– Привет. Могу я поговорить с самой обаятельной девушкой на свете?

Люся с жалостью взглянула на себя в зеркало.

– Э-э… Вы не туда попали. – И отключилась.

Через три месяца молчания снова объявился Денис. Он приехал, как всегда, без цветов – зато с ворохом пустых обещаний.

– Люсёнок, ты прости меня за всё. Мне только ты нужна. А с Надей я расстался… Честно…

Слова тонули в жаре вздохов.

Наутро он ушёл, мимолётом чмокнув её в щёку.

– Целовнул и был таков, – заключила Люся свой рассказ.

– И что дальше? – хмуро спросила Катя.

– Тишина – ни звонков, ни смс.

– Лысюк, сколько это может продолжаться?

– Не знаю.

– Тебе же почти удалось прийти в себя. Работа, новая жизнь, и вдруг опять этот идиот Достоевского нарисовался. Ты скажи, зачем ты ему дверь открыла?

– Я его люблю. Когда он приходит, в мою жизнь возвращается счастье.

– Фантазёрка. В твою жизнь возвращается кошмар!

– Но с ним меня как будто солнцем пригревает, а без него мне холодно, тоскливо…

– Ой, хватит оправдываться.

– Я не оправдываюсь, я утешаюсь.

– Люська, это не любовь! – оборвала Катя. – Это смертельно опасная болезнь, и её надо лечить. Денис – раковая опухоль на твоей жизни, но хирургом можешь быть только ты. И если уж резать, то по живому и сразу.

Через неделю Денис снова явился с ночным визитом. Он начал приставать, но Люся намекнула на то, что секса сегодня, вероятно, не будет. В этот раз, сама себе немало удивляясь, она была почти тверда – не подпускала к телу и требовала определённости.

«Пусть знает моё мнение, и мне плевать, если оно ему не нравится!» – подумала Люся.

– Денис, давай поговорим.

– Зачем? – не понял Денис.

Эта циничность больно резанула Люсю по сердцу, но отступать она не собиралась:

– Денис, ты, наверное, думал, что у нас симбиоз, а у нас… дурдом. Это тебе удобно, а мне… мне плохо.

– Правильно говорят, хочешь испортить отношения – поговори о них, – пробурчал Денис.

– Разве у нас есть отношения?

– Люсёнок, тебя что-то не устраивает?

– Всё не устраивает.

– Ну если всё, тогда я пошёл. – Он повернул к двери.

– Подожди! – Люся не любила, когда жизнь ставила её перед выбором, не любила чувствовать его безраздельную тяжесть и чуждую ей ответственность.

Он обернулся, выжидал.

– Мне остаться?

«Да… Нет… Да… Нет!»

– Да.

«Конечно же, да».

– Здравствуйте, мне нужно срочно отправить своей девушке смс, а у неё телефон отключён. Что делать?

«И кто виноват?» – по привычке пронеслось в Люсиной голове.

– Ничего. Смс будет доставлено, когда ваша девушка включит телефон.

– А вы не могли бы моё смс ей как-нибудь пропихнуть? Мне, правда, очень надо! Пожалуйста! – умолял абонент.

«Вот это любовь», – с завистью подумала Люся.

– Извините, это технически невозможно.

– Ну… Ну пусть он у неё хотя бы помигает!

Люся чувствовала, как тонет в океане печали. От безысходности жгло в груди и мутило. Она заехала к родителям, а потом безрадостно доковыляла до Кати, отправив прежде смс:

«Щас нагряну».

«Нагрянь, – разрешила Катя. – Только при виде меня не пугайся».

Люся была озадачена: «Чем она может меня напугать? Ненакрашенным глазом?»

Но стоило Кате открыть дверь, как Люсина хандра вмиг улетучилась – она согнулась пополам и зашлась беззвучным хохотом. Катя стояла на пороге голая, недовольная… и синяя. Точь-в-точь инопланетная певица из «Пятого элемента».

– Это что?! – выдавила Люся, задыхаясь от смеха и шока.

– Голубая глина, – обиженно ответила Катя. – Сначала я была зелёной, а когда высохла, поголубела вот…

– Ой, у меня от смеха аж рёбра защемило. Мне было так плохо, а ты одним своим видом подняла мне настроение!

