— У вас в кабинете съемка ведется? — на выходе из лифта поинтересовалась Аделаида Богдановна.

— А как же, — обрадовался Шугарин. — У нас все прозрачно, чтобы никаких вопросов не возникало. Вот, к примеру, наслушается какой-нибудь нарушитель сокамерников, рож… лицо себе на допросе разобьет, а потом жалобу пишет, что, мол, сотрудники показания силой выбивали и пытки применяли. И приходит к нам проверка…

— А вы ей видео, — нетерпеливо закончила за него Аделаида Богдановна. — Я поняла. Где тут у вас камеры? — обратилась она к Киту.

Кит как раз карточку нашаривал и слушал, как в безлюдном коридоре шаги и голоса эхом отдаются.

— Одна над дверью, вторая на притолоке между кабинетами, — устройство мигнуло зеленым, замок щелкнул. Кит открыл дверь, пропустил всех и зашел последним: — Здесь, — указал он себе за спину, — и вон там. Кстати, о камерах, — невзначай продолжил он. — Я сегодня утром с вашей протеже общался по работе.

Аделаида Богдановна вышла на середину первого помещения и огляделась:

— Моей протеже? — незаинтересованно переспросила она. — Вы оружие в сейфе храните?

— Марина, — напомнил Кит. — В библиотеке работает.

Аделаида Богдановна сдвинула брови:

— Не припоминаю. Так где у вас тут сейф?

Кит показал на смежный кабинет:

— В углу, напротив окна. Марина тоже из Санкт-Петербуга приехала, — уточнил он, видя, что Аделаида Богдановна прошла во второе помещение, развернулась, подняла голову и принялась рассматривать камеру. — В соседнем городке отдыхала, в пансионате.

— Ближе посмотреть можно? — Аделаида Богдановна небрежно скользнула взглядом по сторонам и снова нацелилась на камеру.

— Конечно! — вмешался Шугарин. Ухватил ближайший стул и потащил к проему между помещениями. — Сдурел?! — просемафорил он по дороге Киту.

Кит ошеломленно пронаблюдал, как Царица, изящно скинув туфли и опершись на подставленный локоть, вспархивает на предложенный стул.

— Потрясающая аппаратура, — восхитилась она. — Так, а это что? — сунула руку с карман, затем потянулась к камере и что-то проделала, невидное Киту из-за притолоки. — Почему такая пыльная? — возмутилась она. Предупредите уборщицу, что это хорошая техника, и обращаться с ней нужно соответственно.

Судя по вытянувшемуся лицу шефа, и кабинет, и сейф на какое-то время остались без присмотра.

Ну и зачем? И что вообще здесь происходит?

Аделаида Богдановна соскочила со стула, впрыгнула в туфли и поманила Кита к себе:

— Вы, кажется, переодеться собирались, — напомнила она.

Наверное, лицо у Кита стало, как у шефа — обалделое и в пятнах.

— Заканчивайте мечтать и сдайте табельное оружие, — понизив голос, приказала Аделаида Богдановна. — Возьмете то, которое в сейфе, ясно? — сжалилась она. — Вы же его там храните — то, которое при вас раньше было. Оно теперь не ваше, и вашим никогда не было. По документам его утилизировали несколько лет назад.

Еще не легче. По старой привычке Кит и здесь обзавелся незарегистрированным стволом, но ни разу им не пользовался, и ни дома, ни, разумеется, на работе не хранил. А ПМ — легальный и лицензированный, с которым в Нижнеморск явился, действительно в сейфе запер.

— Зачем? — напрямую спросил он.

— Затем, — не повышая голоса, рявкнула Царица. — И переоденьтесь, наконец. Времени у вас в обрез. А мы с Павлом Сергеевичем отвернемся и подождем, — пропела она, подхватив Шугарина под руку и волоча его в соседнюю комнату, за перегородку.

Чем дальше, тем меньше Киту нравилось происходящее. В душе зашевелилось то, что сам он называл принципиальностью, а недовольные коллеги — ослиным упрямством. До посылания всего начальства скопом и каждого присутствующего в отдельности оставалось всего ничего. И тут вмешался рассудок.

На самом деле все было очень просто. Переодеться ему действительно нужно — глупо оставаться в промокшем лишь из-за того, что его поторопили. А с оружием так вообще выеденного яйца не стоило: Крокодилица могла ему хоть автомат всучить. Но заставить из него стрелять — ну, пусть дальше пробует, флаг ей в руки.

