– Барабашка! – вынес экспертное заключение Жульдя-Бандя, в меньшей степени подозревая последнего.

– Без всякого сомнения! – согласилась Виолетта и подмигнула ему, выражая солидарность мыслей.

– Он, поди, тебя ещё и трахнул, сволочь! – выдвинула гипотезу толстуха Кэт, сжимая губы, чтобы не рассмеяться.

– Заткнись! – Марина ужалила подругу взглядом.

– Домовые не плотоядны, – совершенно однозначно заключил низверженный артист, – Разве что не он?!

– А кто?! – проявил неподдельный интерес Александр-второй, начертав указательным пальцем в воздухе знак вопроса.

– Вот это мы и хотели бы знать! – Лена саркастически улыбнулась.

– Так, я что-то не совсем поняла. При чём тут трахнул! – Марина с напускным раздражением посмотрела на подруг. – Я рассказываю о пропаже ночнушки…

– Ночнушки, милая, просто так, – Виолетта закачала рукой, – с чужого тела не пропадают!

– Тут надо фундаментально разобраться, – предложил провести независимое расследование низверженный с артистического олимпа Сандро.

– Пока ещё тут не в чем фундаментально разбираться, – Марина вознесла указательный палец. – Стала искать паспорт – как в воду канул. Обыскала всюду – нет нигде. Пока искала, в кулинарной книге вместо закладки, а у меня там был календарик, обнаружила стодолларовую купюру!

– Сто долларов за одну ночь?! – Кэтрин с таким удивлением посмотрела на подругу, будто та переспала с султаном Омана. – Я о таких тарифах ещё не слышала, – искренне позавидовала она подруге.

– С долларами всё ясно. Просто честный малый рассчитался с тобой сполна за удовольствие, – высказала свою версию происшедшего Виолетта.

– Коза! – в сердцах бросила Марина.

– А вы знаете, где я нашла паспорт?!

– В бачке унитаза?! – предположил Александр-второй, соотнеся находку, конечно же, с пятницей тринадцатого.

– В морозилке!

– На холодильнике! – Марина, не скрывая удивления, посмотрела на Елену, ответ которой был близок к истине.

– Суду всё ясно! Нанюхалась коксу, – вынес вердикт Александр-первый, вероятно, знакомый с такими симптомами.

– Какого ещё коксу?

– Кокаину! – пояснил Александр-второй, по-видимому, знакомый и с коксом, и с симптомами.

– Маруся, а может, ты доллары сама положила в кулинарную книгу?! – Кэтрин

уронила взгляд на потерпевшую, рассчитывая перелистать и свою библиотеку.

– Я пока ещё не настолько богата, чтобы вместо закладок использовать доллары!.

– Пацаны, кстати, о яйцах. Готовы?! – Марина, без стеснения попробовала у сидящего рядом артиста.

– Пока только всмятку, – за всех ответил Александр-второй, виновато разведя руками.

– Маруся, убери грабли! – вынесла последнее предупреждение Виолетта. Убрала с глаз чёлку, чтобы полноценным взглядом прострелить любвеобильную подругу.

Александр-первый встал с рюмкой наголо, что предполагало заздравную из его уст:

– Товарищи!..

Кэтрин улыбнулась:

– Тамбовский волк тебе товарищ.

– Господа и дамы!..

– И лица, приближённые к императору…

Сандро поставил рюмку на стол, что за ним наблюдалось впервые.

– Вольдемар! Вы имели наглость меня перебить. Я противник мордобоя, но для вас я сделаю исключение. Я вызываю вас на дуэль. Выбирайте оружие!

– Александр, – Жульдя-Бандя встал, сообщив лицу выражение глубокой скорби, – мне моя жизнь дорога как память (И. Ильф, Е. Петров), к тому же я болезненно переношу побои. Я выбираю эпитеты! Будем драться на эпитетах!

– До последнего эпитета! – предложила Марина, собственно, и свои услуги. – Я буду секундантом.

– Нет, драться мы будем на напильниках! – твёрдо заявил экс-музыкант, решивший кровью смыть с себя моральные увечья, нанесённые вторгшимся в компанию самозванцем.

