Завороженно Старейшина смотрел, как эти восхитительные и грациозные создания перешли на рысь и поскакали по глади реки дальше по течению. Время от времени какая-нибудь Кельпи игриво прыгала в воду и выскакивала где-нибудь сбоку от другой лошади, на что та весело ржала в ответ и иногда повторяла прыжки.
Резко похолодало. Темная туча закрыла собой луну, река стала черной, кельпи пропали где-то во мраке, который уже не мог разглядеть даже вампир. Уильям присел на каменистый берег и, потирая пальцы, задумался о вороной кобыле. Раздался тихий хруст, Старейшина обернулся. На холме сверху стоял граф фон де Тастемара – возвращаясь назад в лагерь, он по неосторожности наступил на ветку, спрятанную под сгнившей травой.
Понимая, что раскрыт, Филипп спустился по мокрой земле вниз к Уильяму.
– Извини, не удержался. Я знал, что ты пойдешь звать Кельпи, и мне захотелось увидеть это своими глазами, – как-то неловко, впервые смутившись за долгое время, произнес граф.
– Но Вы же спали, – улыбнулся широко Уильям.
– Это был стратегический маневр, – лукаво ответил Филипп и уселся рядом с Уильямом.
Оба вампира молча уставились на темную гладь реки, кутаясь в теплые плащи. Каждый размышлял о своем, но в конце концов, граф решил нарушить тишину.
– Я не думал, что когда-нибудь увижу их еще… Такое чувство, что вернулся в детство, в Алмас, к реке Брасо.
– Быть может они и перебрались сюда из Алмаса… – задумчиво сцепил пальцы под подбородком Уильям.
– Не исключено, тут на полдня пути во все стороны ни одного поселения, первозданная природа и очень много рек… Им здесь раздолье, – согласился граф.
– Все же как странно, что Вериатель оказалась здесь, я уж было решил, что она привязана к Офурту и озеру, – Уильям вглядывался во мрак на горизонте, пытаясь хоть что-нибудь увидеть. – Но она каким-то чудом услышала.
– Не стоит недооценивать возможности Кельпи. Скорее всего, она просто была рождена на Сонном озере. Как и та вороная кобыла, самая юная из всех. – хитро посмотрел в сторону резко раскрасневшегося Уильяма граф и, увидев его обескураженное лицо, расхохотался.
– Да я.... Ох, господин, это вилами по воде…
– Да-да, – Филипп толкнул локтем под бок молодого Старейшину, смеясь.
– Честно признаться, когда они вышли из воды, я уже мысленно простился со всеми Вами, – заразившись весельем от графа, Уильям расплылся в улыбке.
– Да я тоже с тобой попрощался, когда табун окружил тебя, – Филипп постарался взять себя в руки и стал вытирать платком мокрые от смеха глаза. – Наемники с юга, высшие маги, Кельпи – и все за каких-то полгода. Ох, Уильям, откуда ты такой свалился мне на голову.
– Из Малых Вардцов, господин, – тихонько сказал, плутовато сощурив синие глаза, Уилл.
Филипп глубоко вздохнул, набрав полную грудь воздуха, и шумно выдохнул. Подуспокоившись, он крепко задумался и, как показалось Уиллу, помрачнел. Прошло некоторое время и, в конце концов, Филипп, опершись о колени, встал с бережка.
– Ладно, пойдем уже назад в лагерь, Уильям из Малых Вардцов, – произнес насмешливо, но беззлобно, граф и медленно стал подниматься по мокрой и скользкой земле вверх, на холм.
В лагере было сонное царство, лишь уже сменивший прошлого караульный осоловело оглядывал пустые равнины, насколько хватало его остроты зрения. Он непонимающе взглянул на прогуливающихся в ночи господ, хотя виду и не показал. Была б его воля, он бы уже спал без задних ног, а не стоял на карауле.
К рассвету черная туча закрыла собой восходящее солнце и извергла из себя дождь. Хлюпая по лужам, слуги поторопились водрузить навес над закипающей в котелках ухой. Филипп с осуждением посмотрел на недогадливую прислугу, которая не додумалась сделать это раньше, но ничего не сказал.
Два вампира-слуги: Чукк и Гран, совершенно мокрые, но довольные, что спасли еду для воинов, стояли у полевой кухни и спорили.