В шкафу, как и Кит и рассчитывал, все еще хранились свитер и джинсы, в которых он в Нижнеморск из Питера явился. Даже футболка чистая завалялась. Жаль, что только футболка — остальное нижнее белье на работе менять как-то в голову не приходило. Носки тоже пришлось влажные оставить, но это ничего, в форменных ботинках должны быстро высохнуть.

Старая потрепанная разгрузка топорщилась надорванными карманами и разошедшимися застежками-молниями, но благополучно вместила и удостоверение, и телефон, и ключи, и еще кучу разнокалиберной мелочи. Куртку Кит даже трогать не стал. Захватил свитер, «Стечкин» в кобуре и прошел к сейфу.

— Долго вам еще? — нетерпеливо окликнула Аделаида Богдановна.

— Тамару Торжик тоже не помните? — отрыв сейф и закинув туда бумажник, отозвался Кит.

Положил «Стечкин» на папки, снял разгрузку и принялся прилаживать старую наплечную кобуру. И то ли мускулатуру нарастить успел, то ли ремни ссохлись, но ощущалось все довольно непривычно.

— Торжик? Кто такая? — Аделаида Богдановна прошла в проем. Следом поспешил Шугарин.

Кит не оглядывался, но шаги шефа и стук каблуков хорошо слышал:

— Вы ее в школу дизайнеров определить собирались, не помните?

— Ты, майор, не о том сейчас думать должен, — шеф на пороге не остановился, дошел до Кита и увесисто пихнул в бок.

— Да кто все эти люди? — возмутилась Аделаида Богдановна, тоже шагнув ближе.

Кит развернулся и посмотрел в упор.

Начальникам, тем более настолько высокого уровня, верить нельзя — они все очень хорошо умеют врать. Им по должности положено. Но, блин. Кит ей верил, и всё тут. В смысле, головой не верил, просто видел, что действительно не понимает, о ком речь.

Острые черты лица, нарисованные брови, слой косметики, прическа «только что от профи» с челкой, закрывающей лоб. Костюм по фигуре, закрытый и элегантный — ничего не оставляющий на виду, кроме рук с устрашающе яркими когтями. Рост модулируется длиной каблука.

Эдак и из стажера можно Царицу-Крокодилицу слепить. Больше, конечно, Крокодилицу, но это уже неважно, особенно, если духами подходящими облить и рот запретить раскрывать.

— То есть, нынешней весной или летом вы в соседнем городке в пансионате не останавливались, — констатировал Кит.

— Даже интересно, как вы себе это представляете, — заносчиво-снобистски высказалась Аделаида Богдановна.

— Хождение в народ, — буркнул Кит, отойдя подальше от шефа. Еще один такой пинок, и печенку придется в правом кармане носить, рядом с удостоверением. — Вы всегда всё лично контролируете, редко кто так делает, — искренне добавил он.

— Я здесь живу, — сказано было так, словно других пояснений не требовалось.

А ведь если подумать, действительно не требовалось.

— Я готов, — Кит одернул разгрузку, застегнул ремешок на непривычно компактной кобуре и машинально проверил удостоверение.

Аделаида Богдановна окинула его придирчивым взглядом и кивнула:

— Пойдемте.

На Кита напало дежавю. Поначалу он именно в таком виде здесь ошивался. Только носки с трусами другие, а так — прямо до мелочей, включая отросшую за день щетину. Дел было невпроворот, какие уж там костюмы с дизайнерскими джинсами. В одних неубиваемых ботинках, кажется, чуть ли не до лета доходил. А потом появилась девушка — Светлана. Светик. Всё про модные бренды знала, хоть и считала гениальных дизайнеров сумасшедшими. В итоге не сложилось, но гардероб поменялся кардинально.

В лифте вновь потянуло проверить удостоверение.

Шугарин дулся, на Кита не смотрел. Аделаида Богдановна отражалась в зеркале в профиль, и выглядела так, словно лифт не ехал с нормальной скоростью, а издевался над пассажирами.

Да, о дизайнерах. Получается, кто-то выдавал себя за Аделаиду Богдановну и выманивал девушек в Нижнеморск под предлогом трудоустройства. Кто? Сергей? Невысокий и щуплый. Нарядился в бордовый костюм, покрыл рожу слоем грима, приклеил ногти, а сверху накрылся париком.