Голоса в голове загудели, моля, приказывая, требуя его убить.

Но я медлил.

Я пришел сюда потому, что думал, что явились по мою голову, что другой владелец Оружия решил убить меня. Но вместо этого я увидел раненого и уставшего человека.

— Пришел убить меня? — спросил он хриплым низким голосом. — Если ты думаешь, что я так легко отдам свою жизнь, то заблуждаешься…

В руках он сжимал меч армориджского стиля — длинный тонкий изогнутый клинок.

Внутренний голос призывал закончить его страдания, пустить снаряд и прикончить его.

Но это не мои мысли…

Не мое решение…!

«Убей его!»

«Сокруши его!»

«Остаться должен лишь один!»

— Хрена-с два… — пробормотал я, отступив на шаг. Голоса в голове взревели и словно вонзили в мозг десятки раскаленных игл.

— Ты тоже их слышишь? — неожиданно спросил мужчина. В его голосе слышалось понимание.

— Да… — ответил я.

— Я тоже, — его улыбка вышла кривой и из-за бинтов немного угрожающей. — Прямо сейчас они призывают убить тебя. Вопят так, что кажется ещё немного, и из ушей пойдет кровь. Как твое имя, парень?

— Дрейк, — после секундного раздумья ответил я.

— Я Лимат.

— Сказал бы, что рад знакомству, но лучше бы нам было не встречаться, парень, — сказал мой новый знакомый. Заметив мои сомнения, он слегка расслабился, но все ещё был готов принять схватку.

Я же по-прежнему размышлял, как поступить. Убить его или уйти? Почему мы вообще должны сражаться по воле кого-то чужого?

— Думаю, ты прав, — ответил ему.

«Убей!»

«Сокруши!»

«Он враг!»

«Он ударит тебя в спину!»

Голоса продолжали гудеть, но в этот раз я сопротивлялся. Человек передо мной ранен, он едва ли представляет настоящую угрозу. Он почти отключался из-за кровопотери.

«Это ловушка!»

«Либо ты, либо он!»

«Убей его!»

Я мотнул головой, пытаясь заставить их замолчать, но сделать это оказалось не так-то просто. Они словно когтями впивались в разум, разрывая его на куски.

«Сражайся!»

— Хватит! — зарычал я.

— Сражение с внутренними демонами куда тяжелее, чем с настоящими, — тихо произнес Лимат, откладывая меч в сторону и продолжая заниматься своими ранами. Под бинтами у него оказалась обожжённая кожа, причем ожоги казались совсем свежими.

— Что с тобой случилось? — спросил я.

— Эта плата. Плата за силу, — ответил он, кивнув головой на меч. — Если я достаю меч из ножен, то получаю огромную мощь, но платой за это становится моя кожа. Она сгорает, и так каждый раз.

— Этот меч… Оружие Вечности?

— Верно, — кивнул Лимат.

Ради интереса я попробовал сосредоточиться на его оружии. Притянуть его, используя свои способности, но не вышло. Мой собеседник, кажется, что-то почувствовал, но предпочел сделать вид, словно не заметил.

— И ты был на испытании? — спросил я.

— Ты про странную дверь? Да, был. Я был одним из тех, кого армориджский клан Саррадин посылал на испытание, — начал рассказывать он, продолжая заниматься своими ранами. Видимо, он уже понял, что я не собирался с ним сражаться, несмотря на приказы голосов. — За той дверью находился огненный демон, который задавал каждому вошедшему лишь один вопрос: «Зачем ты жаждешь эту силу?».

— И все? — слегка удивился я, вспоминая, что Испытание мечей состояло из нескольких этапов.

— Кажется, что просто. Нужно было лишь дать «правильный» с точки зрения демона ответ. И чтобы его узнать, Саррадин принес в жертву больше тысячи человек.

— Что? — я изумленно уставился на Лимата. Он же почти не смотрел на меня, полностью сконцентрировавшись на ожогах. Полагаю, этим рассказом он тянул время, давая себе возможность подлатать раны на тот случай, если я все-таки передумаю и решу его убить.

