Моё разочарование забурлило. Почему он этого не заметил?

— Сегодня я убила одного из них.

— Это невозможно. Они были побеждены десятки тысяч лет назад.

Я схватила его за руки.

— Эта тварь была прямо у волнолома. Он опалил деревья, и весь дождь испарился. Если ко мне вернутся мои силы, я смогу бороться с ними.

Лир выгнул бровь, вырывая свои руки из моей хватки.

— Если ты убила одного из них, покажи мне тело.

Я не была сумасшедшей. Он пытался заставить меня думать, будто я сошла с ума, но это не так.

— Он исчез после того, как я убила его.

Тяжёлое молчание.

— Возможно, это было что-то другое. Послушай, количество силы, которой ты когда-то обладала, может полностью развратить кого-то, если только ты не бог и не абсолютно чиста сердцем.

Холод распространился по моему нутру. Расстояние расползалось между нами, как длинные тени.

— Ты всё ещё не доверяешь мне. Ты доверяешь Зимней Ведьме больше, чем мне.

— Это было бы опасно для любого, кто обладает такой силой. Это беспокоило тебя и раньше. Ты говорила мне, что поэтому так много пила.

Мои руки сжались в кулаки.

— Всё было слишком ярко и слишком громко. Я слишком сильно чувствовала всё с помощью своей магии. Вот почему я пила много вина. Но я никогда не делала ничего ужасного.

Лир поднял другой кулак, и когда он разжал пальцы, я увидела ещё одну жемчужину. Эта светилась чёрным.

— И всё же вот что произойдёт, если тебе позволят сохранить свои силы.

Я уставилась на него. Я сейчас так близка к тому, чтобы вернуть свою магию, просто на расстоянии одного выдоха колибри. Восстановление моего былого величия находилось в пределах досягаемости.

И Зимняя Ведьма собиралась отравить всё это.

А что, если она лжёт или злится? Или просто ошибается?

Я уставилась на него.

— Я поняла твою мысль. Моя морская магия пугает. Но мне не нужно лицезреть видение, которое является просто возможным вариантом…

Лир шагнул вперёд так быстро, что я не успела среагировать, и обхватил мою голову ладонью.

Ещё одно видение врезалось в мой разум — затопленный мир с кусками льда, плавающими в море. Моя морская магия мерцала над замёрзшим ландшафтом, и мой разум закружился. Позади меня застыли рыцари, на их бородах поблёскивали сосульки.

Я отбросила руки Лира, и видение исчезло.

— Прекрати. Мне нужно, чтобы ты мне доверял. Я не собираюсь сходить с ума и топить мир во льду.

— Я знаю, что ты этого не сделаешь, но Салем мог бы сотворить такое, пока контролирует тебя.

Он был прав, но я не хотела так легко сдаваться.

— Это не вяжется с его планами насчёт пожара, не так ли? — я резко выдохнула. — В любом случае, что, если я научусь сопротивляться этому? Я могу попрактиковаться с чарами Мелисанды.

Лир отступил от меня, и тени, казалось, поглотили его.

— Я посмотрю, что ещё можно узнать у Бейры. Тогда мы можем попробовать противостоять чарам с Мелисандой.

И снова Бейра. Он определённо доверял ей больше, чем мне, даже несмотря на то, что она была сумасшедшей.

Лир развернулся и пошёл прочь от меня, пересекая библиотеку и выходя в тёмный коридор замка. Пока я смотрела ему вслед, одиночество разъедало мне грудь.

В большом зале я села напротив Гвидиона. Он улыбнулся мне поверх своего вина, и отсветы факела плясали на его смуглой коже.

— Сегодня мы с рыцарями разгромили целую армию вампиров к югу отсюда. А что сделала ты? Составила недоделанный план, как противостоять дьяволу?

Я схватила бутылку одуванчикового вина для себя.

— У меня есть проблемы посерьёзнее, чем вампирские армии. Видимо, Гвидион, судьба мира находится в моих руках.

— Я слышал. По-моему, мы все в полном дерьме, — он пожал плечами. — Ты ведь знаешь заклинание, не так ли? Ты можешь призвать нас, где бы ты ни была, как только ты всё испортишь.

— Я запомнила его наизусть. Лир заставил меня повторить его десять тысяч раз.