– Гран, брат мой, я тебе еще раз говорю, что в уху кладут обычно окимон. – упер руки в боки Чукк, полноватый вампир лет семидесяти, который, впрочем, в соответствии со своей сущностью, выглядел на 35-40 лет.
– Тут рыба пахнет тиной, чуешь? На зубах тоже наверное тина будет. Окимон здесь еще больше вкус испортит. Не клади его, я сказал! – прикрикнул на упертого брата худощавый Гран, вампир лет пятидесяти на вид.
– Кину окимон и трушковку, она уберет запах, – возразил Чукк, подсыпая в кипящую уху травы.
– А вкус? – взмахнул руками повар замка Брасо-Дэнто, Гран. – Вдруг вкус не уйдет, балбес?
Сэр Рэй Мальгерб, взбодренный утренним дождем, который разбудил Солров и промочил до нитки, подошел к котелку и потянул носом ароматный запах.
– Вот, сэр Рэй, будьте добры, не откажите нам в просьбе. Попробуйте уху… Вкус тины ушел? – обрадовался Чукк.
Нахмурившись и странно взглянув на двух поваров, Рэй взял из руки одного из братьев поварешку и попробовал суп.
– Недурно, очень недурно, вкусный и наваристый супец выходит. Нет никакого вкуса тины. – ответил он медленно, потом развернулся к слугам. – А что Вам мешает самим попробовать?
– У нас вкус приглушен после болезни, в детстве переболели, – оправдались в один голос братья.
Рыцарь удивленно вскинул свои рыжие брови и пошел седлать лошадь.
– Повара-вампиры – это шутка такая? – тихо спросил Уильям у Йевы.
Пара стояла чуть поодаль от отряда, и Уильям помогал девушке уместить льняник в седельную сумку. Дождь лил как из ведра, и дочь Филиппа, прячась под капюшоном, беспомощно наблюдала за Уильямом. Серая кобыла Уилла уже была оседлана благодаря советам всадников Солров, которые подсказали, как это сделать.
– Да, звучит странно, – слабо улыбнулась Йева, подрагивая от холода. – Но ты не поверишь, Чукк и Гран готовят получше многих человеческих поваров.
– Но они же даже не могут пробовать то, что готовят, – наконец, упаковав все вещи девушки в седельные сумки, указал в сторону навеса вампир.
– Ну, да… Отец тоже до сих пор удивляется этому.
Из-под навеса слышался стук ложек – Солры с упоением выгребали уху с мисок, царапая деревянное дно.
– О Ямес, прими наши благодарности за столь вкусный завтрак. И большое спасибо поварам! – воскликнул сытый и довольный сэр Рэй, сложив миски в общую кучу. Затем он обратился громко к воинам, перекрикивая звуки дождя. – Эй, народ! Сворачиваем навес, пора выдвигаться.
Слуги перемыли миски в реке и упаковали в седельные сумки, что, раздутые, теперь торчали по бокам лошадей. Всадники разобрали самодельный навес из палок и кожаных льняников. Взобравшись на лошадей, отряд двинулся в путь дальше.
Лошади пошли по старой и вытоптанной тропе, которая сейчас превратилась в болото из-за дождей. Растянувшись вереницей, всадники брели поодаль друг от друга, прячась под плащи. Раздался грохот грома. Яркая вспышка молнии разрезала небо на две части и ударила в дерево в ста васо от отряда. Йева вскрикнула и наклонилась ближе к лошади, которая терпела непогоду стойко и спокойно, в отличие от хозяйки.
– Господин, – обратился к рыцарю, поравнявшись с ним, совсем юный оруженосец, мальчишка лет 14, из-за возраста еще прыщавый и очень неуклюжий.
– Да, Винсент, что такое? – ответил сэр Рэй Мальгерб.
Винсент, попавший в услужение к капитану совсем недавно, огляделся. Так как люди сильно растянулись, а ближайшие всадники к идущим рядом рыцарю и оруженосцу были на расстоянии пятнадцати васо, то Винсент решил, что его вопрос будет безопасен.
– Господин, а Вы заметили одну странность? – с придыханием спросил мальчишка. – Ни господин граф, ни его дети, ни тот молодой мужчина и даже слуги – они ничего не ели со вчерашнего вечера! Просто смотрели, как мы сидим да жуем! Да что уж там, они даже в туалет не отходили ни разу!
