден тут же опроверг мою теорию:

— Но его светлость не настолько скуп, чтобы он не мог позволить себе оплатить обучение. Вопрос лишь в том, чтобы по возможности скрыть вашу связь с Аэлин, чтобы в вас не признали шпионку. Возможно, вам известно, мы сейчас находимся в состоянии холодной войны с Маири-кассом. Но благодаря вашей внешности, — Хайден обвёл меня рукой, — это, слава небесам, сложно заподозрить. Так что не думаю, что дело в этом.

— Тогда в чём?

Чародей пожал плечами:

— Возможно, его светлость не хочет отпускать вас далеко от себя.