Приготовился к прорыву. Ощутил пульсацию, мыслью слился с ней, войдя в резонанс — девушка подстроилась под колебания.

Начал сжимать свой мини реактор — показалась ледяная энергия, которая начала быстро распространяться по моим меридианам — часть энергии направилась в тело девушки. Та застучала зубами, но послала мысль, что терпимо. Сказала продолжать.

Резко вобрал энергию из нашего «кольца», передал девушке «захлопнуть» свои меридианы и одним вдохом максимально уплотнил даньтянь… и, сцепив зубы, прорвал внешнюю границу!

И кажется достиг пика сексуального возбуждения.

Энергия с ледяными флуктуациями и примесями повалила во все стороны из тела — чуть позже остатки в теле предусмотрительно поглотил средним даньтянем, чтобы они не зациркулировали обратно в нижний; снаружи из пор кожи начала выделяться дурнопахнующая жидкость — скорее всего те самые примеси тела и даньтяня, которые не позволяли до этого совершить прорыв. Более никаких спецэффектов не обнаружил.

В прошлые неудачные разы взрывообразно выделялась чистая энергия, которая сильно отражалась на окружении, — а в этот: я как бы вытолкнул ее «грязевую» часть, что помогло даньтяню выйти на новый энергоуровень. Сама Ци стала значительно чище.

Постепенно успокоил внутреннюю энергию, зациркулировав ее в размеренном темпе. Даньтянь чувствовался теперь слегка больших размеров. Пока точно не могу сказать, но по ощущениям — не только чистота энергии повысилась, но и ее количество возросло раза в три точно. Зависимость, конечно, вряд ли линейная, но теперь я мог минимум в два раза дольше удерживать технику Ледяного клинка, плюсуя повышение качества. Прижимая теплое тело радующейся вместе со мной девушки, обернул руку в лед. Ощущалась безмерная энергетическая сила.

Вот она… Четвертая ступень Конденсации Ци!

Захотелось выбросить ледяную энергию из руки в стену, но решил все же поумерить радостный пыл и успокоить разум.

Затянулся с девушкой поцелуем. И только потом мне в ноздри ударила вонь. Осмотрел одеяло кровати и свое тело, которое было покрыто маслянисто-черными выделениями. Обнюхал девушку — у нее после прорыва такого не было: либо она не успела пока при культивации накопить большое количество примесей, либо только после третьей стадии происходит вывод энергетических токсинов. Не припомню, чтобы у меня при прорыве на третью стадию выделялись примеси… С другой стороны — тогда я был на природе и большую часть времени представлял из себя чумазого туземца, изредка купаясь в ручьях… Мог и не заметить.

— Мда, постельку-то надо будет простирнуть, — осторожно заметил очевидное, нарушив наши гляделки с постели друг на друга. И в первые за долгое время рассмеялся.

— Эт-т т-точно! — в шутку ударила меня кулачком в грудь, морща носик и слегка подрагивая от холода, но тоже то и дело хихикая.

Неужели она так чувствительна к запахам?

Подумал, что обычная девушка могла бы и пострадать от той высвободившейся при прорыве энергии, если уж она, находясь на третьей стадии, так стучит зубами и дрожит… И смеется. Выглядело чрезвычайно необычно и забавно.

Не помню, когда последний раз так веселился. Аж до инея на бровях… И других местах. Посмахивал морозную корку.

Мысли по поводу своей ледяной проблемы пока отложил в сторону. Разрешилось сейчас, но что будет потом?

Продолжили наш любовный марафон и прочие шалости в теплой ванной. Сам процесс мытья занял по времени не больше горения ароматической палочки.

***

Успокоившись посреди ночи и лежа рядом голые и довольные под одеялом, наконец начали вести разговоры обо всем и ни о чем, но прежде шепнул заветные слова:

— Мое настоящее имя Дмитрий, Дима, — приобнял ее, встретившись глазами. — Но в целях конспирации лучше не называй меня так даже наедине. Как насчет того, чтобы придумать прозвища?

Девушка слегка надулась, сведя руки на груди:

— Мне мое имя нравится, — до этого не смог определить всерьез или нет, но сейчас точно второе.

