— Ублюдки, — сплюнул Макс, стоя над одним из убитых. — Семь мин собрал, пока до дистанции прыжка добрался.

Мы втроем собрались посреди мертвых тел и у каждого в голове бродили совсем безрадостные мысли. Прошло секунды три молчания, как со стороны поселка начали подтягиваться другие наши прокаченные бойцы. Группа Миши в полном составе и Егор с Костей.

Я бросил на них рассеянный взгляд, как чувство опасности неприятно резануло по нервам. Действуя на автомате, я оттолкнулся от земли, уходя прыжком в сторону, но не преуспел. Вспышка боли парализовала всю правую сторону моего тела, и только после этого до слуха донесся далекий звук выстрела. Пуля из снайперской винтовки пришлась в правое плечо, разрывая его в клочья вместе с частью грудины. Уже падая на землю, я подумал о крупном калибре и краем глаза отметил, как в сторону выстрела понеслись Миша с Максом. Громкие крики прошли фоном, тогда как мне на глаза попался один из вырубленных бойцов. Выкинув левую рабочую руку вперед, я вцепился ей в землю и подтянул себя к нему. Забитый болью разум родил лишь одну мысль, и мои зубы сомкнулись на человеческом горле. Теплая кровь потоком хлынула в рот, но я не старался её глотать, а лишь сильнее вгрызся в плоть.

Мне понадобилось секунд семь, чтобы добраться до позвоночника. После я просто откинулся на спину и стал ждать. Боль всё еще рвала тело и разум. Мысли путались, в ушах стоял звон, а глаза так и норовили закрыться.

Долгих четыре минуты я лежал на земле, борясь со слабостью и болью. Мне притащили флакон со слабым зельем исцеления, но толку от него не было. Подомной собралась огромная лужа крови, и тело я уже практически не чувствовал. Даже держать открытыми веки казалось непосильной задачей, с которой я пока еще справлялся. На скиллы так же надежды не было. Скорее всего, все они ушли на исцеление раненых в поселке. То, что пострадавших будет много, я не сомневался.

Когда по ногам начала подниматься теплая волна воздуха я даже и не сразу осознал, что происходит. Постепенно она начала снижать напор болевых спазмов и вымывать из тела смертельный холод. Уже через пару минут я смог пошевелиться и с трудом, но поднял себя на ноги. Правая рука висела плетью, в груди неприятно хлюпало и щелкало, а нестерпимый зуд заставлял сильнее сжимать челюсть.

— Костя дай пистолет, — хрипло произнес я, стараясь не шататься.

Парень быстро достал из кобуры ПМ и протянул его мне. Медленно я добрел до очередного вырубленного и опустившись перед ним на колени, поднес ствол к виску крупного мужика с густой черной бородой. Небольшое усилие и выстрел эхом разнесся по поляне, а я вновь ощущаю тепло.

— Макс, до стрелка добрались? — спросил я по рации.

— Месим, — вместо него ответил Миша. — Девятнадцатый уровень, не хочет дохнуть сука.

— Костя, Егор, подсобите им, — кивнул я двум парням, что остались со мной. — Я в норме.

Кивнув, кажется, с облегчением парни рванули на звуки схватки, оставив меня одного. Бросив взгляд в сторону поселка, я увидел клубы дыма и на несколько секунд закрыл глаза.

— Серый, это Женька, как слышишь меня? — голос друга был нервным, но собранным.

— Нормально слышу, — ответил я тихо. — Жек, тащи сюда кандалы, которые мы из данжа принесли. Надо будет обезопасить себя, да после поработать с пленными. И еще пару зелий на исцеление захвати вместе с Ирой желательно. Хилл мне не помешает.

— Ира в отключке, — спустя пару секунд тишины бросил друг. — Только монумент Макса стоит.

— Принял, — тяжело бросил я. — Тащи, что есть, отбой.

Тяжело.

Было чертовски тяжело стоять здесь и не знать какие у нас потери.

Женька появился на поляне минуты через три. Он был относительно цел, только глаза выдавали многое. В первую очередь друг передал мне три бутылька, после чего прошел к вырубленным бойцам и начал их связывать. Наручники, после кандалы и толстая веревка.

— Какие у нас потери? — спросил я без тени эмоций, заливая в себя уже третью бутыль с зельем.

— Разбираем завалы, — ответил Женя, но что-то в его интонации неприятно резануло по нервам. — Слав, уже есть погибшие и Алена среди них.

