Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

День воскресный, солнечный. Кругом сверкает вода. Кама разлилась, затоплены улицы, огороды. Одним словом – не до анатомии. Папа пьёт вино, мачехи нет дома. Выскочила в ограду. Дядя Петя, что выменял мамину половину дома на свой крохотный домишко на окраине Дедюхино, сидит на крыше, ремонтирует её. Увидел меня, кричит: «Плот, плот делай, плавай, пока вода в огороде!» И мне действительно, так захотелось сделать плот и поплавать по огороду! Я прибежала к папе спросить разрешение на постройку плота. Папа не соглашался, я умоляла, он разрешил. С условием: не потерять плот, чтобы он не уплыл без присмотра – доски и брёвна большая ценность. Я обещала, выскочила за дверь. Резво взялась за дело. Собрала всё необходимое. Брёвнышки были короткие, метра по полтора, или ещё короче. Да и было их всего три. Я, не задумываясь над всем этим, приколотила к ним старую дверь от туалета и плот, на мой взгляд, – готов! Подтащила его к воде в огороде, вместо весла прихватила багор, которым пользовалась при ловле брёвен на лодке. Этим промыслом я занималась каждую весну в половодье, обеспечивая дровами на зиму семью. Была за мальчишку, папа доверял мне все свои инструменты и лодку. Недолго думая, вскочила на плот, оттолкнулась багром, плот отъехал от берега метра на три, выехала на глубину, земля огородная опускалась под горку и поэтому сразу же под плотом оказалась глубина. Я решила повторно оттолкнуться багром, переместив его вперёд плота. Но как только я подняла багор, чтобы повторно оттолкнуться им о землю, о ужас! Плот не выдержал моей тяжести, и я потонула вместе с ним! Плот вынырнул из-под меня и один, без меня, поплыл вдаль от берега! Я в пальто, ботинках и в шапке, не ожидала такого. Вся промокла, поплыла к берегу. Глянула – мой плот уплывает! А папе обещала не потерять его! Снова бросилась в воду, доплыла до плота, схватила за доску и прибуксировала к берегу, не успев испугаться. Дядя Петя хохотал на крыше! В растерянности стою у воды. «Иди скорее к нам на печь, греться!» – кричит наш сосед. Домой идти страшно, побежала к дяде Пете, в мамину половину. Жена Петра переодела меня в сухую одежду, дала кружку горячего чая и утолкала меня на печь. Я согрелась и уснула. Пальто моё отжали, сколько-то посушили, пока я спала. Ботинки ещё были мокрые, но я, встав с печи, оделась и ушла домой. Никому об этом ничего не рассказала, никто не заметил моей мокрой одежды, всё прошло гладко. И дядя Петя с женой не сказали об этом случае ни папе, ни мачехе, жалея меня. А я после этого холодного купания перестала кашлять и забыла, что по болезни освобождена от занятий в техникуме. Экзамен по анатомии я выдержала на четвёрку, перешла на второй курс. Дядя Петя не мог меня видеть без смеха. А ведь, если бы я тогда начала тонуть, он не успел бы и с крыши слезть, чтобы спасти меня. Сама дивлюсь, как я справилась? Видимо, только страх перед папой не сдержать слова, что не потеряю плот и спас меня. Всё произошло так стремительно, быстро, я и испугаться не успела!

Яишница в кармане

Мне было восемь лет. Я ходила в первый класс вместе с закадычной подружкой, Надей Барановой. В свободное от школы время я стремилась выбраться из дому и бежала к Наде. Я любила её сестричек, их было три: Лиза, Лина и Рита. Надя – старшая, опекала их, поила, кормила, заботилась. Да и по домашним делам была главная. Папа их умер, мама работала почтальонкой в соседнем посёлке Лёнве, где и родилась, там жила её мать и сестра. Надина мама у них частенько и ночевала, велела девочкам приглашать меня ночевать у них. Я любила ночевать у них, нам было весело. Я рассказывала им прочитанные рассказы и повести, знала много сказок. Засыпали мы под утро. Так было много-много раз. Их мама относилась ко мне с большим пониманием, разговаривала со мной, как со взрослой на разные темы. Она интересовалась моей домашней жизнью, отношениям с мачехой, жалела и кормила меня, всегда наливала чашечку молока. Они держали корову.

Как-то, уже осенью, мачеха послала меня к Надиной маме, попросить два куриных яичка взаймы. Я с охотой побежала в любимый мной дом, бежать было совсем недалеко, жили на одной улице, через несколько домов. Девочек где-то не было, я застала дома их мать. К ней как раз и было у меня дело. Я попросила яички, она их мне дала. Глупенькая, я их положила в один карман пальто и уже встала на порог во дверях, чтобы попрощаться. Тётя Валя, так звали маму моих подружек, по своему обыкновению, задержала меня расспросами о том, да о сём. Рассказывая ей, о чём она хотела знать, я забыла об яичках в кармане. Удовлетворив любопытство, тётя Валя отпустила меня. Я ударила дверь боком, чтобы открыть её. О, горе мне! Я услыхала хруст раздавленных в кармане яичек, так как именно тем боком толкнула дверь, в кармане которого лежали яички! От ужаса перед побоями мачехи я так громко заревела, что перепугала добрую женщину. Она не знала, какая трагедия случилась у меня в кармане. Я, пригнувшись к полу, плачу, обливаясь слезами, тётя Валя тормошит меня, стараясь понять, что случилось со мной: ведь только что весело болтали! Еле-еле она поняла причину моих горьких слёз и расхохоталась! Ведь ей два яичка ничего не стоили, кур у них было много, не то, что у нас – больше двух не бывало. Она дала мне два других, сказала, чтобы я их несла в руках, в ладонях. Я донесла их целыми. А те, что сломанные лежали в кармане, но вытечь не вытекли, вытряхнули и использовали в пищу. Мы с питанием всегда жили плохо. Получилось, что я вместо двух, принесла четыре яичка. Вернули только два! И горе, и слёзы мои были зря, всё так хорошо обошлось!

Тыква

1934 год. Я перешла в третий класс, были летние каникулы. Погода во времена моего детства была такая устойчивая, лето – так жара, солнце печёт, а трава, деревья, огородная овощ – всё растёт, всё зеленеет! А быть дождю, или грозе, – так перемена погоды долго-долго зреет, приближается. И, бывало, глядишь на небо и рассчитываешь время дождя… А теперь – без предвестников, то гроза, то ураган!

Не знаю, может мне так кажется, от детских времён утекло много воды… Да, то лето было замечательное. В жару бегали купаться. От дождя заблаговременно укрывались под крышу дома. Каникулы подходили к концу, но погода всё была золотая. Не думалось о школьных занятиях, ещё не все летние задумки претворены в жизнь, много-много надо успеть сделать до школы. Мы сидели с Надей на крыше нашей бани, мы обе любили лазить по крышам, весело болтали языками.

Баня стояла почти вплотную к огороду соседки Малакотихи, загадочной старушки, никогда к нам не захаживавшей, да и на улице её никто не видал. Всю жизнь она проводила в своём подворье. Маленькая, одетая в тёмное зимой и летом, никогда со мной не разговаривала. Я боялась её, думала, что она колдунья. Через многие годы узнала, что она нам родственница по маме. И вот с крыши мы увидали, что близко-близко к забору растёт могучий куст с огромными листьями на толстом стебле. А огромная круглая, яркими полосами раскрашенная тыква свесилась через забор в узкий проходик за баней на нашей территории. «Ага! – сказали мы с подружкой, – тыква-то наша, у нас живёт!» Скорёхонько слезли с крыши, я сбегала за папиным острым ножом, срезала тыкву, а она такая тяжёлая, еле держу обеими руками! Мы с Надей никогда не пробовали тыкву на вкус, думали – как арбуз!

Дома на ту пору никого не оказалось, мы с тыквой и с ножом забрались в подвал нашего дома, надеясь полакомиться сладким плодом. Сделали небольшое углубление на земляном полу, уложили круглую желанную, чтобы не каталась и отрезали себе по огромному ломтю. Жёлтая, влажная, маслянистая мякоть плода ласкала наши жадные взоры. Мы враз вонзили зубы в мякоть. Первый глоток не произвёл впечатления. На втором и третьем нас перекосило! Жевать больше не захотелось, такая оказалась бяка, эта тыква, хотя на взгляд была – загляденье! Выплюнули остатки, что не проглотилось, и стали думать, как спрятать концы преступления? В груди моей колотилось сердечко, страх перед тем, что преступление откроется, куда девать эту огромную ягоду? И тут меня осенило: ножом вырыла вместительную яму, закатили в неё тыкву, зарыли и затоптали. И концы в воду! Из подвала вышли через другую половину дома, тихонечко папин нож положила на место, никто нас не заподозрил в хулиганстве, всё прошло.

13
{"b":"697722","o":1}