– Свечку можно. – Мужчина уступил место у двери. – Свечей у него здесь много.

Он так и сказал «у него», но Лука сделал вид, будто не заметил.

Пока братья молились, стоя на коленях, он все думал и никак не мог разуметь чего его насторожило. Греховно в храме не о боге думать, но ничего он с собой поделать не мог.

– Вот, возьми! – Лавр появился неожиданно, напугав его. Свечи он протягивал на развернутой тряпице.

– Не нужно уже. Пойдем мы. Только вот как… – Лука бросил растерянный взгляд на тесную комнатку.

– Уже все готово, – неожиданно рассмеялся Лавр. – Не думал же ты, что я тебе каменюку в мешке вынесу. Держи вот!

Положив свечи прямо на грязный пол, он полез за пазуху, откуда извлек ларец. Самый простой деревянный, без узоров и украшательств. Ларец оказался запаян свинцом по отполированному краю.

– Настоятель велел не вскрывать до самого дома, – вспомнил Лука, и на лице Лавра, кажется, отразилось облегчение. – Кто я такой, чтобы против его слова встать?

– Верно, – мужчина похлопал его по плечу, – далеко пойдешь, парень!

Тогда Лука и не догадывался, о чем были те слова. Знал бы, так утопился бы в море вместе с ларцом подаренным. А пока он благодарил за гостеприимство, за добрые напутствия и помощь.

Уходя, ни Лука, ни один из братьев не увидели, как со спины стоящего в дверях Лавра выросла вторая фигура, скрытая балахоном, и лишь из-под капюшона ее торчал длинный черный клюв.

«Ты все сделал правильно!» – не размыкая клюва, проклекотала фигура. – «У любого живого существа своя судьба. Он свою выбрал».

– Как можно выбрать, если не знаешь, из чего выбирать? – Мужчина не умел говорить с закрытым ртом, губы его шевелились и дрожали.

«Ни тебе стараться разуметь мой замысел, человечек!»

Не видели Лука с братьями и того, как острый клюв разбил голову Лавру точно пустой орех; как тело его упало на пол, окрашивая древние камни давно оскверненного храма алым.

Следующим утром, как и было обещано, Лука с братьями поднялись на борт торгового судна, отходившего от порта без какого-либо груза, кроме троих пассажиров, из которых до пункта назначения добрались двое…

– Посмотрел? – Мертвый подросток приплясывал в нетерпении, буравя Жору взглядом.

– Угу, – ответил он, растирая гудящие виски. – Понять бы еще, что ты мне такое в башку напихал и как оно у тебя вышло.

– Я не знаю, говорю же! – Подросток, кажется, расстроился, совсем как живой. – Когда ведьма с ним разговаривала, он так и сказал ей, что я теперь его часть. Может, потому и могу такие вот штуки проворачивать. Скажи, клево?

– Клево? – Жора уже и забыл, когда последний раз такое слово слышал. Он вообще много чего не помнил. – Ну да, наверное, клево.

– Ты больше не вернешься? – видя, как Жора поднимается на ноги, пацан подался к нему.

– Да куда я денусь, – невесело усмехнулся он. – С этим местом я теперь повязан крепко.

– Я не про место. – Теперь-то что? Неужели обида? Забавный мертвяк. – Ко мне вернешься? Таких, как ты, здесь не часто встретить можно. Приезжали телевизионщики с камерами, но мне с ними как-то неинтересно, хотя многие из них меня точно могли видеть.

– А ты уверен, что один здесь… такой?

– Не живой? – Пацан склонил голову, прищурился.

«Погляди на него, еще и шутит!» – восхитился Жора.

– Один. Тех, кого здесь убили, больше нет. Они почти сразу уходят. Куда уходят, не знаю, – выпалил, опережая расспросы. – Затягивает их… туда.

Не нужно было уточнять, куда именно затягивает несчастных. Ясное дело – в столп огненный. А дальше что? Неужели узнать придется, только когда его очередь подойдет?

– Может, ты мне не все показал, пацан?

– Откуда мне знать? – Весь его вид говорил обратное, однако спорить не имело смысла, духи бывают слишком упрямыми.

– Если я приду снова, покажешь?

– Да! – немедленно сдав себя с потрохами, выкрикнул тот. – Ну то есть я попробую, авось и получится. Когда ты придешь?

