"Сведения о сборах податей на Южном побережье, народонаселении, нравах, обычаях и прочее, а так же о случаях и происшествиях, любопытных и примечательных". Фрагмент записей от двенадцатого дня месяца нента по южному летоисчислению неизвестного автора. Примерно полмесяца после событий описанных ранее.
…А сегодня я прибыл в Лимерию, в тот самый знаменитый "Хрустальный окунь", что некогда гремел на всю округу и даже за её пределами. Да, мой господин, здесь действительно угощают отменными кушаньями из свежайшей рыбы и других морских созданий, коих трудно было бы "заподозрить" в съедобности. Я заказал себе обед из трех блюд и не жалею о потраченных на него весьма немалых деньгах - всё так и таяло у меня во рту! Могу присоединить мой голос к голосам других поклонников этого заведения и посмею рекомендовать Вам, господин, прибыть сюда и отведать то, что подают здесь. Ничего более приятного, кроме истинного наслаждения и удовольствия, я ранее не испытывал!
Предыдущие строки могли бы быть последними в этом моем повествовании, однако случай, мне представившийся, показался достойным упоминания и, разумеется, Вашего внимания, мой господин.
Так вот, я, как ни в чем не бывало, сидел за столом и уже завершал свой восхитительный обед, когда внутрь заведения вошел один человек. Встретив его просто на улице, Вы бы даже не стали обращать на него своё внимание, однако это была весьма своеобразная личность, по местным меркам, разумеется. Его настоящее имя мне не удалось узнать, однако все называли и окликали его как Лулоуда. Судя по его одежде, походке и манерам, Лулоуд был простолюдином, рыбаком, как и многие здесь. Раньше я уже видел этого человека в этом заведении - он принес тогда большой кукан с речной рыбой. Там, в основном, была крупная лула - вот, скорее всего, откуда берет начало его прозвище. Говорили, что этот рыбак-одиночка ходил на свой промысел в дельту Тисса, предпочитая всегда удочку прочим снастям. Никакая непогода, кроме уж слишком сильного шторма или песчаной бури, не могла удержать его дома. Более того, он на своей маленькой лодке ухитрялся плавать в дельте даже в густом тумане, когда никто не решался плыть из боязни заблудиться меж заросших тростником островов, в разветвлённых протоках и рукавах. Говорили также, что этот молчаливый, "сидящий в себе" человек знал какой-то особый секрет рыбацкой удачи, и что даже нашлись охотники выведать это. Попытки любопытствовавших закончились быстро и полной неудачей - Лулоуд, который только что был у всех на виду, под вечер как будто растворялся в воздухе. Исчезая ближе к закату, рыболов появлялся с добычей в поселке к полудню следующего дня, хотя иногда мог отсутствовать и несколько дней. Всю свою рыбу он продавал недорого в харчевне или менял на необходимые припасы. Теперешний главный распорядитель заведения, Энемус, оставался весьма доволен качеством уловов Лулоуда.
Рыбак в этот раз был не похож на себя - его лицо выражало испуг или растерянность, традиционной широкополой соломенной шляпы на голове не было, снастей и принадлежностей тоже. Редкие седоватые волосы, напоминающие пух, всклокочены. Посетители, сидевшие за столами, все как один перестали жевать и провожали Лулоуда удивленными взглядами, пока тот медленно двигался к стойке Энемуса. Последний, отложив полотенце, которое держал в руках, неуверенно вышел к рыбаку. Лулоуд схватил его за плечи, как слепой, который неожиданно почувствовал спину своего поводыря.
- Что случилось, Лулоуд?! - как можно мягче и участливее спросил смотритель харчевни.
- Я… я поймал человека на свой крючок! - выдавил рыбак.
- Что ты такое говоришь?! Расскажи подробнее - что там случилось, в дельте?
- Э…ну…э… я рыбачу, таскаю красноперок для наживки. Ну, забросил, ну, вот, э, потянул, а он там… да, там и плывет!
- Что? Что ты мямлишь? Да говори же яснее!
