Маша, как и в тот раз, снова густо покраснела. Не сказала она Антонине Ивановне, что у них фиктивный брак – никому не сказала, даже Владимиру Ивановичу. Артем заметил пунцовые щеки Маши – скорее всего, кто-то что-то на работе… Спросить, все ли в порядке и получить положительный ответ. Артем ударил по тормозам, Маша ойкнула, подалась вперед.
– Давай-ка выясним один момент. Что бы кто бы тебе не сказал, не посоветовал, не предложил, не… одним словом, я… никуда не денусь. Это, во-первых. Я отвечаю за тебя. Это, во-вторых. Я отвечаю за детей. Это, в-третьих. Уяснила?
– Отвечаешь перед кем?
– Перед своими погибшими женой и детьми.
Помолчав Маша, ответила:
– Уяснила.
– Отлично! Впрочем, румяные щечки тебе к лицу…
Вовка все еще рассматривал, чего бы вкусненького ему съесть. Насытившийся животик, впрочем, протестовал, он уже ничего не хотел, разве что полежать. Антон с Димкой весело посматривали на младшего брата, но молчали. Мама убирала лишнюю посуду – на праздничном столе по-прежнему много разных вкусностей. Артем жонглировал мандаринами – у него классно получалось. По телевизору шел концерт, новогодний огонек, но никто не прислушивался: скорее, для фона.
Маша сегодня выглядела нарядной, веселой и… красивой, потому что глаза улыбались. Артем тоже ничего: рубашку нормальную надел и брюки, а не как обычно: свитер, жилетку и защитные штаны, заправленные в шерстяные носки, бороду подстриг – помолодел. Маша в очередной раз осмотрела стол: все ли на месте – до полуночи есть немного времени. Артем, жонглируя, по очереди раздал детям мандарины: будет, чем заняться. Отлично – то, что надо: приличная песня. Артем повернулся к Маше – грешно не потанцевать под такую музыку. Она с удовольствием. Мальчики поначалу посматривали на родителей вполглаза, но интерес пересилил – повернулись. Артем, оказывается, отлично танцует. А! На последних аккордах мужчина привлек к себе девушку и без зазрения совести поцеловал. Музыка смолкла, а поцелуй все длился. О-о-о! Мальчишки онемели, Вовка вовсе сидел с открытым ртом. Нет, они, разумеется, видели в кино, как целуются, но чтобы мама с папой вот так рядом… Артем отпустил Машу: щечки порозовели, но не более того, осмотрел парней: какие-то проблемы? Нет? Отлично.
– Артем, – Маша пальцем вытерла остатки помады на его губах и бороде.
Мужчина облизал губы и снова улыбнулся: замечательно.
До Нового года всего ничего. Антон, чего застыл? Шампанское открывай. Мальчик взялся за бутылку – никогда прежде не открывал. Пора учиться. Взрослые выпили шампанское с градусами, дети – без. Каждый под бой курантов загадал желание: пусть исполнится. Вот! Очередной Новый год! Ура! Вовка кричал громче всех. Теперь время фейерверков! Все на улицу! За окнами вовсю слышалась пальба. Гурьбой высыпали из дома. Хлопки раздавались со всех сторон: неужели бабульки стали настолько продвинутыми? Артем из гарнизона привез настоящий салют – специально ездил, чтобы порадовать детей и… удивить Машу. Получилось: и радости, и удивления было много. Ну, слава Богу, а то она в последнее время стала какая-то… непонятная.
Артем снова вспомнил их перебранку некоторое время тому назад. Впрочем, «перебранка» – сильно сказано – «перемолвка». Маша с утра свернула высохшее белье и теперь штопала, что требовало починки. Артем по привычке забрал свою стопку и отнес к себе, но, раскладывая вещи, не нашел футболки. Он взрослый дядя – сам зашьет, если потребуется. С этими мыслями отправился к Маше. Она сидела спиной к двери и не видела, как он вошел, вообще не ожидала, что он придет – в это время обычно он занимался своими делами – какими именно – Маша не спрашивала. Поэтому девушка с чистой совестью зашивала свое нижнее белье.
– Гм, – раздалось над ее головой, когда она отгрызала нитку от узелка на трусиках – дырочка ликвидирована.
Маша подняла голову и посмотрела вверх – нитка оторвалась.
– Можно узнать, где моя футболка? – Артем сделал вид, что не замечает шелковых кремовых трусиков в ее руке.
– Я ее пыталась зашить. Впрочем, одним швом больше – одним меньше – ей уже не страшно.
