— Не окупились?

— Радужники за дракси. И слойки тут жутко дорогие.

— Не на что смотреть, значит?

— Ну, не на тебя же…

Первая вспышка была неожиданной и как бы фоновой, пришедшей ниоткуда, а Мелита ойкнула за плечом у Кристо, показывая, что ей знаком этот эффект. Оникс Дары рассыпался в прах, но у нее, видно, была какая-то еще защита. Песок задвигался и начал больше походить на жидкость, Тернак подскочил вверх, замораживая его, казалось, что просто жестом, в лицо Даре черной кляксой полетела перчатка, от которой девушка ушла просто в уклоне…

— Не на меня, стало быть? — два меча из кучи хлама одновременно взмыли в воздух, образуя «союз льда и пламени».

— Ага. Честно говоря, по внешности ты в моем вкусе, но вот по мастерству…

Мечи почти завязались в узел неподалеку от артемага, нейтрализовав друг друга. Тернак тронул несколько камешков у себя на груди, расцветив их в разные тона, Дара в ответ выставила перед собой руку с браслетом…

Холдоном об стенку да полхолдоном об потолок! Если бы Кристо мог еще сказать, что и как тут действует, а то догадывайся тут по чужим реакциям!

Не сказать, чтобы поединок был зрелищным. Большую часть времени противники напряженно смотрели даже не на друг друга, а перед собой, и молча выделывали руками странные пассы. Дуэль двух ветряных мельниц — и все. Кристо припомнил вдруг фразу Дары о том, что нет ничего скучнее, чем поединки двух артемагов.

— Ну, не знаю, — усомнился он тогда. — Ты против Бестии на арене — не скучно было, знаешь ли…

— Это был рикошет, — невозмутимо отозвалась артемагиня. — Остаточные проявления не сработавших артефактов.

— Э-э… а бой тогда как же?

— А боя вы не видели.

«Избави нас Светлоликие от таких рикошетов», — подумал Кристо, когда рядом с Дарой из ниоткуда возникла оплавленная дыра в земле.

— Эффективно, но опасно. Ты не дистанцируешься от вещей. Слишком доверяешь своим артефактам.

— Зато силы не трачу, как некоторые.

Тесак из кучи оружия рядом взвился вверх, и по лезвию пробежали молнии. Дара сделала очередной жест — и оружие зависло на полпути к ней. Взгляды артемагов сошлись в единой точке, силы — в одном предмете.

— Открываться для вещей — так можно и заиграться.

— А ты наполовину потенциал каждой не раскрываешь, потому что их боишься. Думаешь, они не чувствуют?

— Вещи не чувствуют.

— Врешь же и сама это знаешь. И кто тебе так мозги промыл, интересно?

Нож начал оплавляться, не выдерживая перегрузки противоположными по назначению узлами. Тернак, не отрывая взгляда от тесака, выкинул в песок арены маленькую змейку, вырезанную из камня. Совершил пару пассов одной рукой — свободной.

И из песка начало проклевываться что-то вроде земного дракона или уменьшенной Гидры Гекаты.

— Кристо, — ломким голосом попросила вдруг Мелита. — Ты, пожалуйста, когда все закончится, — скажи мне, я глаза открою.

И крепко зажмурилась, и Кристо чуть не взвыл, потому что только что хотел просить ее о том же.

Впрочем, у Экстера на его трибуне было такое лицо, будто еще немного — и он последует примеру Мелиты.

Дракона Дара перекинула в камень при помощи одного из своих боевых артефактов.

Бой был настолько равным, что становилось жутко. Казалось, противники друг друга предугадывают: один артефакт не успевал сорваться с места, как его тут же блокировали, щиты лопались один за другим, что-то искрило и плавило песок. У чужака-артемага растрепались волосы, перекосилось от напряжения лицо, губа поползла вверх в хищном оскале; медленно, прессуя Дару в основном стихийными артефактами, он сокращал дистанцию. Бой наконец стал зрелищным, но Дара отступать не собиралась: среди огня, ветреных вихрей и прочих магических спецэффектов ее фигурка стояла незыблемо. Противник двигался, совершал рывки, менял дистанцию одновременно с ведением боя, а Дара просто стояла, изредка поворачиваясь на несколько градусов в нужном направлении.