В результате изложения сбивчивого повествования стало ясно, что, рыбачив в тростниках у самого берега, Лулоуд подцепил плывущее по воде тело. Для него это было так неожиданно, что весьма его расстроило и смутило. Когда картина прояснилась, Энемус и еще четверо местных жителей, захватив багор и старую сеть, отправились к месту "находки" в сопровождении Лулоуда. Оставив пищу, я последовал за ними.
На берегу Лулоуд указал на ближайшую куртину тростника, но люди, побродив там по пояс в воде, ничего не обнаружили.
- Так где же утопленник, а? - спрашивал Энемус.
Я так же был удивлен. Решив пройти немного вдоль уреза воды, я обнаружил следы на песке примерно в двух десятках шагов от первоначального места поисков. Я окликнул компанию и только после этого увидел: чуть выше, на открытом участке, лицом вниз, раскинув руки в стороны, лежал какой-то человек в южном одеянии. Лулоуд воскликнул: "Это он!" и подбежал ближе вместе с остальными. Здесь же, в воде у самого берега был обнаружен небольшой плот, несколько притопленный. Человека перевернули - как оказалось, он был еще жив, хотя и никак ни приходил в сознание. Энемус предложил перенести пострадавшего в одну из комнат в "Хрустальном окуне". Я задержался в заведении до вечера, но найденный так и не пришел в себя, а местный лекарь, когда вышел от больного, сказал, что у этого человека раны нанесены каким-то странным оружием. Лекарь добавил еще, что из-за потери крови выздоровление незнакомца затянется.
Мои дела позволили мне вернуться в Лимерию лишь через две недели. К своему удивлению, я узнал, что незнакомца уже нет там, где он был первоначально. Из разговоров за столами в харчевне мне стало известно, что приехал какой-то человек, знакомый Энемуса, со своими помощниками и забрал пострадавшего с собой. Как ни пытался я узнать хоть что-то вразумительное, ничего из этого не вышло. Куда делся этот несостоявшийся утопленник, кто он, откуда и почему оказался здесь - пока эта загадка для меня неразрешима!
И ещё: во время своего первого визита я заметил какого-то человека, который напряженно, как мне показалось, ловит каждое слово о найденном на побережье. Этот наблюдатель вскоре незаметно скрылся. Еще одна загадка!…
Продолжение событий, описанных ранее Милииком. Стороннее наблюдение. Настоящее время.
… Всадники вновь остановились у дома знахарки. Она встретила их у порога, на этот раз чуть более дружелюбно:
- А, вернулись! Ну, насмотрелись, что ли?
- Вы во всем оказались правы, Суфира! - сказал Милиик. - Да, хотел поблагодарить Вас за заботу о нас, странниках, и за полезные сведения, что Вы мне поведали! Могу ли я спросить еще кое-что?
- Что ж, спроси, молодой человек!
- Есть ли здесь или поблизости кузнецы и оружейники? Нам следовало бы поправить своё снаряжение, да и не мешало бы прикупить кое-что из оружия - путь, знаете ли, не близкий и всё такое прочее!…
- Хм, да, выходит, путь вам только один - к Кашшику и его "страже"! Говорят, у них было кое-что на продажу. Может, они предпочтут деньгам обмен. Но будь осторожен, не дай себя обмануть!
Тут рангар слез с лошади, и сам обратился к старухе:
- О мудрая наат! Я тоже хочу просить твоей помощи!
- Чем я помогу тебе, шарган?
- Я ищу человека, который дорог мне! Мы - названые братья, но из того, что стало мне известно, я думаю, что он может и не знать обо мне. Не знаешь ли ты чего-либо, что поможет моим поискам? Возможно, здесь когда-то проезжал кто-либо из работорговцев?
- Хм, то, о чём ты говоришь, очень необычно! Нет, мне нечего тебе сказать - ничего такого здесь не происходило, на сколько мне известно! Однако…
- Что? На что ты взираешь?
- На твоей руке метка такая же, что и на руке молодого странника! А ну, молодой человек, подите-ка сюда!
Милиик удивленно развел руками, но приблизился.
Знахарка взяла за руки его и шаргана. Она некоторое время вглядывалась в линии на их ладонях, что-то шептала, а потом произнесла:
