– Дочка, не волнуйся. Всё у тебя получится.

Но что-то более-менее нормальное получилось только через две недели.

– Ну вот, теперь нормально! – оценила сестра. Мать молча поцеловала, а отец тяжело вздохнул – понял, что помощницы в столярной мастерской ему не видать. Ещё несколько дней Машка ждала погоду. И, наконец, осенние дожди прекратились, выглянуло солнце. "Пора!" – решила Мария.

– Я пойду до Лёшки прогуляюсь, – сообщила она.

На улице в платье было прохладно, особенно с непривычки мёрзли ноги, но Мария терпела – на что не пойдёшь ради красоты. И оно того стоило – встречные прохожие улыбались, некоторые парни забывали о делах и пытались идти следом. Впереди показалась группа девок с соседней улицы во главе с Жанкой – девкой, которая год назад пыталась организовать ей тёмную, но потом вроде помирилась. Поравнявшись с ними, Машка беззаботно поздоровалась. Видимо, это стало последней каплей.

– Ты что, пизда, охуела вконец?! – вместо приветствия заорала Жанка.

– Жанка, ты ебанулась? – удивилась одна из подруг. Но та уже завелась – закатывая рукава своего грязного камуфляжа, вопила всё громче:

– Ты чего вырядилась? Ты чего тут изображаешь? Думаешь – теперь все парни твои? А вот нихуя!

– Иди на хуй! – Машка попробовала их обойти, на Жанка встала у неё на пути.

– Что ты вырядилась как шлюха?! С сестры пример берёшь? Она всем даёт – кто просит, и кто не просит…

– Дай пройти! – Машка толкнула её в грудь.

– Вы видели? – фальшиво возмутилась Жанка. – Она меня ударила!

И попыталась схватить Машку за волосы. Но пальцы только скользнули по короткому ёжику – Машкины волосы ещё не успели отрасти. Жанка замешкалась, и этого оказалось достаточно, чтобы Машка зарядила ей прямым в глаз.

– Девки, наших бьют! – схватившись за лицо, закричала Жанка. Против четверых Машка сделать ничего не могла, её повалили на землю, и вскоре белоснежное платье было всё в грязи. Но Жанке этого показалось мало.

– Девки, тащите её сюда! – показала она на сортир, стоящий в чьём-то огороде.

– А ты на колени и извиняйся! – ткнула кулаком Машку.

– Хуй тебе! – Машка плюнула кровавой слюной.

– Извиняйся, а то в сортире утопим!

– Иди на хуй!

– Девки, макай её!

Дальнейшее Машка запомнила плохо. В памяти всплывали только отдельные куски событий – клок чьих-то волос, зажатый в её руке; перекошенное от злости лицо Жанки с уже начавшим оплывать левым глазом; непонятно откуда появившийся Лёшка с дружками. И запах дерьма.

Окончательно в себя она пришла уже дома. Грязное платье валялось в углу. Сестра пыталась протереть её влажным полотенцем, отгоняя Лёшку:

– Иди отсюда, хватит пялиться!

– Чего ты её этой тряпкой трёшь? – отвечал Лёшка. – Дай ей помыться нормально!

– Какой помыться? Не видишь – она на ногах не стоит?!

– Машка, ты как? – склонился над ней приятель. Машка попыталась улыбнуться ему разбитыми губами и закрыла глаза.

– Так чего у неё там случилось? – спросила Анна у Лёшки.

– Я начало не застал. Мы идём с пацанами, кто-то кричит – там девки пиздятся. Мы такие – оба, прикольно, пойдём смотреть! Пришли – а там эти четыре пизды Машку мудохают. Ну мы сразу…

– Там эта Жанка ёбнутая на всю голову верховодит? – перебила его Анна.

– Ну да. Как потом рассказывали, Жанка к Машке доебалась – чего тут выёбываешься? Машка её на хуй послала. А чего – правильно сделала! Шла, никого не трогала… Жанка первая полезла, а Машка ей в глаз засветила…

– Ладно, разберёмся! – Анна не стала слушать дальше и недобро прищурилась.

Машка открыла глаза.

– Холодно!

Её всю колотило. Сестра протянула ей свитер. Машка оделась, но дрожать не перестала.

– Что с тобой? – забеспокоилась Анна.

– Дерьмо! – закричала Машка.

– Я вроде всё смыла… – растерялась сестра.

– Кругом дерьмо! Жизнь дерьмо! И Посёлок наш – тоже дерьмо! – у Машки потекли слёзы, но сквозь всхлипывания она продолжала кричать. – Никогда здесь ничего не будет! Даже цветочек вырастет – тут же затопчут! Всё потому, что люди такие…

Лёшка попытался её обнять, но Машка вырвалась.