— По большей части это были рабы. Тэмперис в этом плане более цивилизованный. Вначале к демону посылали просто рабов, давая им возможность пожелать, что заблагорассудится. Кто-то желал свободы, кто-то — мести хозяину. Но все просители в итоге сгорали в адских муках, не получив ничего. Затем Саррадинцы поняли, что нужно искать «правильный» ответ. В зависимости от реакции демона на те или иные вопросы, они пытались прийти к пониманию. Когда демон мешкал, выглядел задумчивым, они считали это положительной реакцией. А дальше оставалось лишь создать правильную формулировку.

— И в итоге они её нашли?

— Нет, — собеседник усмехнулся, и его забинтованное лицо показалось очень зловещим. — Они считали, что близки к цели, но на деле были далеки от неё. На самом деле слова не значили ничего. Демон оценивал не ответ, а то, что вот тут.

Лимат похлопал себя по груди.

— Внутреннее пламя. Гнев. Слова — это просто слова. Когда пришла моя очередь, мне сказали: «Ответь демону, что тебе нужна сила, чтобы сокрушить врагов клана».

При этих словах Лимат засмеялся безумным смехом.

— Но ты сказал другое? — догадался я.

— Да. Когда передо мной предстало это полыхающее исчадье Бездны, внушающее ужас одним своим видом, я понял, что умру здесь. И он задал мне тот же вопрос, что и всем прочим: «Зачем ты жаждешь эту силу?». А я ответил: «Чтобы убить всех Безранговых».

— Я не….

— Они убили мою дочь. «Превратили в сосуд для красного камня», — эти слова он произнес почти шепотом, но я ясно уловил его эмоции. Боль и ярость. — Её похитили одной весенней ночью вместе с подружкой. Почти три недели я не спал, пытаясь её разыскать, и мне это удалось, но было уже слишком поздно. В порыве гнева и безумия я убил людей, сотворивших это с моей дочерью. Но итог был плачевным. Один из убитых оказался сыном местного высокопоставленного чиновника. В итоге он все скрыл. И причастность его сына к Безранговым, и то, во что он превращал живых людей. Меня же заклеймили подлым убийцей и приговорили к казни. Но… мне повезло. Именно тогда клан Саррадин нашел дверь, и было решено привлечь как можно больше людей. Рабы, заключенные, все, кого не жалко пустить в расход. И я оказался в их числе.

— А ваша жена? — неожиданно для самого себя я задал вопрос.

— Покончила с собой. Повесилась на следующий день после моего приговора. В один миг я лишился всего, что любил. Дочери, жены, жизни. Оставили только нескончаемую ненависть.

Лимат неожиданно зашелся кашлем, скрутившим его пополам. Почти минуту он пытался прийти в себя, после чего сделал несколько глотков из своей фляги. Лишь после этого ему немного полегчало.

— Демона не интересовали слова, — продолжил он. — Его интересовала наша решимость и боль. Услышав мой ответ, он сжег и меня. Моя кожа горела, легкие наполнял дым и смрад горящей плоти. Но даже в тот миг моим единственным желанием было не избавиться от боли, а сжечь до тла всех, кто причастен к смерти дочери и жены. Именно поэтому он и выбрал меня. В какой-то момент боль стала невыносимой, и я потерял сознание, а очнулся в окружении лекарей клана и с мечом в руках. Мечом, которого никто больше не мог коснуться. Любой, кроме меня, кто попробует его присвоить, обратится в прах.

— Хочешь сказать, что демон выбрал тебя из-за ненависти?

— Именно этим он и питается. Нашими страданиями, нашей злостью, нашим бессилием. — говоря это, Лимат протянул руку и коснулся ножен своего оружия. — Культивирует их и возводит в абсолют. У тебя есть те, жизни которых ты хочешь отнять так сильно, что готов уничтожить все вокруг себя? Даже своих друзей.

Я хотел сказать нет, но неожиданно понял, что это не так. Мое желание уничтожить Стросса было так сильно, что я готов убить очень многих, лишь бы добраться до него. Даже Ральф чуть было не пал жертвой этого гнева.

— По лицу вижу, что так оно и есть.

— Но я не испытывал ненависти, когда проходил свое испытание. К тому же, я слышал, что дверь часто находит именно тот, кому и предназначено Оружие Вечности.

— Да, есть такое поверье. Но, видимо, в моем случае первый проходящий испытание не справился.