– На напильниках я отказываюсь! – торжественно отказался от поединка Жульдя-Бандя, не преминув пояснить: – Дуэль – это, конечно, самый достойный выход из жизни, но мне импонирует быть трусом, нежели покойником. – В нём проснулся философ, и на фундаменте первого афоризма он тут же воздвиг следующий: – Лучше быть трусом в глазах общественности, чем идиотом в собственных!

– Так, никаких дуэлей! – Марина замахала «крыльями», не понимая – в шутку это или всерьёз. – Дуэли нынче запрещены по закону.

– Александр-первый! – Жульдя-Бандя обратился к последнему с пафосом, будто перед ним не холоп, а император. – Я искренне сожалею о нанесённых вам моральных увечьях, – он свободной от рюмки рукой указал на объект своей патетической речи. – Я прошу прощения и предлагаю выпить за храбрых доблестных рыцарей и отважных дуэлянтов!..

Кэтрин встала со скамейки, что указывало на то, что она намерена благовещать тост. Слава богу, она сидела посредине, а то заздравной вполне могла уступить место заупокойная:

– Мальчики, выпьем за то, чтобы наши желания совпадали с вашими возможностями!

– Водки нету, закончилась, – генеральская племянница демонстративно вылила последние капли из бутылки «Столичной» в собственную рюмку. – Остался только «сэм» из стратегических запасов моего дядюшки!

– А «спотыкач»? – Лена отправила вопросительный взор подруге, поскольку хоть и не любила наливку, но к самогону чувствами она тоже пока не воспылала.

– В прошлый раз допили, – Марина развела руками.

– Алкашки, после вас разве что-нибудь останется? – Сандро с деланной укоризной посмотрел почему-то только на толстушку Кэт.

– Чья бы корова мычала, – реабилитировалась та.

– Валяй! – Александр-второй одобрительно махнул рукой, хотя в естественной среде обитания, в городе, наверняка бы от «сэма» отказался…

…Застолье закончилось во втором часу ночи. Пьяная Кэтрин требовала для себя эротического массажа, однако рядом ни массажистов, ни джентльменов не оказалось.

– Мальчики, слабо сделать девушке приятное? – пристыдила полногрудая Марина и стала мять её ожиревшие бёдра.

Низверженный артист, уже и позабывший о своём фиаско, отправился с ней в беседку, где дал сольный концерт.

Он отчаянно выл что-то про любовь, нисколько не сомневаясь в своих талантах. При этом сил уже не хватало переставлять аккорды. Сандро бу́хал по струнам, едва попадая в тональность.

– Хватит скулить! – не выдержала слушательница и потащила безжизненное тело лирического музыканта в дом.

Обиженный артист швырнул гитару в бассейн.

Виолетта, с трудом осилив последнюю рюмку, закусила засохшим желтком из некогда котлетной ромашки, отвесила оплеуху своему кисельному брату и, на радость Марине, ведомая им же, направилась в спальню.

Спальней на генеральской даче служила комната с разбросанными по полу ватными матрацами. Укрывались, при нужде, шубами, тулупами, пальто и генеральской шинелью.

Александр-второй, сидя в плетёном кресле, воскликнул:

– Стрип-птизу хочу! – впрочем, тут же уронил буйную головушку на грудь.

Лена охотно отозвалась, в надежде продемонстрировать свои прелести, но не ему, а их новому другу. Она для храбрости махнула рюмку самогона, закусив глотком контрабандной кока-колы.

С трудом вскарабкалась на стол. Маневрируя среди тарелок, попыталась устроить танец на цепях, но стол стал качаться, и она за малым не упала, успев явить миру только второго размера пламенную грудь.

– Ленка, дура, ты сейчас разобьёшься! – пожурила Марина и обратилась к Жульде-Банде – единственному из вменяемых мужчин: – Сними эту овцу и… неси сразу в спальню.

Та покорно рухнула на плечи спасителю, который предал тело земле и повёл в спальню, уложив рядом с Кэтрин, поперёк которой распластался несостоявшийся дуэлянт. Возле него возложили уснувшего во время стриптиза Александра-второго.

Марина взяла артиста за руку; погасив свет в банкетном зале, повела в спортивный.