… Запыленная процессия из нескольких повозок и вьючных животных миновала две сторожевые башни. В конце её неспеша двигалось мохнатое вороное существо, на котором сидел высокий всадник плотного телосложения, со шлемом, закрывающим лицо и темя.

Большинство идущих и едущих направилось к приземистому зданию с широким огороженным двором под вывеской "Караванный приют". Всадник покинул процессию и поехал в сторону отдельно стоящих построек - к одному дому и двум пристройкам к нему. Он приблизился к дверям дома и кулаком постучал в них. Через некоторое время изнутри раздался голос:

- Кто там тарабанит?! Кто там?!

- Я приехал издалека по важному делу!

- Если ты от моих бывших хозяев, гонец, тогда ты напрасно мучил своего коня - я больше ни на кого не работаю!

- Я приехал по своей собственной нужде за много миль! Если Вы не будете возражать, я хотел бы войти и поговорить спокойно с глазу на глаз!

- Если ты - рыцарь, то советую держаться от меня и от этого места подальше, если дорожишь своей репутацией! Любой, кто тут побывал, будет пользоваться дурной славой в остальном поселении!

- Это еще почему?!

- А ты разве не знаешь кто я такой, кем я был в прошлом?

- Мне только известно, что здесь должен жить человек, имевший дело с работорговцами Юга!

Дверь отворилась. На пороге, на крыльце, стоял крепкий, жилистый старик с глубоко посаженными глазами. Он был выше среднего роста, с длинными руками и худыми ногами, в простой и грубоватой одежде, из которой самой примечательной деталью был потертый жилет, подбитый мехом.

- Что ж, заходи, если не боишься, кто бы ты ни был! В доме Рудайя Брадрага гости не часты!

Всадник спешился, привязал скакуна к изгороди и вошел под крышу дома Брадрага.

- Есть еще кое-что, что может помешать нам поговорить! - предупредил хозяина незнакомец. - Когда я сниму шлем, сам решай, уйти мне или остаться!

- Ха, на свете мало чего есть, что могло бы меня удивить или испугать! К тому же, я еще не такая развалина, чтобы не дать сдачи, если придётся!

Всадник молча сорвал с себя свой шлем одним быстрым движением.

Рудай крякнул, покачал головой и сказал:

- Ты - шарган! Ну и что с того? Что я, вашего брата никогда не видел, думаешь?!

- Ловлю тебя на слове, старик! Ты, как я смог узнать, был надсмотрщиком у месдарских работорговцев?! Так вот, скажи-ка, не припомнишь ли ты одного шаргана и одного мальчика, которых клеймили где-то здесь, добыв их по особому заказу?

- Надсмотрщик?! Так говорят все эти, из поселка! Они считают меня живым скопищем демонов, которое бродит среди них! Они думают, что я - грешник перед всеми богами сразу! А я говорил и буду говорить - я был лучшим в своём ремесле! Когда я служил погонщиком, в моих "караванах" был порядок - ни один раб не умер, каким бы тяжелым путь не был! Я начал с подмастерья в кузнице, где ковали кандалы, а дослужился до того, что сами утаны Юга доверяли мне в делах весьма деликатных!

- Очень интересно! Так какое же "деликатное дело" поручил тебе еще отец нынешнего утана Месдарского? Или ты ничего не помнишь?!

- Ну как же?! Всё, всё я помню! Думаю, чтобы добыть именно того, кого нужно - такое мог придумать какой-нибудь злобный маг, вздумавший проводить колдовские опыты над живыми людьми! Но мне-то приказ проследовать на север, на одну из наших тайных стоянок, принес посыльный Гильдии работорговцев Месдара. Может быть, тот самый маг обратился в нашу гильдию, а, может, он сам был работорговцем, я этого точно не знаю, однако мне и еще нескольким людям предложили весьма щедрую плату. Заказчик требовал, чтобы мы добыли мальчика, а лучше - двух, указанного возраста и обязательно с определенным характером. Видимо, всё задумывалось так, что мы будем ходить по поселениям, знакомиться с разными людьми и внимательно следить за подходящими детьми. Но мои товарищи сказали, что им не пристало заниматься похищениями, что они будут делать только то, чему они обучены и чем обычно зарабатывают себе на жизнь. В общем, эти упрямцы вынудили меня найти людей, знакомых с местностью, знающих тамошних обитателей и сведущих в таких делах.

- Ты нанял разбойников для похищения?

- А что мне-то прикажешь делать? Если заказчик не получит своё, меня закуют в цепи и продадут гребцом на вёсельные баржи, а моих людей подвергнут бичеванию! Но они-то могли на что-то надеяться, а мне на баржах - верная смерть!

- Что было дальше?

