Граф оделся куда проще по снаряжению, довольствуясь лишь кольчугой под добротным зеленым балахоном, да пластинами на плаще, между которыми были вшиты многочисленные черные перья. Впрочем, сами пластины были сделаны из совсем легкого металла и служили скорее украшением.

Леонардо был одет также, как и граф, но чуть более щегольски – вышивки больше, ткани ярче, в его одежде сквозила помпезность и напыщенность, он держался в седле грациозно, словно родился на коне, а не в кровати. Недовольного ворона сын графа спрятал под плащ и тот возмущенно каркал оттуда. Склонив свою черную голову с крепким клювом, птица выглядывала из укрытия и, получив каплями дождя по клюву, прятала его обратно. Увидев повсюду черные перья своих собратьев, ворон закричал.

– Перья! Негодяи!

Люди вокруг рассмеялись.

Самым “снаряженным” оказался сэр Рэй. Помимо всего перечисленного, как у обычных всадников Солров, руки капитана дополнительно защищали металлические наручи, а из-под красного поддоспешника выглядывала еще и кольчужная юбка, доходящая до колена мужчине.

Многие Солры носили волосы до плеч, так что копна темных, каштановых или полностью рыжих, как у сэра Рэя, волос торчала из-под многих шлемов и падала мокрыми волнами на плечи.

Дождь на время прекратился, а тучи разошлись, и лучи солнца скользнули сквозь тьму, осветив равнину. Вот-вот должны были начаться сумерки. Отряд находился в пути весь день и пора было устраиваться на ночлег. Перекусившие в дороге ячменными лепешками воины хотели нормально поужинать, покормить коней и улечься спать.

Брасо-Дэнто остался далеко позади на северо-западе, а мрачный силуэт горы, тянущийся по левую руку, терялся в сгущающихся красках наступающих сумерек. Дул пронизывающий и холодный ветер. Отряд ехал среди темных полей и разбросанных небольших поселений то тут, то там.

На пути Солров не попалось ни одной крупной реки, и к концу вечера, когда над головами путников снова стали сгущаться тучи, люди подъехали к Ферранту, маленькому городку с населением порядка 40 дворов. Обычно чистый и уютный Феррант сейчас тонул из-за сезона ливней, и долгое время непрекращающийся дождь превратил его улицы в сплошные реки и озера. Люди спешились около постоялого двора, который располагался на втором этаже таверны. Внизу была харчевня под названием “Желтый кот”.

Уильям не прекращал удивляться качеству дорог между поселениями. В его Офурте никто и слыхать не слыхивал о гравийных дорогах, все передвигались по обычным земляным тропам, протоптанным конями, ослами и людьми.

– Йева, – позвал тихонько Уилл, стоя чуть в стороне и наблюдая, как другие всадники спешиваются с коней.

– Да?

– У Вас везде такие хорошие дороги?

Девушка взглянула на изумленное и чуть вытянутое лицо вампира и закивала.

– Да. Весь Западный тракт – это гравийная дорога шириной больше 3-х васо. А Восточная тропа до моста на Белой Бетсе широкая, потом при повороте к болотам сужается до 2-х васо.

– Ничего себе… – поднял брови Уилл.

– А то, – Йева фон де Тастемара вскинула к небу свой тонкий и острый нос и чуть улыбнулась, ненадолго покинув свои мрачные думы. – Солраг – единственные земли Севера, пронизанные столь хорошо развитой дорожной сетью. Отец каждый год выделяет золото из казны на строительство новых дорог.

– Ну нет, – сказал Филипп, ловко спрыгнув с лошади.

Граф фон де Тастемара, с легкой улыбкой слушавший хвалебные речи дочери, встряхнул свои седые волосы и подошел ближе к Уиллу и Йеве.

– Спасибо, дочь моя, за столь лестные речи, но у нас не лучшие дороги на Севере. В Глеофе дорожная сеть качественнее и шире, и нам пока с ними не тягаться. Еще сюда можно добавить Летардию, Южные земли Альбаоса, Гаиврар и Дриад.

– А почему мы тогда поехали по Восточной тропе, господин? – поинтересовался Уильям, вспоминая карты Солрага в кабинете. – По Западной же быстрее.