– Не трогай её! – остановила его Анна. – Пусть выплачется, потом легче станет.

– Жизнь тут у нас, видите ли, плохая! – продолжала кричать Машка. – Сами такую заслужили! Света нет! А кто провода спиздил?! Сами же и спиздили! Работы нормальной нет! И сами же Комбинат дербаним!

– Это потому что Мост… – Лёшка попытался вставить слово, но Машка перебила.

– Мост? Да свои же Мост спиздили, и все это знают! И молчат, потому что сами что-то пиздили. Никогда, никогда мы не будем жить счастливо! Не заслужили! Я вон попробовала, и что?

Она кивнула на валяющееся на полу платье.

– И нахуя мне такая жизнь нужна?!

– Слышь, ты это… – шепнула Анна Лёшке. – Останься на ночь, а то мало ли что. По очереди будем за ней присматривать, чтобы родителей не беспокоить.

В комнату заглянула мать.

– Она хоть ела чего?

– Ма, ну какое ела? Не до этого сейчас! – ответила Анна.

– И всё друг другу завидуют! – снова завелась Машка. – Смотрят, чтобы никто лучше их не жил. А то несправедливо!

– А чо – правильно говорит! – поддакнул Лёшка.

– Валить надо отсюда! – продолжила Машка, но уже с меньшим энтузиазмом. – Куда глаза глядят, лишь бы подальше. Потому что здесь одно дерьмо!

Она говорила всё тише и уже перестала дрожать. И в какой-то момент откинулась на подушку и затихла.

– Мне надо сходить в одно место, – поднялась Анна. – А ты смотри за ней, одну не оставляй!

Ночью Машка металась в бреду и даже спросонья свалилась с кровати, но в целом всё прошло спокойно. Утром Лёха отправился домой – наконец-то предупредить родителей, но вернулся подозрительно быстро, и при этом как-то странно улыбаясь.

– Ты чего? – удивилась Анна.

– Твоя работа?

– Ты о чём?

– А о том, что ночью Жанку отпиздили и побрили налысо, но только полголовы.

– Есть на свете справедливость! – довольно улыбнулась Анна и погладила по плечу сестру.

– Как ты это сделала? – Лёха никак не мог успокоиться.

– А ты не знаешь, как такие дела делаются?! – усмехнулась Анна. – Сестрёнка, за тебя отомстили.

– А хуй ли толку? – Машка выглянула из-под одеяла. – Я же теперь на улицу выйти не смогу – все будут пальцем показывать и до старости принюхиваться.

– Да ладно… – Лёшка попытался её успокоить, но Анна перебила:

– Да, народ у нас такой. И главное – не со зла, но заебут в доску, уж я-то знаю!

– Так что для меня теперь места в Посёлке больше нет, – подвела итог Машка.

– Дура, даже не думай! – прикрикнула на неё сестра.

– Значит, вместе валим на Большую Землю, – Лёшка даже слегка обрадовался. – Ну как, решено? Тогда я пошёл договариваться.

– О чём он говорил? – спросила Анна, когда он ушёл.

– Это его заветная мечта – свалить отсюда на Большую Землю, – объяснила Машка. – Он меня уже два месяца уговаривает. Получается – уговорил. Анька, а может, ты с нами рванёшь?

– А Василёк? А родители? Нет, сестрёнка, для меня кроме нашего Посёлка другой земли нет. А тебе только могу пожелать успеха! Как добираться будете?

– Лёшка хотел с барыгой, который металл скупает, договориться, – объяснила Машка.

– Не нравится мне это, – покачала головой Анна. – Может, попробовать с вояками поговорить?

– А можно?

– Попробую. По другим вопросам получалось. Как раз сегодня вертушка должна прилететь. Как стемнеет, так и схожу.

– Сестрёнка, я с тобой!

– Машка, я не хочу, чтобы они там о тебе чего подумали.

– Анька, обо мне теперь и так понятно, что думать будут! – и она обняла сестру. – Мы теперь с тобой вдвоём против всех.

– Ещё Лёшка, – напомнила Анна.

Когда стемнело, сёстры тайком вышли из дома. В часть пошли по кратчайшему пути, через бывший контрольно-пропускной пункт. Вскоре вышли к домам, за которыми на освещённой площадке стоял вертолёт. До этого места Машка с приятелем не дошли. А Анна, похоже, эту обстановку знала хорошо. Она смело шагала по тропинке, Машка семенила за ней, озираясь по сторонам.