Мне вспомнилась пророчица из Штатов – Линда, с которой у Эрика был роман. Эрик сближался почти со всеми пророчицами, с которыми знакомился – наверное, надеялся, что таким образом между ними укрепится связь, и те смогут ему предсказывать. Линда из племени нерли была замужем на тот момент, когда они познакомились, но Эрика это не остановило. Ее тоже. Когда муж узнал об их романе, даже хотел вызвать брата на поединок, но вождь отговорил его – все же Эрик был намного сильнее, а терять воина вождю не хотелось.

Тогда муж Линды решил наказать ее за измену, и выбрал третий способ…

Слава богам, я не присутствовала при исполнении приговора, а то, наверное, сошла бы с ума. Однако, племя нерли в полном составе собралось у очага, и соплеменники наблюдали, как обманутый муж высекает кнутом узоры на узкой спине неверной жены…

Потом, через несколько лет, когда мы с Эриком гостили у нерли, я случайно увидела обнаженную спину Линды – вязь уродливых шрамов от шеи до ягодиц. Ежедневное напоминании о том, как жесток мир, если ты нарушаешь его законы.

После случая с Линдой Эрик прекратил спать с пророчицами.

До Полины.

И теперь вот она…

Кирилл лечил Влада, исцеляя даром сломанные ребра и поврежденную голову, а я просчитывала в уме варианты дальнейшего развития событий. Эрик никогда не был жесток с женщинами, и тот брат, которого я знаю, скорее всего, выберет первый, наименее болезненный способ наказания. Отречется от Полины, перестанет замечать, но не бросит как вождь. Она останется под защитой скади, и не будет выброшена за борт в столь опасное время. Наверное, он даже разрешит ей общаться с сыном…

Брат, которого я знаю.

Что сделает чудовище из подвала?

Если Эрик изменится, превратится в монстра, которого я помню, если тот монстр поглотит его, что он прикажет брату сделать с неверной женой?

– Похоже, я облажался, – тихо сказал Влад, когда Кирилл ушел.

– Похоже на то, – согласилась я.

– Сейчас не время для ссор. Первые здесь. Даже меня пробрало, веришь? Когда я увидел Гарди…

Я кивнула.

– Полина нужна нам сейчас, как никогда. И ее дар, и сольвейги, с которыми у нее связь.

Нужна. Нам всем – чтобы противостоять Первым и охотникам. Чтобы выжить.

Нужна ли она Эрику?

– Поговори с братом. Меня он не станет слушать. Ее, скорее всего, тоже. Да и не будет она оправдываться, уж я-то знаю. Скорее, еще больнее сделает своими разговорами. Любительница правды. Черт…

Влад поморщился, трогая разбитый висок.

А я думала, как буду говорить с Эриком… Будто он станет меня слушать. Эрик никогда не воспринимал меня всерьез. Я была его сестрой и его дополнением, хвостиком, вечно следующим за сильным родственником. Мне кажется, даже когда он готовил меня править, на самом деле не видел на месте главы племени…

Что я скажу ему – мужчине, которого предала любимая? Как уговорю быть мягче, слушать разум, а не сердце? Я, которая постоянно давала понять, что не верю в их будущее, которая убеждала Эрика, что Полина любит Влада, и это навсегда…

Что я ему скажу сейчас, когда мои пророчества сбылись?

– Хорошо, – прошептала я в ответ.

Влад молчал и смотрел в окно. На улице разгорался рассвет. Серое, затянутое густыми тучами небо, ветви деревьев с налипшим на них снегом, ощетинившуюся прутьями ограду. Погода вторила состоянию души – мрачная, холодная, липкая зима. Даже свет ламп тускнел из-за этой мрачности. Словно предсказание скорого конца, словно…

Первые.

Ощущение обреченности вползло в меня медленно. Если Гарди пришел, значит, Хаук тоже где-то рядом. Ищет Херсира. Когда он поймет, что можно приманить его на нашу с Эриком кровь? Когда придет взять свое?

Чтобы отвлечься от этих мыслей, мне нужно было говорить.

– И как тебе Гарди? – спросила я.

Влад пожал плечами.

– Обычный. Свихнувшийся ясновидец, потрепанный весь, дерганный. Если бы не показал Эрику… то, что показал, я бы вообще не догадался, что это – Первый.

– Что теперь будет? Я имела в виду нас. Как не вовремя ваша эта ссора!

– Ну уж что есть. – Влад потер пластырь на разбитом виске и отвернулся.