– Я хочу пообщаться с вождями некоторых поселений на Восточном Тракте… – ответил Филипп.

По улочке, борясь с грязевыми потоками, брел одинокий селянин, ведя за узду осла. Тот кричал и был недоволен, упирался копытами, но желающий поскорее довезти расположенное в сумах по бокам животного мясо до таверны крестьянин был еще упрямее. Наконец, бородатый мужчина каким-то чудом уговорил осла, и тот пошел к таверне. Из-под плотного капюшона выглянули серые настороженные глаза, и житель Ферранта удивленно рассмотрел высоких и дорогих коней. В конце концов, он понял, что это кто-то из знатных и, привязав осла к колышку к таверны, снял с того мешки, закинул на спину и забежал внутрь.

– Там знатные, знатные, – донесся до ушей Уилла и Филиппа крики мужика.

Тут же под начинающийся дождь выбежал полный старичок.

– Приветствую, путники.

– Доброго вечера. Граф фон де Тастемара, лорд Солрага желает остановиться в Ферранте для отдыха. – произнес деловито сэр Рэй и спешился, прыгнув в лужу.

– Ооо, сам граф! Какая честь! – изумился Управитель постоялого двора и таверны. – Проходите, господа, внутрь… А то ж сейчас поди опять дождь начнется. Сейчас я позову слуг.

Подняв подол платья, пожилой мужчина забежал внутрь и стал громко звать прислугу.

– Вортон, Аудд, где вы, бездельники?? – вопил управитель, пытаясь дозваться сквозь сидящую в харчевне толпу до потерявшихся работников.

Гудящая толпа с интересом смотрела на путников, которых в сезон Лионоры можно было сосчитать по пальцам. В такое время мимо поселений проезжали по обыкновению лишь гонцы да паломники Ямеса.

Наконец, два закутанных в простенькие плащи из плотной ткани слуги приняли коней господ и те кучным отрядом, продираясь сквозь душное от большого скопления народа в таверне марево, поднялись на второй и третий этажи. Управитель пошептался с графом в сумраке коридора второго этажа, откуда во все стороны разветвлялись двери комнат, и, прижимаясь к стенам, через ожидающую на лестнице продрогшую толпу, к Управителю подскочили три женщины в передниках. Некоторые из них обтирали руки о платья и только-только перед этим видимо разносили еду и напитки посетителям харчевни внизу.

Шустро и ловко женщины забегали по комнатам, а Управитель стал запускать уставших путников в подготовленные спальни.

– Отхожее место справа за таверной, – наконец, удовлетворенно произнес полный старик, почесал куцую серую бородку и, приняв оплату, спустился вниз, позвякивая мешком с даренами.

Уильям по приглашению Филиппа зашел в небольшую комнатку с двумя простыми кроватями, столом со стулом в углу и покосившейся вешалкой. Ставни были плотно забиты и замазаны в преддверии холодного сезона, и Уилл с одобрительного кивка графа зажег свечу на столе. Ее желтое пламя осветило мрачную простую комнатушку, хотя и без нее вампиры прекрасно видели в темноте. Но все-таки свеча давала некоторый уют и словно согревала своим рассеянным светом.

На пол были сложены седельные сумки, а Филипп, оставшись в одной рубахе да теплых штанах, лежал на застеленной кровати и читал серую и замученную годами книгу “Фортификация”. Что означало это дивное слово – Уильям не знал, но спросить стеснялся. Он, молчаливый и нерешительный, тоже лег на кровать, достал из седельной сумки “Мази” и углубился в чтение. Время от времени проницательными глазами Филипп поглядывал на молодого Старейшину, а в оплетенных морщинами глазах сменяли друг друга мрачные думы.

За дверью раздался топот – Солры всей толпой спускались в харчевню поужинать. Все стихло, в спальнях остались лишь вампиры, привыкшие к тишине и спокойствию. Но не все… Спустя некоторое время за стеной послышалось сопение, а потом поначалу тихие стоны. Однако стоны все нарастали и становились громче и громче, а кровать в соседней комнате заходила ходуном, стуча ножками об пол.