- Дальше? Ну, эти молодцы запросили долю, причём не малую, сославшись на то, что они будут работать не одни и им надо будет покрыть "накладные расходы", да и собственные хлопоты им тоже будут стоить довольно дорого. Дело-то еще в том, что местные работорговцев вовсе не приветствовали, а их лесных "помощников" - тем более! Так вот, эти ловкачи наняли, как я узнал позже, шарганов для исполнения самой грязной части всей работы. Шарганы захватили одного подходящего мальчика, на которого им указали. У них еще оказался юный шарган, но его позже перепродали на Север - он ведь нам не был нужен!

- Что же с мальчиком?

- Я сам ухаживал за ним всю дорогу, буквально не сводил с него глаз, пытаясь, насколько возможно, заменить ему заботу его родителей! Малыш оказался смышленый, думаю, именно поэтому колдунам он и занадобился. Когда прибыли сюда, нас встретили двое - один под серой дерюгой прятал богатые одеяния, а другой - местный маг и знахарь, Брехфус, что жил на другом конце поселка в своей хибаре. Того, первого я запомнил, потому что он сопровождал нас некоторое время на север, затем потерялся, а потом появился только когда надо было клеймить пойманных - это он "пометил" юного шаргана и моего Креедока.

- А это ещё кто такой?

- На языке моей далекой родины так называли детей того же возраста, что и мальчика, которого для меня добыли. Так вот, тот самый скрытный тип и его тоже клеймил той же меткой, что и шаргана. Здесь я столкнулся с ним еще раз. Была довольно промозглая погода, у меня страсть ныли ноги. Надо сказать, что случилось это примерно через неделю, после моего прибытия сюда с Севера. Я решил заглянуть к Брехфусу за какой-нибудь мазью. Его дверь оказалась не заперта. Я вошел и увидел, что у него в доме настоящий кавардак - везде расставлены склянки со всякой всячиной, книги и свитки лежат в беспорядке, где попало, некоторые открыты, а главное - люк в подвал распахнут и оттуда идет какой-то странный свет. Я слышал два голоса: один - Брехфуса, а другой - незнакомый. Оба бубнили какие-то непонятные слова, должно быть, читали магические заклинания. Я из любопытства решил краем глаза глянуть, что это они там делают. Вижу: посреди погреба стоит стол, на нем - мой бедный Креедок лежит почти голый, а двое магов в своих колпаках и балахонах возятся рядом с ним и что-то такое то и дело ему втирают в кожу. Глаза Креедока были какие-то мутные и, вообще, лежал он не то живой, не то мертвый. Тут вдруг незнакомец достал из какого-то ларца две округлых гладких штуковины из неизвестного мне металла, прочитал короткое заклинание и одновременно приложил их к вискам мальчика. Тот как закричит, точно его режут, и как будто проснулся, глаза наружу лезут и всё, понимаешь, смотрит на меня! Один раз так колдуны сделали, Креедок постепенно затих, они снова - он опять в крик! Хотели и еще раз, да я уже того не вынес. Вот, думаю, свиньи проклятые! Мало им колдовских фокусов, так они его еще и пытают! Сам не помню, как я по лестнице с табуретом в руке слетел, как того незнакомого мага по башке им навернул. Брехфуса - в зубы, он в угол отлетел. Я - нож из ножен, веревки перерезал, мальчонку - в рогожу да и опрометью оттуда! Уж и не знаю, должно быть нёсся я скорее рысака породистого! К себе в дом влетел, окна-двери позапирал-позатыкал, а сам с малышом - на чердак. Ту ночь никогда не забуду - на каждый шорох вздрагивал, всякого скрипа боялся, да всё за нож хватался, думал: кто придет - живым не дамся, а прежде малому кровь отворю, чтоб не мучился, если уж опять схватят! Под утро, всё же заснул, тьфу! А очухался, только когда двое стражников меня за ноги с чердака поволокли. Пришел в себя уже внизу, в комнате, на скамье лежу, по рукам и ногам "спеленатый", входная дверь выломана, в комнате - месдарские стражники и их старшой. Он-то мне и говорит, что-де неподалеку в доме на мага уважаемого из столицы напал кто-то ночью и прибил его насмерть - рядом табурет расколотый нашли. Местный же чародей сказать толком ничего не может - у него на затылке здоровенная шишка, а вместо зубов передних одно крошево осталось. Но, он, всё же, сумел стражникам как-то объяснить, что нападавший украл у них одну ценную вещь, доставленную издалека, и что, может быть, мне про это что-нибудь известно. Я ему говорю, что ничего знать не знаю, был вчера всё время дома неотлучно и всё тут. Он тогда велел дом сверху донизу обыскать, а пока солдаты возились с моим барахлом, вижу - на пороге Брехфус стоит, рожа опухшая, губы все в крови, тряпкой их прикрывает, а другая тряпка на голове намотана. Стоит молча, а глаза злые и хитрые, как у шакала пустынного, когда он мясо с бивака стянул!