Слушая вполуха их разговор, я внимательно вглядывался в окружающих нас людей. Их было много, и они были такие разные.

Слева, через проход, сидели парень и девушка, лет, наверное, по пятнадцать-шестнадцать. В «прошлой жизни» они, как помнится, ушли с трибуны, когда матч ещё не окончился, и больше я их не видел…

Справа внизу расположились отец с сыном-подростком. Они тоже ушли чуть раньше. Кажется, у сына был день рождения и он всё спрашивал, какой подарок ждёт его дома. Папаша в ответ посмеивался и говорил, что хороший…

Сзади шумели фанаты. Человек пять или шесть, причём, судя по разговорам, скорее всего, не спартаковские, а цээсковские. В перерыве они приняли по «паре капель на грудь», а затем участвовали в обстреле снежками милиции. Со стадиона они ушли сразу после финального свистка…

Кто знает, как сложилась судьба тех и других, и третьих. Возможно, им повезло, и в давку они не попали. А возможно — наоборот. Может быть, именно эта девушка потеряла туфлю, из-за которой всё началось. Может быть, это именно те отец с сыном, которые пытались открыть ворота, но не сумевшие совладать со стальной решёткой и оставшиеся висеть на ней, задохнувшиеся, с переломанными руками и рёбрами. Может, это именно те фанаты, которые с хохотом поджимали ноги и надеялись, что толпа сама вынесет их куда нужно…

Полтора часа всё шло строго «по сценарию». На шестнадцатой минуте Эдгар Гесс со штрафного забил первый гол в ворота голландцев. Так же как в предыдущий раз, вживую я этот гол не увидел — за пару секунд до удара на ноги вскочило едва ли полтрибуны, и за лесом вскинутых рук не было никакой невозможности хоть что-нибудь разглядеть. В итоге пришлось смотреть повтор по табло, хотя, конечно, это совсем не то, ради чего стоило идти на футбол.

— Ерунда какая-то, — с досадой пробормотал Саня.

Он тоже ничего не увидел.

А вокруг обнимались, орали, хлопали, размахивали шарфами и шапками… словом, вовсю праздновали забитый гол, надеясь, что вскоре последуют и другие.

Надеялись, увы, зря. До перерыва и практически весь второй тайм на поле ничего интересного не происходило. Народ начал откровенно скучать, а чтобы окончательно не замёрзнуть, принялся развлекать себя песнями и кричалками (не всегда понятными), употреблять внутрь горячительное (кое у кого с собой был не только чай) и «задирать» мёрзнувшую не меньше других милицию (та самая игра в снежки, «обидевшая» стражей порядка).

Всё это время я напряжённо думал, как избежать трагедии. И чем ближе стрелки часов подходили к заветным «девяткам» (игра заканчивалась без четверти девять), тем больше меня охватывало отчаяние. Матч подходил к концу, некоторые уже потянулись на выход, а я до сих пор не мог ничего придумать. Хотя требовался сущий пустяк: вынудить милиционеров открыть несколько выходов или, как в «прошлой жизни», оставить открытым один, но растянуть «эвакуацию» на долгое время. Был, впрочем, ещё один вариант — когда милиция не будет никого торопить, а болельщики направятся к выходу организованно и строго по очереди — но это уже, как говорится, из разряда фантастики…

Вот уже покинули свои места «те самые» парень и девушка… вот поднялись со скамейки отец с сыном… зашевелились сидящие сзади фанаты армейцев… Похоже, сегодняшний матч им удовольствия не доставил. Кто-то из них даже бросил с презрением:

— Мясо, б… Позорище, а не игра.

В голове у меня словно бы что-то щёлкнуло.

Кусочки пазла встали на место.

Я, наконец, понял, что делать.

На то, чтобы слепить несколько плотных снежков и с силой запулить их в расположившихся ниже болельщиков красно-белых, ушло секунды четыре. Все «снарядики», как и предполагалось, попали в цель. И хорошо попали! Двоим угодило за воротник, а одному даже шапку сбило. Дальше оставалось лишь развернуться, выдернуть из-под куртки ближайшего фана спрятанный от «общественности» шарф цээсковских цветов и завопить во весь голос:

— Атас! Конюшня за «Хаарлем» топит!