— Хорошо. Ну, я здесь только ради шоу с Мелисандой. Не то чтобы мне особенно хотелось видеть, как она снова заставит тебя биться головой о стену. Я имею в виду, что тогда это было смешно, но я не знаю. Может быть, немного неловко?

— Не совсем то слово, которое я бы употребила, но можно начать с этого.

— Кстати, о неловком, тебя не смущает, что несколько лет назад Мелисанда и Лир трахались, как звери?

— Как я и сказала. У меня на уме более серьёзные проблемы, — я отхлебнула вина. — Но как какие-нибудь конкретные животные?

Он театрально вздохнул.

— Это не смешно, если ты не ревнуешь. Знаешь, я однажды проклял бывшего любовника и отрастил ему конский хвост, после того как поймал его слишком долго смотрящим на человека-простака, — он покрутил ножку своего бокала. — Кстати, о человеческих простаках, а что случилось с твоей?

Джина не была простушкой. Она вернулась в Лондон, подавала документы в колледжи.

— Не твоё дело.

Звон цепей возвестил о прибытии Мелисанды, и я обернулась, чтобы увидеть, как она со связанными руками идёт по коридору за Лиром.

Несмотря на время, проведённое в тюрьме, она по-прежнему умудрялась выглядеть великолепно, её кожа сияла, а тёмные волосы ниспадали на плечи.

Она зашипела на меня.

— Ты отрезала мне крылья, Аэнор.

— А ты предала свой собственный двор и пыталась убить меня, — я мило улыбнулась. — Тебе повезло, что я оставила тебя в живых.

Она сдула с глаз прядь тёмных волос.

— Ну, мои крылья отрастают снова. Я постараюсь вернуть благосклонность двора. И мне не нужно было убивать тебя, потому что ты мертва внутри. Я вижу это по твоим глазам. Мертва.

Мой пульс участился.

— Мелисанда, — резко оборвал её Лир. — Ты здесь по одной-единственной причине. Мы собираемся посмотреть, сможет ли Аэнор противостоять заклинанию контроля сознания.

— Это будет весело, — Гвидион широко улыбнулся.

— Зачем? — спросила Мелисанда. — Во что она вляпалась на сей раз?

— Тебе не обязательно это знать, — Лир пригвоздил меня взглядом. — Аэнор, это всего лишь проверка. Но тебе нужно представить себе защитный пузырь в своём сознании. Это как прозрачный пузырь, который выталкивает влияние другого человека. Закрой глаза и представь это так ясно, как только можешь.

Я кивнула и закрыла глаза. Перед моим мысленным взором возник пузырь сияющего белого света с кристаллической поверхностью. Я открыла глаза, удерживая мысленный образ.

— Хорошо, Мелисанда. Порази меня своей магией.

— Подожди, — Лир схватил её за руку. — Ты же понимаешь, что не можешь причинить ей боль, верно? Просто заколдуй её, чтобы она сделала что-нибудь безобидное. Никаких травм.

— Скучно. Но ладно, — отрезала она и посмотрела мне в глаза.

Я вызвала ясный пузырь в своих мыслях, но как только в глазах Мелисанды начали проступать тёплые оттенки, мой ментальный пузырь начал таять.

Как я могла устоять перед богиней, находящейся передо мной? Она сияла, как солнце.

Я тяжело упала на колени, улыбаясь ей. Сейчас я что-то должна была делать, но трудно вспомнить, что именно, потому что я обязана поклоняться ей.

Она схватила со стола бутылку вина и протянула её мне.

Я взяла её у неё, широко улыбаясь. Подарок от богини!

— Вылей это на себя, туннельная свинья, — сказала она.

Как я могла устоять перед её чарами?

Я опрокинула всю бутылку себе на голову, обливаясь сладким одуванчиковым вином. Оно струилось по моим волосам и лицу, пропитывая рубашку, как она и хотела. Я облизнула губы, пробуя его восхитительный вкус.

— А теперь, стоя на коленях, скажи мне, что ты маленькая грязная шлюха, — сказала она.

— Довольно, — лающий окрик Лира разрушил чары, когда взгляд Мелисанды оторвался от меня.

Я посмотрела на свою пропитанную вином майку и шорты. «Тьфу».

— Это явно не работает, — сказал Лир.

— Дай мне попробовать ещё раз, — огрызнулась я. — Это была моя первая попытка.