– Я сам в состоянии зашить дырку на любимой футболке.
– Ну, если любимая, то, конечно… – Маша нашла в стопе починенных вещей нужное и подала Артему.
– Да, любимая. Что плохого? У тебя ведь есть любимая вещь – полагаю, они, – Артем указал на трусики, спрятавшиеся в Машином кулачке.
Маша начала краснеть, но передумала: чего уж – все равно на веревке видел все ее белье, поэтому аккуратно свернула трусики и положила в общую стопу. Артем растерялся: не так, не с того… ох!
– Прости, не хотел…
А чего хотел? Артем почесал бороду.
– Спасибо, – и пошел к двери, но остановился. – Маша, я не знаю, как по-умному сказать, но… если что надо… – и ушел.
По-умному? Маша снова вспомнила слова Антонины Ивановны. Содержанкой не будет. Деньги, что дает Артем, не тратит – так и лежат в столе – он знает… У него, видно, тоже не густо: двое брюк с рубашками – форма, два свитера, три футболки, пара трусов да носков, жилетка… Не в этом дело…
Вернулись в дом. Вовка еще в коридоре спросил, сейчас уже первое января? Класс! Это значит, что можно подарки открывать: мама сказала ждать первого января. Вовка во все глаза смотрел на маму. Он сегодня весь день от елочки не отходил, потому что под ней пакеты с подарками. Нет, в Деда Мороза он не верил – взрослый уже. Он понимал, что подарки от мамы, от папы, от братьев – простые, своими руками (по секрету, он тоже всем подарки сделал), но это ПОДАРКИ от самых близких людей. Артем переглянулся с Машей: да, уже первое января – время искать под елочкой пакет или сверток со своим именем. Вовку тут же сдуло торнадо. Елочке пришлось отпрянуть от натиска богатыря Владимира, хорошо, что на ней только небьющиеся игрушки, сделанные своими руками в прошлых и, в основном, в этом году (Артем отлично вырезал игрушки из дерева).
Мальчик достал все четыре свертка со своим именем. В маленькой коробочке леска, грузила и перо (Антон запомнил, что Вовка хотел научиться ловить рыбу), в красивой упаковочной бумаге рисунок Димки в рамочке – портрет Вовки карандашом (классно рисует брат), в пакете с Дедом Морозом – свитер и шапка от мамы – класс, в последнем – подарок от папы. Ух, ты! Это же сундучок для желаний! Он сказочный! Стоит загадать желание, только сильно-пресильно, написать его на листочке и опустить в сундучок – оно сбудется! Правда-правда! Так во всех книжках написано!
Вслед за Вовкой не удержались Антон с Митей. Антон получил от Вовки пластилинового розового слона, свой портрет в рамке от Мити, свитер и шарф от мамы и нож, заготовку которого когда-то выбирал сам, от Артема. Класс!
Митя получил от братьев настоящие краски и кисти, от мамы – свитер и носочки, а от Артема… он сначала глазам не поверил. Это, правда, настоящий мольберт? В ответ прочитал в глазах Артема: учись, сынок.
Взрослые тоже получили подарки от детей, а Артем – от Маши свитер с носками. Когда только успела, а главное – где? А вот Маша получила только три подарка – от детей. Вовка в недоумении посмотрел на папу: не понял! Артем огладил бороду, взглянул на Антона: помоги. Чем? Да, действительно, чем.
– Маша, я не стал класть свой подарок под елку… Он с продолжением, я бы так сказал… – Артем достал из кармана брюк коробочку и протянул Маше.
– О!
Маша начала краснеть, приложила руки к щекам, потом подумала, что она дуреха, там могут оказаться дешевые сережки или цепочка, а она выдумала невесть что, поэтому еще больше покраснела. Наконец, девушка просто закрыла глаза, так и стояла с прижатыми к щекам руками и закрытыми глазами. А ему что прикажете делать? Артем зажмурился и спросил:
– Ты выйдешь за меня замуж?
Тишина уселась за праздничный стол и не спеша рассматривала всех присутствующих. Вовка мысленно написал записку и опустил в ящик для желаний. Антон думал: мама, пожалуйста, открой глаза. Митя знал, что за подарок приготовил маме Артем, потому что помогал выбирать колечко (на прошлой неделе ездили с папой в гарнизон в больницу на осмотр, и не только на осмотр), теперь надо помочь. Он коснулся руки Артема – тот открыл глаза, руки мамы – она тоже открыла глаза. Артем открыл коробочку и, вставая на колено, протянул кольцо.