— Дай мне пару минуток, я все-таки придумаю себе псевдоним… А твое имя и так хорошо звучит, не нужно ничего менять. Благородно. Доблестно. Возвышенно… Елена! — произнес я с экспрессией и притянул девушку к себе. Она фыркнула. Обнялись.

Задумался, играя словами.

— Зови меня Иньдуан. Или просто Дуан.

Рассмеялась и спросила:

— Жон Дуан?

Хмыкнул:

— Ну типа.

На всякий случай пояснил ей значение псевдонима.

Прежде чем перевести тему, рассказал о том случае в чате с «маски шоу», немного приукрасил. И еще раз серьезным тоном повторил про важность сохранения низкого профиля и про осторожность в нынешних реалиях. Пожурил, что с этого дня — она является чуть ли не единственным моим слабым местом, что отнюдь не красит ее в моих глазах.

И что моя свобода, истинная свобода, — а я к ней очень привык — уменьшается соизмеримо увеличению ответственности за тебя, Елена.

— Да поняла я уже… — ответила она на мои нападки и предупреждения и погрузилась в себя. Пускай так — может даже обижаться. Но как известно, кто обижается — тот в … перерождается. В мягкой форме ей это объяснил, сведя все к шутке и двусмысленно умолк, более не отвлекая девушку от размышлений.

Положила голову мне на плечо. Послышался «скреб» кота о закрытую дверь, после чего девушка первой нарушила тишину:

— До всего этого чем занимался? Работал?

— Нет. Больше полугода… — попытался подсчитать, — да больше. Находился дома, скажем так, в поиске своего предназначения. При обычных обстоятельствах раньше мы бы с тобой не встретились.

— Ну почему сразу не встретились… — нежно погладила мое плечо.

— Да так. Забей. А у тебя как. Надеюсь, уволилась?

— Да, — вздохнула девушка. — Утром того же дня. Если честно, давно чувствовала, что нахожусь не на своем месте.

— Понимаю…

Помолчали. На этот раз я первый заговорил, спросив о ее матери. Кратко пояснил, почему интересуюсь.

Девушка вздохнула:

— У меня похожая ситуация. Я ее не знала… Бросила нас с отцом, когда мне было несколько месяцев. Улетела в Америку… Ловить свой счастливый шанс. Может и поймала. Никогда не общалась с ней. Даже не знаю, жива она или нет. Да и…

— … уже все равно, — продолжил за нее. — Понимаю. Никого не осталось?

Грустно кивнула.

— Отец был самым близким человеком… Я…

— Не стоит, — покрепче обнял и прижал к себе. Рассказал, что у меня тоже больше никого нет.

Надеюсь, она не соврала. Такое я бы не простил.

Поговорили еще на пару тем и постепенно оттаяли, вспомнив забавные случаи из жизни. И вскоре уснули…

Точнее я еще долго ворочался: а что если меня кто во сне решит прикончить? Пускай и необязательно Елена…

Что за нелепая смерть.

Но даже ей, только вступившей на третью стадию, придется сильно постараться. Проиграл в голове различные сценарии. Клинком ветра вряд ли получится — даже если в шею: кости должны выдержать, кровь, по идее, успею остановить, заблокировав сосуды. Ее шанс — это воткнуть мне узкий острый предмет либо в глаз, либо через ухо. Чтобы достать до мозга. Помассировал себе виски, потом приложил пальцы к ее вискам. Она уже крепко спала. Дурных намерений от нее не ощутил. В голове копаться не стал, доверившись своим инстинктам, которые не подводили меня — даже когда я был обычным человеком.

Засыпал я с мыслью, что нужно прокачивать психокинетику и ставить «невидимые» барьеры разума, поля на жизненно важные органы или какую сигнальную ментальную сеть… Либо же, что намного проще, совершенствовать предчувствие опасности. Вопрос только как…

…И не плодить тараканов у себя в голове.

В такие моменты меня всегда успокаивало то, что смерти как таковой я не боюсь… Всего лишь одно ничто переходит в другое ничто. Не вдаваясь в метафизику… Боятся лишь те, кто «ничто» принимает за «нечто».

Глава 31. Затишье

Утром, умываясь, заметил, что на моем волосяном покрове, включая щетину, брови и короткие, но уже подросшие за последние месяцы волосы на голове, стали попадаться белоснежные прожилки. Примечательно то, что ниже лица волосы не изменились.