— Что? — спросил я, ощущая, как внутри всё переворачивается.

— В садике... она закрыла собой детей, — стараясь говорить ровно, проговорил Женя. — Взорвался снаряд от миномета и, в общем, все осколки она приняла на себя. Потом еще крыша рухнула... Семь ребятишек погибло, Алена с ними. Ира и Настя в тяжелом состоянии. Олеся ходит, но ранения тоже серьезные. Все кто был на стене, мертвы. Снайперы выбили их сразу. Не знаю, сколько еще погибших будет...

Я как стоял, так и рухнул на колени ничего перед собой не видя. Ледяная пустота начала заполнять сердце и вытеснять из разума хоть какие-то мысли. Те чувства, что вернулись ко мне, после того, как мы закончили на поляне, вновь ушли. Осталось только холодное безмолвие и безразличие ко всему.

— Мы его сделали, — довольный голос Макса в наушнике остался без ответа. — Живой еще, сука.

— Кандалы на него наденьте, — сказал я и не узнал свой голос. — Жень, рация жива?

— Да, — кивнул друг, стараясь не смотреть мне в глаза. — В штаб ни одна мина не попала.

Поднявшись на ноги, я ровной походкой направился в поселок. Боль от ранения уже не так сильно тревожила и даже где-то стала теряться в той пустоте, что поселилась у меня на душе. Стоило мне пройти за ворота, как в глаза бросились те разрушения, которые принесло нападение. Несколько домов полуразрушены, вдоль стены лежат тела охранников, а земля перепахана взрывами. Я не стал акцентировать на этом внимание и зашел в штаб, после чего добрался до рации. Спустя несколько минут вызова на том конце наконец-то раздался голос майора.

— Клименков на связи, — недовольно проворчал он. — Что случилось, Серый?

— На нас напали, — ровным голосом заговорил я. — Поселок обстрелян минометами, работали крупнокалиберные винтовки. Есть раненые и убитые. Свитки воскрешения у вас есть? Возьму за любую плату.

— Что? Погоди..., — десяток секунд тишины и майор вновь на связи. — Так, насколько всё серьезно? Высылать группу на помощь?

— Не стоит, — ответил я. — Нападение отбили, нужны свитки на воскрешение. Много погибших и раненых.

— Серый, у нас таких нет, — громко сглотнув, потерянно ответил Клименков. — Кто хоть нападал? Живых взять удалось? Может лекарей отправить?

— Вот лекари будут кстати, — кивнул я, позволив себе кривую ухмылку. — Пленных взяли, сейчас работать с ними буду.

— Серый, я..., — майор глубоко вздохнул и продолжил, — черт и выбраться к вам сейчас не получится.

— Ладно, это всё уже не имеет значения, — спокойно сказал. — За лекарей спасибо. Конец связи.

Отключив рацию, я тяжело вздохнул и вышел наружу. Монумент Макса гудел неподалеку и возле него рядами лежали раненые. Заметно в стороне, за разрушенным вторым домом складывались мертвые тела. Сглотнув неожиданно появившийся комок в горле, я прошел туда и сразу же увидел её. Алена лежала на спине, и нетронутым осталось лишь лицо. Всё остальное тело больше походило на месиво, и мне стоило больших трудов не отвести взгляд. Я собрался с силами и подошел ближе. Её открытые глаза смотрели на меня с укором и, кажется, мольбой. Я прекрасно понимал, что это бред бьющегося в агонии разума, но ничего с собой поделать не мог.

Через несколько минут, которые я безотрывно смотрел на девушку, подошло двое мужиков, и положили рядом еще одно тело. Девочка лет семи с разукрашенными в разные цвета ногтями. Увидев это, затуманенный разум наконец-то начал работать и до меня дошло понимание того, что аурный взгляд может помочь с поиском людей под завалами домов.

Примерно часа через четыре, когда с поисками было закончено, я стоял над растянутой черной пленкой, на которой были уложены тела погибших. Тридцать семь человек, из которых двенадцать детей. Подоспевшие лекари от военных смогли вытянуть самых тяжелых, буквально вытаскивая с того света еще два десятка человек. Я не мог смотреть в глаза окружающим, да и не пытался быть утешителем для всех. Руки мои были по локоть в крови от перетаскивания тел, а мысли так и вовсе отдавали легким безумием.