Очередной со стремительной скоростью несущийся на нее «вышибала» был отведен левой рукой и плюхнулся далеко за спиной артемагини. Мановением правой Дара активировала «песню аспида», и на трибунах позажимали уши от жуткого воя, сотрясшего землю. Тернак только вздрогнул, почти мгновенно соорудил вокруг себя «сосуд тишины» и взмахнул руками, наводя «канат».

Фрикс, который теперь сидел на трибунах, сочувственно и профессионально охнул со своего места. Он-то знал, что такое «канатная структура» артефакта. Узлы располагались таким образом, чтобы связать между собой двух артемагов. Более мощный получал силы за счет более слабого, отвести «канат» было невозможно, приходилось принимать борьбу и или надеяться, что выиграешь, или разрывать узлы артефакта между делом.

Одно хорошо: ни у кого из противников не оставалось времени на создание дополнительных боевых артефактов.

Тернак и Дара застыли лицом к лицу, как будто держась за невидимые нити. Между ними невозмутимо парила косичка, связанная из волос, нитей и проволоки: основа артефакта. Победа не спешила увенчать кого-нибудь лаврами. Похоже, она решила, что награждать лучше посмертно.

Алый Магистр задумчиво позвякал бородой, пожевал губами и всё-таки снизошёл к напряженной Бестии.

— Сиятельная Фелла… если память мне не изменяет, артефакты этого вида могут быть смертельны для одного из противников?

— Или для обоих, — четко обозначила Бестия, — если они равны.

Она покосилась на Мечтателя, но тот пока не торопился вмешиваться в поединок. Его взгляд был направлен куда-то в толпу.

Зато глаза Мелиты, которые она не выдержала и распахнула полминуты назад, углядели что-то необычное и на арене.

— Кристо, — прошептала она. — Смотри, «вышибала»…

Последний боевой артефакт, отведенный Дарой, снова взлетел за ее левым плечом. Вообще-то артемагиня должна была это почувствовать, но она почему-то даже не обернулась, как если бы опасности не было.

Просчиталась. Обычно «вышибала» бил напрямую, но этот вдруг нанес удар, сходный с силовым потоком боевого мага.

— Берегись! — заорал артефакторий в едином порыве.

В последнюю секунду девушка освободилась от «каната», дернулась в сторону, будто и правда не осознавала опасности, потом спохватилась и активировала щит, но поздно или слабый. Удар пришелся по ней не в полную меру, но оглушил на несколько секунд, швырнул шагов на пять вперед, Дара чудом удержалась на ногах… и ее запястья оказались зажатыми в хватке Тернака.

Бестия поморщилась. Плохо. Блокированные руки для артемага — проигранный бой. Алый Магистр покосился на неё, сделал жест — мол, прошу прощения, результат боя очевиден. И поднялся на ноги, готовясь объявлять победу.

— Ай-яй-яй, расстроилась, — просюсюкал победитель, легко перехватывая запястья Дары в одну свою ладонь, а второй погладил ее по щеке. — Ну, не огорчайся, ты себя еще найдешь. А пока — может, примирительный поцелуйчик, девочка?

Бестия поморщилась вторично, а Мечтатель испустил тяжкий сочувственный вздох. Обе реакции случились из-за избыточного знания о том, что сейчас произойдет на арене.

Не пытаясь освободить рук, Дара слегка подпрыгнула и тюкнула Тернак головой в челюсть, после чего всем весом приземлилась на его правую ногу, извернулась и локтем с силой заехала противнику под дых. Артемаг от неожиданности разомкнул пальцы, Дара шагнула назад, на нужную ей дистанцию, и провела последний прием: пинок ногой, после которого вся мужская половина трибун громко сглотнула. Тернак же просто повалился на песочек, хватаясь за ушибленное место и истошно воя.

— Да как-нибудь в другой раз, — прошипела Дара, удивительно напоминая одного иномирца в гневе, — девочка…

Она брезгливо передернула плечами и зашагала с арены, не дожидаясь объявления победителя. Всё равно никто ничего и не собирался объявлять: Алый Магистр открыл рот совсем не для того, чтобы назвать чье-то имя. Многомудрый мозг Рубиниата завис под тяжестью прожитых лет в попытке припомнить, видел ли он когда-нибудь столь наглый прием на Боевитом Дне.