– Эта твоя дурацкая отговорка, что тебе надо выспаться!.. – Она порывисто бросила в воду измочаленные в ладошке травинки. – Скажи, может, я в чём-то виновата перед тобой?

Сергей ничего не ответил, сдвинув брови, он деловито воткнул заранее приготовленную рогатину в берег и вложил в неё удочку.

– Ты же сам всегда говорил, что муж и жена должны ВСЁ говорить друг другу. Не держать в себе! Нет нерешаемых проблем… Так в чём проблема?!

Сергей шумно вздохнул, меняя позу, втянул голову в плечи. Весь как-то сжался, подался вперёд, снова схватил удочку обеими руками. Этот разговор ему явно не нравился.

Света резко отвернулась от него. Её глаза наполнились слезами. Сдавленным обиженным голосом она произнесла:

– Я думала… ну, вот, наконец-то отпуск! Я ждала его целый год! Я была счастлива от одной мысли, что мы будем принадлежать только друг другу. Не будет твоих задержек до полуночи на работе, срочных вызовов, командировок! Как я обрадовалась, что мы поедем к твоей маме! Я же помню, как всё было прекрасно, когда ты первый раз меня сюда привёз! А теперь что?! Тебя словно подменили! Мне вчера на терраске показалось, что я обнимаю глыбу льда… С другими ты шутил, смеялся, а стоило мне подойти, ты как… – Света, всхлипнув, тихо заплакала, опустив лицо в ладони.

Сергей отложил удочку, придвинулся ближе к жене. Бережно обнял её за плечи, поцеловал в щёку. Гладя её локоны, смущённо произнёс, виновато улыбаясь:

– Светик, прости… Сам не пойму, нашло на меня что-то… Всё будет хоро… – Вдруг Света встрепенулась и резко отстранилась. Её осенила догадка. Вся в слезах, она не дала Сергею договорить:

– А может, ты злишься, что я никак не могу забеременеть?! Вчера этот старик что-то говорил о детях… – Сергей потупил взор. Улыбка слетела с его лица. Он полез в карман за сигаретами. По его реакции Света поняла, что попала в точку.

– Так я страдаю от этого не меньше твоего! – выкрикнула Света. – Ты же знаешь, сколько мне пришлось вынести! Эти бесконечные хождения по врачам!.. Где я только не лечилась, и вот наконец мне сказали, что шансы есть! Ты же сам разговаривал с доктором, и он сказал, что меня неправильно лечили, я прошла новый курс, теперь всё должно получиться… До отъезда сюда у нас же всё было хорошо, ты верил! Ну что с тобой произошло, Серёж?! – У Светы началась истерика. – Я ХОЧУ родить! Я хочу, чтобы у нас были дети! Нет моей вины в том, что… – Свету снова задушили слёзы. Отбросив всю измятую, но так и не прикуренную сигарету, Сергей обнял и крепко прижал жену к себе. Рыдая, Света спрятала лицо у него на груди. Он, успокаивая, гладил и целовал её голову, щеки, глаза, мокрые от слез.

– Котёнок, прости меня… Дурак я… дурак!

Света сквозь слёзы пролепетала, не отрывая голову от его груди:

– Только у меня появилась надежда… а ты!..

– Ну, всё, всё… – Сергей чмокнул Свету в носик, неуклюже вытирая своими ручищами слёзы на её щеках.

Поплавок его удочки дёрнулся и резко ушёл на глубину, оставив после себя расходящиеся по воде круги.

Слабые круги расходились по водной поверхности большого аквариума. Томилин, щедро насыпая корм, кормил рыбок у себя в кабинете. На нём была форменная рубашка без галстука, две верхние пуговицы расстёгнуты. Он стоял в конце просторного кабинета у аквариума и сосредоточенно наблюдал, как рыбки, одна за другой поднимаясь с глубины, набрасывались на рассыпанный по поверхности воды корм.

В его кабинете проходило совещание экспертного совета. Оно продолжалось уже несколько часов. За массивным длинным столом сидело около десятка участников совещания, ещё несколько человек стояли у окон, о чём-то разговаривая и споря друг с другом. По всему было видно, что все изрядно устали. Многие давно сняли пиджаки, оставив их висеть на спинках кресел. Сзади они напоминали понуро стоявших в ряд людей с низко опущенными головами. Эта символическая картина как бы дополняла тягостную атмосферу безысходности, висевшую в этом прокуренном кабинете.

