— Где мы, черт возьми? — прошептала она, когда двое охранников обошли машину вокруг и встретились у решетки радиатора.

— Там никого не было, — произнес один из них, пока пыль кружилась вокруг их темных теней.

— Я видел кого-то в свете фар.

— Да ты долбанулся.

— А что, если я прав, ты возьмешь на себя все риски? После того, как мы взорвали заграждение прямо на проезжей части?

— Его должны были убрать заключенные. У нас не было выбора, кроме как использовать взрывчатку. Надзиратель хочет вывезти отсюда это дерьмо, и нам нужно два выхода, чтобы увести грузовики с участка… что мне оставалось делать?

Кейн уткнулся лицом в лицо Никс и прижал пистолет к ее ладони.

— Нам придется пробивать свой путь отсюда, а я ни разу в жизни не стрелял. Тебе придется сделать это.

Моргнув, она приказала своему зрению прийти в себя и взяла оружие. А потом с толкача завела мозги. Как видео на повторе, она прогнала в голове разговор с Кейном, и чтобы понять, что он предлагал, совсем не требовалась презентация «PowerPoint».

Никс посмотрела на охранников, которые спорили друг с другом. Она не нуждалась в личном знакомстве с ними, чтобы понять, что они вооружены и у них есть коммуникаторы.

— Держись позади меня, — приказала она.

— Да, миледи.

Никс легла на живот, но очень осторожно… а затем оперлась на локти и прицелилась. Между передними колесами кабины, лицом к лицу стояли охранники, перебрасываясь фразами, их колени и носки ботинок находились близко друг к другу.

Она выбрала того, что слева, и прицелилась. Прямо перед тем как нажать на курок, Никс представила, что она на ферме, у нижнего загона, расставляет жестяные банки и пустые пластиковые бутылки у линии забора на расстоянии пятидесяти ярдов.

Это была уже совсем другая игра.

Нажав на курок, Никс не стала проверять, попала она в цель или нет. Она немедленно разрядила оружие в голень другого охранника. Затем вернулась к первому, но она всегда отлично целилась… оказалось, что она достигла цели: первый охранник прыгал на одной ноге, и когда упал на капот грузовика, она снова прицелилась… и прострелила ему другое колено. Когда он взвыл и рухнул наземь, Никс выстрелила в того, кто все еще стоял, попав ему в бедро, и брызги крови красиво окрасили свет фар в красный цвет.

Пока они оба корчились и звали подмогу в коммуникаторы на плечах, Никс сглотнула ком в пересохшем горле. Закрыв глаза, она уже знала, что будет дальше.

Она… или они. Если она оставит их в живых, они будут ранены и вооружены. Плохая комбинация… и ей с Кейном придется выбираться из этой передряги в любом случае.

Сделай это, — сказала она себе под нос.

Пуля в мозг. Или в грудь.

Пуля в…

… мозг. Или в грудь…

— Черт, — прошипела она, руки повисли, плечи расслабились.

Никс просто не могла хладнокровно убить двух мужчин. Одно дело, если ей в лицо направлен пистолет — прямая угроза ее жизни. Но так? Она не была убийцей. Она не такая как Апекс.

Она повернулась.

— Куда мы отправимся отсюда?

Кейн посмотрел на охранников, которые корчились на спинах и хватались то за одну ногу, то за другую.

— Пошли, — сказал он.

Когда Кейн взял ее за руку, она выскочила с ним из-под кузова грузовика, а затем они сорвались с места так быстро как могли.

Прямо в сторону обвала.

Стена обрушилась примерно на двадцать футов, и у Никс не было времени задуматься, почему и зачем. Кейн первым поднялся на кучу обломков, а затем они оказались на другой стороне и стали спускаться по вымощенной дороге, освещаемой с потолка. Но далеко они не ушли.

В двух-трех сотнях ярдах от нее загорелся яркий свет, и она услышала, как что-то приближалось, как ревел мощный двигатель. Должно быть, еще один грузовик.

— Сюда, — сказал Кейн, потянув ее за руку.

Трещина в каменной стене появилась как раз вовремя. Когда следующий грузовик с полуприцепом свернул за угол, и его фары осветили дорогу прямо там, где они с Кейном стояли, они успели скрыться и втиснулись в горизонтальную трещину размером с неглубокий шкаф.