– Я очень рада, что послужила тебе антидепрессантом, но, может, всё-таки войдёшь? А то все соседи повылазят.

Но Люся была неспособна к осмысленным действиям, и Катя уволокла её в квартиру самостоятельно.

– Лысюк, прекрати это «Заклятие смехом»[17]. Не смешно уже.

– А-ай, я не могу… – стонала Люся, глядя в жутко-синее лицо подруги.

– Всё, я пошла мыться.

– Подожди, я ещё не насмеялась!

– Хватит, шокотерапия закончилась. Располагайся.

– Ага… – утирая слёзы, Люся опустилась на диван.

В ванной зашумела вода.

– Бл..! – несмотря на филологическое образование, ёмко выразилась Катя. – Эта хрень ещё и хреново смывается! – Последующие её выкрики были так же малолитературны.

– Тебе помочь? – И Люся самоотверженно вторглась в ванную.

Но Катя из голубой уже превратилась во вполне розовую.

– Не надо.

– Наверное, твой Андрей отдал бы всё, чтобы оказаться сейчас на моём месте, – улыбнулась Люся.

– Ой, не напоминай мне про Хорду. Я вчера от зевоты чуть рот не порвала, не знала, как от него отделаться.

Люся рассеянно шарила на полочке под зеркалом.

– А ты знаешь, что «ванна» и «банка» являются родственниками через общее слово «баня»?

– Слушай, мне уже не повторить вчерашний подвиг терпеливости к занудам.

– Вот вроде вся ты, Катька, загорелая, а задница белая.

– Да? – Катя кинула пытливый взгляд за спину. – Ну и чёрт с ней. У меня всё равно мужика нет. Вот когда появится, тогда и буду в стрингах загорать.

– А вдруг он у тебя завтра появится?

– К тому времени, как он добьётся моей благосклонности, у меня уже весь загар сойдёт.

– Вот поэтому у тебя мужика и нет.

– Люська, выйду из душа – задушу тебя!

– Это гигиеническая помада?..

– Люська, нет! ЭТО КЛЕЙ!

– А-а-а-а-а…

– Быстро под кран!

Когда клей с губ был оттёрт, Люся отказалась от предложенного кофе и побрела на остановку. За спиной она услышала монолог неглубокого содержания:

– Эй, ты! Это же ты! Стой, сука! Ты куда? Погоди! Как там тебя?.. Ладно, догоню – вспомню…

Внутри всё сжалось от страха.

«В такие минуты хорошо бы иметь пояс по каратэ, и желательно, потемнее…»

– Эй, стоять! – Парень, конечно же, подбежал к ней и преградил путь.

«Симпатичный, но поддатый», – несмотря на ужас, отметила Люся и твёрдо сказала:

– Я вас не знаю.

– В смысле? – отозвался асоциальный тип.

– Честное слово, я вас в первый раз вижу, – испуганно оправдывалась Люся и, обойдя пьяного парня, посеменила своей дорогой.

– Простите, девушка.

«Как же не повезло той несчастной, с которой он меня спутал».

Витя – это не всегда Виктор. Иногда под этим простым русским именем скрывается Витомир с непростой судьбой. Именно такой работал в колл-центре Люси и Кати системным администратором. Хотя он настоятельно просил называть его Витей, кто-нибудь всё же окликал его Витамином. Правда, если непотребное прозвище использовала особа миловидная, Витомир не обижался и лукаво замечал:

– Кстати, для здоровья витамины следует принимать регулярно.

Сисадмин Витя был технарём до мозга костей, но упрямо сочинял грязноватые стишки и мнил себя недопонятым гением.

Однажды Витомир подкатил к Люсе с предложением о сотрудничестве.

– Люсинда, слыхал, ты филологический кончала?

– Окончила, и даже с красным дипломом.

Витамин присвистнул с презрительной завистью.

– Слышь, Люсинда? У меня идея. Я поэт-самородок, талант от Бога, ничем, прямо скажем, не подкреплённый, без образования, без академических, так сказать, знаний, и давно мечтаю написать поэму о Великой Отечественной…

– Как «Василий Тёркин[18]»?

– Это кто? Я его знаю?

– Проехали, – отмахнулась Люся.

– Я это к чему? Давай я поэму эту напишу, а ты её как бы… литературно обработаешь, придашь ей, так сказать, лоску грамотности.