– Пока не знаю. – Жора отвечал честно. Смысл ему было врать? – Как позовут, сразу и приду. Только ты уж поторопись, пацан, можешь не успеть, придется потом сорок дней выжидать, чтобы пообщаться.

– Меня Женя зовут, – напомнил пацан и протянул тощую руку. – Точнее, звали.

– Жора. Рад знакомству.

– Ничего ты не рад! Но мне все равно! Главное не обмани, приходи обязательно.

Уходя, Жора ни разу не обернулся. Да и уходил с тяжелым сердцем. Хорошо, что пацан его просто спутал с другим, вряд ли можно пережить смерть своего ребенка. Он, Жора, точно не пережил бы.

Домой возвращался в начинающих редеть предрассветных сумерках. Лена не спала. Сидела на кухне с выключенным светом, обнимая ладонями большую кружку с чаем. Не пила, просто вдыхала аромат, как делала каждый раз, когда ждала Жору. С этой же кружкой она встречала его из «путешествий», когда он растерянный, будто пьяный, открывал глаза и какое-то время смотрел, не понимая где оказался.

Беспокоилась, догадался Жора. Неужели чувствует, что он не просто прогуляться вышел?

– Чего не спишь? – Он забрал у нее кружку, сделал большой глоток. Чай не успел остыть, горячей волной согревая изнутри. Оказывается, Жора продрог до самых костей. Его начинало потряхивать от озноба. – Я выходил подышать.

– Миша опять ушел. – Она, как могла, скрывала дрожь в голосе, но Жора услышал.

Зато стало понятно, почему она свет не зажигает: чтобы он не увидел ее слез. Жора выдвинул из-под стола табурет, сел напротив своей женщины. Ему нравилось осознавать, что это его женщина, причем в самом возвышенном и чистом смысле такого понятия.

– Вернется. – Аккуратно убрал слезинку с ее щеки легким касанием губ. – Не в первый же раз.

– Жора, скажи мне правду. – Лена взяла его руку, подтянула к груди. – Мой сын убийца?

– С чего ты взяла? – Руки он не убрал и понадеялся, что Лена не почувствует его напряжения. Хотя если она чувствует даже то, чего как бы и нет для обычных людей, то на что он вообще рассчитывает. Она ведь сама не обычная, и ее нельзя обмануть. Даже если захочется.

– Я не слепая. Первый раз он вернулся под утро несколько месяцев назад, все его кроссовки оказались перепачканы цементом, еле отмыла. Потом мы узнали о том страшном преступлении на стройке. Он там был! Был в ту самую ночь, когда все произошло. Понимаешь?

– Насколько я помню, в нашем доме на тот момент шел ремонт, Мишка мог испачкаться здесь.

– Допустим. Но второй раз он снова уходил ночью, и оказалось, что тогда произошло второе убийство. – Лена сильнее сжала его руку. – Ты же можешь посмотреть? Я должна знать. Имею право знать!

– Он не виноват, – покачал головой Жора. – Веришь мне?

– Если ты повторишь то же самое, глядя мне прямо в глаза, я поверю. Обещаю. Включи свет.

Жора исполнил ее просьбу. Лена улыбнулась. Ее улыбка согрела куда лучше чая.

Он точно знал, что не обманул ту, что доверяет ему больше чем себе, ведь сегодня он был там, где должно было свершиться еще одно убийство. Живых, кроме него, там не было, он бы почувствовал. Признаваться, что он не может пробраться в разум пасынка, казалось ему неправильным. Незачем давать матери еще один повод для беспокойства за сына, она сама прекрасно справляется с их генерированием. Но живую душу он все равно узнал бы, будь она рядом, особенно на контрасте с некротической энергией.

Интересно, как там Женя? Ждет его или уже успел забыть? Такое с неупокоенными случается. Бывают такие духи, которые один и тот же день переживают заново годами и даже столетиями. Откуда ему про столетия известно, Жора не задумывался, известно и все тут. Если здраво рассудить, он вообще не понимает, как его способности работают. Вот есть они и слава богу! Не будет, там уж решит, как дальше жить.

В замке заворочался ключ. Лена подскочила с места, но Жора не позволил ей. Приложил палец к губам, после чего дотянулся до выключателя, погружая кухню в уютный полумрак. Рассвет грубыми мазками вовсю раскрашивал небо, но солнце еще не успело заглянуть в окна, лениво потягивалось, расправляя лучи.