Поскольку Кейн вошел первым, у нее была хорошая возможность рассмотреть борт грузовика. Серо-черный, как и другой, с грузовым прицепом, достаточно большим, чтобы вместить два ряда по четыре машины. После того, как он пролетел мимо, она еще раз уловила слабый запах дизельного топлива.

Когда она собиралась выскочить на дорогу, Кейн дернул за рукав ее туники.

— Нет, подожди. Те двое охранников вызвали…

Там, откуда прибыл последний грузовик, теперь появились разноцветные мигающие огни, а затем мимо них пронесся фургон с надписью «Скорая помощь». Настоящий. Красный крест и логотип, который выглядел на его боках абсолютно законно, фургон мог запросто сойти за настоящий, человеческий… в этом, несомненно, и была задумка.

— Нужно подождать, — сказал Кейн. — Будет еще один грузовик. И это то, что тебе нужно. Прямо наверх трейлера. Не двигайся и не высовывайся.

Никс повернула голову и уставилась на него усталым взглядом. Освещения от дорожных осветительных приборов было достаточно, чтобы она могла разглядеть его лицо. У него текла кровь по линии волос, и он был бледным под слоем грязи и масла.

— Что… что случилось? — Она чихнула в сгиб локтя. — Прошу прощения. Что случилось в Улье? Почему план изменился?

Кейн крепко сжал руку, а затем протянул ей кусок ткани.

— У тебя течет кровь.

Она посмотрела на платок, и Кейн вздохнул.

— Жаль, что ничего лучше у меня нет. Раньше я бы предложил шелк ручной работы. С моими инициалами.

Когда он положил ткань ей на бровь, она вздрогнула.

— Что случилось?

— Блокада, — Он покачал головой, как будто раздражаясь. — Когда я попытался добраться до транспортной зоны, чтобы оценить риски, мне не удалось и близко подойти. Они перекрыли проход к месту парковки грузовиков, и тех, кого вызвали на смену, близко к ним не пускали. Погрузку производили сами охранники. Я понял, что должен пойти другим путем.

— А что насчет Шака?

— Он столкнется с той же проблемой, даже если пройдет через территорию Надзирателя. Не думаю, что даже его туда не пустят. Мне жаль.

Никс не думала об этом. Да, не могла об этом думать. Она старалась не думать о последствиях своего ухода прямо сейчас, без прощания с Шаком.

— Дерьмо, — выдохнула она. — Я чуть не выстрелила в тебя.

Кейн слегка улыбнулся.

— Я боролся с тобой только поэтому. Я бы никогда не поднял на тебя руку, если бы не был убежден, что бездействие будет стоить мне жизни.

— Прости.

— Я бы рассказал, если бы мог. Некогда было объяснять. Это ты меня прости.

Никс выдохнула. А потом быстро заговорила.

— Пожалуйста. Я должна увидеть Шака в последний раз…

— Мы не можем. — Лицо Кейна напряглось. — Я не могу доставить тебя туда в безопасности… и, более того, мы именно там, где должны быть. Я обещал Шакалу, поклялся честью, что вытащу тебя, чего бы это ни стоило. Даже если это значит, что вы не сможете попрощаться. Я никогда не отступлю от своего слова.

Когда она закрыла глаза, Кейн сказал:

— Прошу, знай: если бы я мог сделать это, не подвергая тебя опасности, я бы сделал. Но сейчас мы в лучшей позиции, чем я мог надеяться. Ты близка к спасению, и я дал мужчине слово. Я не нарушу его.

— Я просто хотела увидеть его еще раз, — прошептала она.

— Я знаю.

Когда Никс снова посмотрела на Кейна, печаль на его лице была настолько глубокой и искренней, он, должно быть, думал о любимой, которую так жестоко потерял. Любви, которую у него отняли.

— Если ты не можешь сделать это ради себя, — сказал Кейн, — сделай это ради мужчины, который тебя любит.

— Я так и не сказала ему, что люблю его. — Ее голос был таким хриплым, что его едва было слышно. — Я ни разу не сказала ему этих слов. Вот почему я хочу вернуться.

— Настоящая любовь не нуждается в словах. Она требует сердца. Шакал знает, что ты чувствуешь.