На столе генерала стояла двуязычная табличка, запрещающая курить. Но несколько человек, несмотря на это, всё равно курили. Главный конструктор спускаемого аппарата, Суровин Кирилл Валентинович, устало откинулся в кресле. Его всегда аккуратная прическа сейчас была растрепана, клок взъерошенных волос вызывающе топорщился над правым виском. Сильно ослабленный галстук свисал набок. Главконструктор держал скрепленные степлером листы бумаги, изучая их через очки, сдвинутые на кончик носа. При этом он, не переставая, нервозно прокручивал в пальцах зажигалку и постукивал ею о стол.

Томилин отошёл от аквариума. Тщательно вытирая руки носовым платком, со строгим видом обратился к присутствующим:

– Товарищи, хватит курить! Моим рыбам уже дышать нечем!

Кто-то сдавленно хохотнул, но его не поддержали. Людям, собравшимся сегодня в этом кабинете, было не до смеха.

Пряча платок в карман брюк, Томилин обернулся на аквариум и раздражённо произнёс:

– Сонные все какие-то… еле плавниками двигают!

Многие из присутствующих восприняли эти слова и на свой счёт. Сидевшие за столом сменили расслабленные позы на рабочие и повернули головы в сторону генерала. Стоявшие у окон спешно затушили окурки и заняли свои места за столом. Томилин тоже сел в своё кресло. Решительно поставив локти на стол и сцепив пальцы в замок, он резко подался вперёд, как пулемётчик перед атакой.

– Так что же всё-таки могло случиться с аппаратом? АВАКС зафиксировал приводнение, передал точные координаты. Через два часа спасательные силы были уже на месте, а аппарат бесследно исчез. Никаких следов! Его радиомаяки молчат… Тишь да гладь, как будто его и не было вовсе! Где аппарат?! Где люди?! – всё больше раздражаясь, выкрикнул Томилин, обводя взглядом присутствующих. – Американцы уже делают недвусмысленные намёки. Начинают нас чёрт-те в чём подозревать. Их президент уже звонил в Кремль, требуя объяснений… – Он кивнул на гербовый телефон прямой связи с президентом России. – Вы отдаёте себе отчёт в том, ЧТО произошло? Аппарат-то целиком и полностью наш! Мало того, что он сошёл с траектории, так он ещё и пропал в этом грёбаном море Сулу! – В его голосе звучал грозный металл, глаза налились свинцовым гневом, на висках вздулись вены. – А вы мне тут… только руками разводите!

– Товарищ генерал-полковник, – переходя на официальный тон, поднялся со своего места главный конструктор спускаемого аппарата, – я и мои сотрудники всегда отвечали за свою работу и мы хорошо понимаем всю меру ответственности… Если будет доказано, что аппарат пропал по нашей вине, мы готовы понести любое наказание. Но на данный момент я только могу повторить свои слова, сказанные на госкомиссии по приёмке аппарата: спускаемый модуль надёжен, многократно испытан в различных режимах, все нештатные ситуации были просчитаны и смоделированы. Системы жизнеобеспечения аппарата с ними успешно справились. Результаты расчётов и испытаний были отправлены американской стороне и полностью их удовлетворили. Так что ни взорваться, ни утонуть он не мог… – Взволнованный главконструктор, как бы ставя точку, стукнул зажигалкой о стол и после паузы добавил: – Если только он не подвергся воздействию внешних сил.

– О каких внешних силах вы говорите? Что вы имеете в виду? – напрягся генерал.

– Да всё что угодно! Я не знаю… это уже не в моей компетенции. – Главный конструктор сел на своё место. Один из сотрудников его КБ тут же начал что-то шептать ему на ухо.

Слово взял ещё один учёный, принимавший участие в разработке и испытаниях аппарата. Звали его Игорь Михайлович Кедров.

– Олег Георгиевич, я полностью разделяю уверенность Кирилла Валентиновича в надёжности аппарата. Мы долго работали над ним и просчитывали все мыслимые и немыслимые нештатные ситуации. – Он заметно волновался, то и дело поправляя лежавшие перед ним бумаги. – Да… Так вот, по моему мнению, нельзя сбрасывать со счетов и так называемый человеческий фактор. Ведь связь с экипажем прервалась. Мы не знаем, что произошло внутри сферы, когда аппарат сошёл с орбиты. Может быть, в борьбе за живучесть аппарата экипаж не выдержал чудовищных перегрузок, нервного напряжения и во время приводнения действовал неадекватно…