– Эрик может выгнать атли из дома!

– Он не станет. Уверен, твой брат понимает, насколько сейчас важно сохранять альянс.

– Хорошо, не станет. Но что если Эрик меня не послушает? Ты подумал, что он сделает с ней?

– Да не было ничего! – взорвался Влад, встал, прошелся к окну и оттуда посмотрел на меня пронзительно, резко. – Почти ничего. Я был зол, она растерялась. Все вышло спонтанно.

– Ты с ней спал?

– До этого не дошло.

– Хорошо, потому что…

– Не помешала?

Вопрос прозвучал дико неуместно, и мы с Владом синхронно обернулись. В проеме открытой настежь двери стояла Алиса и улыбалась. От улыбки ее – торжествующей, дерзкой – похолодело в груди.

– Я и представить не могла, что женщина может быть настолько глупой!

Мне подумалось, что Эрик с Полиной могли разобраться со своей проблемой тихо, не вынося сор из избы. Возможно, даже пришли бы к одному из вариантов перемирия – ведь ссориться сейчас не лучшая идея. Или, остыв, брат нашел бы в себе силы ее простить. Ведь если тот случай, та нелепая ошибка останется тайной для остальных, гордость Эрика не пострадает. О случившемся знают только четверо…

Знали. До этого момента. Теперь все потеряно окончательно…

– Тебе не говорили, что подслушивать нехорошо? – мрачно спросил Влад, прожигая Алису взглядом.

Она пожала плечами и наигранно вздохнула.

– Я искала Эрика. Дверь была открыта, я услышала голос Даши. Да и что такого в том, что я теперь тоже знаю? Скоро все…

– Ты никому ничего не скажешь, – тихо перебил Влад и в несколько шагов преодолел расстояние между ним и Алисой.

Когда он так говорит, у меня внутри все сжимается оттого, насколько опасным и непредсказуемым он выглядит. Уверена, это просто маска – одна из тех, что помогли ему выжить в сложных обстоятельствах. Но я не могла ручаться за тех, кто попытался бы эту маску сорвать. Влад умел расправляться с врагами, и доказать это было легко: все же он жив, а враги его, даже самые сильные – покоятся в могилах. Самолично или нет, но он всегда убирал с пути людей, которые ему мешали.

Сейчас ему мешала Алиса. Хотя ее, казалось, это вовсе не заботило.

– Почему? – невинно спросила она и склонила голову набок. – Или, думаешь, Эрик станет молчать? Признай, для нее все потеряно. Ну, или почти все. Ты ведь есть. – Она запрокинула голову и призывно усмехнулась. Зря. Больше всего Влад терпеть не мог навязанной фамильярности, в частности, от особ подобного типа. – Бери, пользуйся. Уверена, она не будет сильно сопротивляться, особенно теперь, когда у нее-то и выбора не осталось.

Влад прикрыл глаза, и я мысленно делала ставки на то, ударит он ее или нет. Склонялась к двум к одному, что треснет. Вообще, в его привычку не входило колотить женщин, но после таких слов, клянусь, я сама бы ее пристукнула. Жаль, далеко стояла!

– Я сделаю вид, – вкрадчиво сказал он, наконец, – что не слышал этих слов о Полине. Мне будет очень тяжело, но я постараюсь, ведь ты всего лишь глупая назойливая муха, пожирающая падаль. Возможно, тебе повезет, и Эрик проведет с тобой пару часов – я слышал звезды в это время года благосклонны к… подобного типа женщинам. Однако, ты ошиблась: если кем и воспользуются в этой ситуации, то тобой. Поэтому правильнее будет держать язык за зубами. Уверен, тебе не понравится, если мы поссоримся.

Алиса побледнела и дыхание ее сбилось, стало рваным и сиплым. Но взгляда она не отвела. И улыбка на лице, надтреснутая, кривая, удержалась.

– Я рискну, – выплюнула она ядовито и стала похожа на уродливую ведьму, которых рисуют на картинках в детских книжках. Странно, а ведь раньше я считала ее симпатичной, красивой даже. Раскованной. Эффектной.

Люди умеют пускать пыль в глаза.

– Убирайся! – Я выступила вперед и взяла Влада под руку.

Сейчас мы все на грани катастрофы, но глобальные катастрофы подождут, потому что главнее сейчас – личное. Разъедающее изнутри, разрушающее горе. Потеря, которую не восполнить. Ошибка, что нельзя исправить. Проступок, за который не вымолить прощения.