— Здесь, в самом низу, — звенящим от напряжения голосом произнесла Гвендолин. — Это Бром.

Сержант Саймон, ее добровольный помощник, кинулся к ней и, напрягшись, отодвинул в сторону тяжелую доску. С другой стороны груды обломков Тир Сигурд и другие доккальфары Канарна услышали имя своего лидера и удвоили усилия по расчистке. Прошлой ночью они нашли его оторванную руку, но пока так и не смогли обнаружить тело.

Когда солдаты откинули в сторону последнюю доску, расчистив небольшой участок земли, на нем лежали два тела, и все застыли, неподвижно глядя на них. Под наполовину обгоревшим Бромом распластался еще один человеком — Бром закрыл его собой от взрыва. Сигурд сорвался с места первым, убрал в сторону меч с рукоятью, украшенной головой ворона, и перевернул Брома на бок.

— Генерал! — ахнул Эшвин.

Под лордом Канарна обнаружился неподвижно лежащий на спине Ксандер. Благодаря Брому огонь почти не тронул его, но вся грудь и ноги его были залиты кровью. Гвен даже не пришлось приказывать людям ему помочь. Все разом кинулись к генералу, а Эш и Саймон встали по обеим сторонам, готовясь его поднять.

— Осторожней! — прошептала Гвендолин. — Он дышит?

— Неизвестно, — проворчал Эш, взяв Ксандера под мышки. — Давайте унесем его отсюда.

Они извлекли бессознательное тело из чернеющей деревянной груды обломков и положили на пыльную землю внутреннего двора крепости возле южных ворот. Сигурд принес Брома и устроил его рядом с Ксандером. Лицо Брома оказалось почти нетронутым, но все тело было искалечено взрывом.

Гвен упала на колени рядом с мужем. Руки и ноги его остались невредимы, нагрудник даже не помялся, сохранился и меч. Но Ксандер не двигался.

— Сигурд, ты сможешь ему помочь?

Доккальфар отошел от тела Брома и присел на землю рядом с Гвен. Он внимательно осмотрел Ксандера, и его серое лицо исказилось в тревоге.

— У генерала сломана спина, он получил несколько ударов в голову, а левая нога в трех местах пропорота до кости. Но он еще жив.

— Он жив, — повторила Гвендолин и склонилась над мужем, целуя его в окровавленные губы. — Ты жив!

Гвен продолжала неотрывно смотреть на лицо Ксандера. Они несли генерала от залитой кровью площади до относительно безопасных ворот, и Гвен не могла отвести от него взгляд. Тридцать выживших Ястребов и семь доккальфаров шли за ними следом, их радость от находки обернулась сильнейшим беспокойством, потому что генерал оказался жив, но очень тяжело ранен. День клонился к закату, Тир Сигурд по–прежнему ухаживал за Ксандером, а общий настрой становился все мрачнее.

— Нам нужен Белый священник, — произнес Эшвин. — Может, брат Даганэй чем–то поможет?

— Он с майором Бреннаном, — ответила Гвендолин. — Они прибудут сюда до наступления ночи — армия народа ро из Канарна, Хейрана, Тириса и Арнона. Они станут искать своего генерала… а может, и короля. И я надеюсь, им еще будет кого искать.

Эшвин похлопал ее по плечу.

— Эти обитатели леса — хитроумные ублюдки. С тех пор как мы оставили Канарн, я много раз видел: Сигурд творит чудеса всего с несколькими корешками и непонятными ягодами. Он утверждает, будто магия здесь ни при чем, но по мне так очень на нее похоже.

— Доккальфары не считают магией то же самое, что и мы, — ответила Гвендолин. — Половину их мастерства мы назвали бы настоящим волшебством. А для них это не более чем ремесло. Древнее, могущественное, но вполне заурядное.

— Будем надеяться, благодаря отваге Брома и ремеслу доккальфаров генерал очнется, миледи. Поверьте мне, миледи, — я не знаю человека крепче и выносливее, чем Александр Тирис.

Гвендолин попыталась улыбнуться.

— Спасибо, Эш. Но я не могу перестать думать о том, что этот король никогда не будет коронован…

— А королева?

Она вдруг вспыхнула румянцем и отвела взгляд.

— Никогда не думал, что Гвендолин из Охотничьего Перевала может превратиться в такую застенчивую юную деву. — Эшвин подмигнул. — Не волнуйтесь, миледи. Когда ваш муж очнется, я не буду ему об этом рассказывать.