Эффект от моего демарша превзошёл самые смелые ожидания. Видно, и вправду… что-то такое уже витало в воздухе. Фанаты обоих клубов к драке оказались готовы. Тем более что красно-синих на стадионе было не так уж и мало, и, по отношению к спартаковцам, они занимали достаточно выгодную позицию — в верхней части трибуны, поэтому последним, чтобы добраться до недругов, пришлось слегка «поднапрячься». Впрочем, боевого задора это ничуть не уменьшило. Обе стороны жаждали столкновения, наверное, даже больше, чем выигрыша любимой команды. А то, что второй клуб сегодня в игре не участвовал, не смущало ни тех, ни других.

— Мочи коней! Бей мясо! Вали его! Рви! В рыло! На! Получай! — раздавалось то слева, то справа, то сзади, то спереди.

Побоище не остановил даже гол, забитый в ворота «Хаарлема» на последней минуте матча.

Пофиг! Для настоящих «ценителей» есть забавы поинтереснее.

Тридцать без малого лет я не участвовал в массовой драке, но главное всё-таки помнил. В таких потасовках некогда думать, кто свой, кто чужой. Бей любого, кто замахнулся. И я бил. Всех попадавшихся под руку. Без разбора. Не обращая внимания на потери. Их мы будем считать потом, когда драка закончится…

Для меня она закончилась примерно через минуту. В какой-то момент я просто вывалился из орущей, остервенело размахивающей кулаками толпы. В голове гудело, правое ухо почти ничего не слышало, по левой щеке что-то текло.

Машинально утёрся. Взглянул на ладонь.

Кровь? Рассёк что ли?..

— Андрюха! Валим, а то загребут!

Кто-то дёрнул меня за рукав.

Я обернулся.

Саня выглядел, словно разбойник после неудавшегося налёта. Глаз заплыл, губы распухли, пуговицы на куртке оторваны, на штанине дыра…

— Наши где?

Шпанов неопределённо качнул головой.

— Там.

— Где там?

— Внизу.

Я проследил, куда он показывал, и с облегчением выдохнул.

Всё вышло как нельзя лучше. Почти как с «пожаром в лесу»: тушим огонь встречным палом, а давку перед воротами и на лестнице гасим волнениями на трибунах.

Милиция действовала вполне предсказуемо.

Нынешние правоохранители — это вам не омоновцы девяностых-двухтысячных. У них даже дубинок не было и в драку они, конечно же, не полезли. Вместо того чтобы рассечь, разнять и охолонить дерущуюся толпу, они просто-напросто перекрыли ближайший выход со стадиона (тот самый, с полураздвинутыми воротами) и направили всех не участвующих в «битве» зрителей к другим выходам, пусть по колено в снегу, зато без эксцессов. И о своей недавней «обиде» милиционеры тоже забыли. Какой смысл вспоминать об «игре в снежки» и искать «виноватых», когда на трибуне творится чёрт знает что? У стражей порядка сейчас новая вводная: отделить драчунов от «обычных граждан» и задержать зачинщиков драки.

С первым милиция худо-бедно, но справилась, хотя и не до конца — мы с Саней успели-таки просочиться сквозь жиденькие кордоны людей в форме и слились с подгоняемой ими массой болельщиков. Лёха и Костик сумели это сделать чуть раньше. Я видел, как они махали нам руками из движущейся толпы, а затем скрылись за бетонной стеной верхнего выхода.

Мы с Саней догнали их только на подтрибунной лестнице.

А потом нас всё-таки «заловили».

Возле ворот дежурили два десятка милиционеров и выдёргивали из толпы всех «подозрительных». Мы в эту категорию попадали почти стопроцентно — помятый вид, «следы насилия на лице» и разорванная одежда заставили бы напрячься любого, а не только милицию.

Спустя десяток-другой секунд нас затолкали в какую-то комнату, видимо, «опорный пункт» и, пригрозив, чтобы не смели ничего тут ломать, отправились выявлять других «хулиганов и дебоширов».

Вместе с нами товарищи в форме задержали и какую-то вызывающего вида девицу в фиолетовой куртке и с такого же цвета волосами, собранными в причёску «удар молнии».

— Вот, блин, как чувствовала, не надо на мясо идти! — сплюнула она на пол, когда милиционеры ушли.