– И что мне за это будет?
– Как что? Соавторство с великим народным поэтом.
– Все великие поэты ушли вместе с Серебряным веком.
– Да нет же, Люсинда, идея – супер. Мы с тобой будем, как Мамин и Сибиряк, как Петров и Водкин, как Салтыков и Щедрин.
– Скорей уж, как Ильф и Петров.
– Ты чё, Лысюк? Ильф Петров – это ж один человек! «Стулья» мои любимые написал. Таких вещей не знать, а ещё филолог с красной корочкой.
– А как же «и»?
– Что «и»?
– Ну говорят же обычно: Ильф и Петров.
– Вот ты, Люська, занудная! И. – это отчество. Может, он Ильф Ильич, откуда ты знаешь?
– Не знаю, – честно сказала Люся.
– Ну вот, а ещё филолог. Это ж как Джером К. Джером.
– Вить, вообще-то у англичан нет отчеств, – доверительно сообщила Люся.
– Ну и что? А у Петрова есть – он же русский писатель. Ильф – имя, Петров – фамилия, И. – отчество.
– А почему имя такое странное – Ильф?
– Да потому что он еврей!
Люся оторопела.
– Ну, в принципе, да, здесь ты прав…
– То-то же! Имя ей не нравится. Думаешь, меня от хорошей жизни Витомиром назвали? Так и он – всю жизнь страдал, а потом его потянуло писать, чтобы выплеснуть всю свою боль.
– Вообще-то Ильф и Петров писали сатирическую прозу.
– Слушай, Люська, вот ты зануда, – изумился Витамин. – Твой занудный педантизм всех вгоняет в ревматизм! Так и всю поэму мне запорешь, ну тебя! Я лучше сам.
5
Вечером Люся сама починила свой мобильный и, вдохновлённая этим, попыталась починить сливной бачок унитаза. Однако неудачно.
Запищал отремонтированный телефон. Люся очень любила отвечать на вопрос: «Что делаешь?» Ответом всегда было легко спугнуть, шокировать, смутить, ввести в ступор. Особенно, если ответить честно.
– Привет, Лысюк, что делаешь? – спросила Катя.
– Унитаз чиню.
Восхищённая пауза.
– Ну ты, Люська, крута…
– Только у меня ничего не получается.
– Слушай, может, гульнём?
– А не поздно?
– В самый раз. И Машка приедет. Встречаемся в «Потешной мандаринке».
Несмотря на то, что осень ещё дышала летним теплом, Люся надела новый, баклажанного цвета плащ и красные сапоги на шпильках, которые Катя упорно называла компостерами. Для ещё большей перемены внешности Люся спрятала свою золотистую копну под берет и двинулась к «Заводному апельсину».
– Лысюк!
Она обернулась.
– Ты что, меня узнала? – с досадой разочарования воскликнула Люся.
– Издеваешься? – усмехнулась Катя. – Я твою паучью походку везде узнаю.
Люся вздохнула. Когда девушке было пятнадцать, мама отвела её в школу моделей. С заоблачным Люсиным ростом, изящной худобой и лицом инопланетянки её могли оторвать с руками и ногами. Но семеняще-деревянная Люсина походка убивала всё. За три месяца никто не смог научить девушку ходить не то, что красиво, а даже просто по-человечески, и на неё махнули рукой. Походка была бичом Людмилы Лысюк, и, к сожалению, не единственным. Тогда-то она и решила стать умной. Или хотя бы эрудированной.
Катя окинула подругу привычно-придирчивым взглядом.
– Ты в компостерах? Опять еле ходить будешь?
– Ну сюда же я дошла.
– Ага, я посмотрю, как ты в своих испанских сапогах[19] танцевать будешь…
– Вообще-то они итальянские.
– Помяни моё слово, через час ты поймёшь, что они испанские. – Катин взгляд переместился выше. – Лысюк, побойся Бога, зачем ты надела эти вульгарные штаны с лампасами?
– А когда мне их ещё носить?
– Летом! В деревне у бабушки!
Когда к ним приковыляла Маша, девушки зашли внутрь. Клуб «Заводной апельсин» был полон народу и смраду. Поднявшись на второй этаж, подруги заказали самых дешёвых коктейлей, но потом шиканули и взяли по пирожному.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