Еще несколько часов они не отходили от Ксандера, но перенесли его ближе к разрушенной крепостной стене в один из уцелевших домов, чтобы Сигурду было удобнее лечить пострадавшего. Гвен влажной тканью осторожно смыла кровь с лица генерала, и он вновь стал походить на ее мужа. Она отошла от Ксандера, только вдоволь насмотревшись на него, запечатлев в памяти его облик. Пульс у него едва прощупывался, грудь почти незаметно вздымалась, но Гвендолин больше ничем не могла ему помочь. Из выживших солдат их армии только доккальфары обладали нужными навыками. Ей оставалось лишь вернуться к своим людям, снова стать бесстрашной воительницей и поддержать их боевой дух, дожидаясь подкрепления. Эшвин держался рядом с ней, а Саймон следил за южными равнинами, помня о том, что выжившие Псы могут собраться с силами и снова атаковать.

Тени становились длиннее, небо темнело, и до заката оставался всего час, когда с северных пустошей раздались звуки приближающихся всадников, ослабив звеневшее в воздухе напряжение. Сначала послышался глухой перестук, затем звяканье металла и ржание лошадей, и на холме показались вооруженные всадники со знаменем Ро Хейрана. За ними, заполнив весь горизонт, раскинулась армия народа ро.

Двадцать когорт, построенных в колонны, с развевающимися над ними знаменами. Красный ястреб Хейрана, черный ворон Канарна, золотой орел Тириса и множество других знамен, не знакомых Гвендолин. В авангарде скакали Ястребы Хейрана, за ними сомкнулись ряды стражников и наемников.

— Смотри. — Эшвин показал на другой холм, откуда показался еще один отряд. — Это Маркос из Рейна.

Всадники в белых плащах неторопливо скакали по направлению к городу под серебристым знаменем с изображением голубя. Над равниной раздавался громкий звон доспехов, в которые были облачены даже кони, — белые рыцари приближались медленно, но внушительно, высоко подняв копья.

— Люди мира, облаченные в сталь, — нахмурившись, пробормотала Гвен. Она вполне разделяла недоверие, которое Даганэй испытывал к Белым рыцарям.

Во главе строя ехал лорд Маркос, закованный в сверкающие серебром доспехи. За его спиной виднелся двуручный меч, а рука в кольчужных рукавицах крепко сжимала поводья. Он привел с собой пять тысяч Рыцарей Рассвета — весь орден Белых паладинов.

— Девятнадцать тысяч воинов — самая большая армия, которую мы можем собрать без участия Красных рыцарей, — заметил Эш.

Подошедшая армия медленно разворачивалась на равнинах к северу от разрушенного анклава. Майор Бреннан, брат Даганэй и лорд Маркос встретились на переднем крае армии и с ошеломленным видом поскакали к руинам города. Гвен спрыгнула с полуразрушенной крепостной стены и побежала к ним навстречу, пока остальные выжившие воины осторожно поднимались со своих мест, чтобы поприветствовать соратников.

— Гвен! — прокричал Даганэй. — Во имя чертогов за пределами мира, что случилось с Коззом?! И где генерал?!

Она добежала до них и, как только Синий священник спешился, заключила его в крепкие объятия.

— Ксандер при смерти. Бром погиб. Быстрее, за мной!

Даганэй быстро и крепко приобнял ее, кивнул и побежал к руинам. Лорд Маркос и Бреннан последовали за ним, по дороге раздавая приказы своим подчиненным, чтобы те разворачивали лагерь. Несмотря на внушительное брюшко, Даганэй бежал резво и не отставал от Гвендолин. У ворот их встретил Тир Сигурд, который вытирал кровь с рук, распространяя вокруг себя терпкий запах лечебных мазей и трав.

— Ты вовремя, Даганэй из Синего ордена, — произнес доккальфар спокойно, будто его совсем не утомили последние несколько часов тяжелого и мучительного труда. — Ваш генерал уходит от нас.

Быстрым шагом они миновали ворота, прошли в одно из зданий, на котором чудом уцелела крыша, и собрались вокруг деревянного стола, где лежал Александр Тирис. Его раны были перевязаны бинтами из найденных кусков ткани, а его лоб и ногу покрывали припарки из остро пахнущих трав.