Мы пробежали мимо них к выходу и оказались на пустынной улице без единого дома, только каменная дорожка вела в сторону других строений, над которыми возвышался уже знакомый мне замок. Мы снова были в замке Иаркли, немного грустно стало от того, что мы потеряли столько времени и вернулись в отправную точку. По примерным подсчетам, мы шли около двух или трех недель, но так как солнце всегда висит в одной и той же точке, я не в состоянии трезво оценить смену дней.

Теперь уже Маэль шла впереди, а я безмолвно следовал за ней в сторону ее родного поселения. Дойдя до первых домов, она повела меня по немноголюдной улице, все также беззвучно, лавируя между снующими туда-сюда эльфами. Никто нас не видел, лишь иногда кто-нибудь делал шаг в сторону от толчка, когда я задевал локтем его. Понятия не имея, куда ведет меня моя спутница, я следовал за ней. На расспросы не было времени, поэтому я безропотно доверился. Она двигалась настолько уверенно, что я мог точно предположить — она знает, что делает. Свернув на другую улицу, гораздо более оживленную, темп движения несколько замедлился не по нашей воле, пришлось идти со скоростью потока эльфов. Иногда в то место, где находились мы, были обращены взгляды, полные удивления, так как никто из окружающих не мог заполнить пространства, казалось бы, свободного. Этот переход был сущим проклятием, потому что каждый раз, когда меня касался кто-нибудь, он исчезал. Это замечали другие. Уже начала возникать волна негодования, впереди идущие эльфы стали крутиться, пытаясь понять, что происходит с их соседями, которые, то исчезают, то появляются. Слышались вопросы все громче и отчетливей: «Что это? Ты видел?», «Куда ты пропал?» и другие подобные.

Наконец мы выбрались к какому-то зданию, внешне отличавшимся от других только тем, что в стене, шагах пятнадцати над землей, была огромная дыра, будто стену разрушили ровным прямоугольником. Мы проскользнули внутрь и продвинулись к лестнице, возле которой стояли сосредоточенные стражи, с оружием наизготовку.

— Они уже предупреждены, — шепнула Маэль, — каждый стражник в городе готов напасть, как только завидит нас. Но она оказалась не права. Им не нужно было нас видеть.

Не сделали мы и нескольких шагов, как угодили в ловушку в виде некой сети, растянутой, как занавески в окнах, только сеть была невидима глазу, зато ощущалась и появлялась, если в нее попасться. Так нас увидели стражники. В мое плечо воткнулась стрела от арбалета одного из стражей, из Маэль торчали еще две. Боль жгучей волной прошла по всему телу, но критическая ситуация отрезвляюще подействовала, поэтому стражники были убиты несколькими огненными шарами, а мы с моей спутницей исцелены заклинанием «куратио». Надо было в головы — мелькнула мысль в моем сознании, которую я отбросил на второй план.

Мы поднялись наверх, и оказались в просторной зале без четвертой стены, и смысл такого архитектурного решения сразу стал понятен. Все помещение было заполнено чем-то вроде повозок, а как раз из проема вылетала одна такая.

— Это флатки — транспортные средства для полетов. Их создали, после того, как секреты долгих полетов канули в небытие вместе со всеми могущественными магами. Бежим к той, — она указала на самую ближнюю к выходу флатку, — они заводятся от КОТа, поэтому лишь немногие способны ими пользоваться. А управляются с помощью вот этого рычага, — она указала на палку, торчащую из пола транспортного средства, в которое мы уже садились.

Шар ее колдовства общей точности пролетел точно в отверстие, предназначенное, судя по размерам, именно для этого; флатка издала приглушенный, приятный уху звук, похожий на жужжание.

— А ты не устанешь от полета, как тогда на поле с Фероном? — спросил я.

— Нет, — ответила Маэль, — когда я тащила нас, то напряжение было постоянным, непрерывающимся до самого конца полета. Здесь принцип другой, мне надо израсходовать немного сил только для того, чтобы она завелась, а дальше уже дело техники, насколько я знаю, специальный кристалл начинает, поглотив мой шар, понемногу отдавать энергию шара для образования поля, которое нас поднимает. Одного шара нам хватит, чтобы пролететь длин двести, притом всего за полдня.

— Потрясающе, — только и смог ответить я, — так мы вмиг окажемся на границе светлого мира.

— Да, поэтому при твоем похищении, тогда, во время взятия тебя под стражу, я и хотела воспользоваться этим транспортом, — сказала Маэль.

— Великолепно, — продолжал восхищаться я, — да еще и безопасно это сделаем.

— Ну, на счет безопасности я бы не сказала, кристаллы очень часто выходят из строя, и во время полета тоже.

— Что ж, придется надеяться на лучшее, в конце концов, это значительно быстрее, чем пешим переходом.

Маэль направила флатку к выходу, за нами распахнулась дверь, в которую ввалились отряды стражников в сопровождении магов. В нашу флатку полетели КОТы, но не причиняли нам ущерба. Тогда я направил несколько огненных заклинаний по этим отрядам, особенно по магам и их боевой порядок тот час порушился, чтобы укрыться за импровизированными укреплениями.

— Что не так с их магией? Она нас не берет.

— Не знаю, — призналась эльфийка, — возможно, они хотели дать нам уйти.

Мир вокруг стал нечетким, как будто я потерял фокусировку зрения. Я помотал головой, отгоняя наваждение, но глаза упорно не хотели возвращать миру привычную картину яркости и цвета. Перед глазами все поплыло и превратилось в цветную палитру художника, мешающего краски для получения нужного тона.

Я разлепил глаза, стараясь привыкнуть к яркому свету, который силой заставлял их закрыть снова. В ушах звенело, мне показался голос Маэль откуда из глубины. Точнее, это я в глубине, значит, голос ее звучит с поверхности. Стоило мне подумать об этом, как в легких стало не хватать воздуха. Мне было не вдохнуть. Как мы оказались в воде? Голос Маэль снова прозвучал издалека. Когда мозгу перестало хватать кислорода, он начал тормошить весь организм в приступах неконтролируемых спазмах, но я не был в состоянии сделать даже малейшее движение.

Когда я открыл глаза на грани потери сознания, то на мгновение перед моим взором оказалась картина комнаты, обставленной в стиле минимализма: стол, стул и я на стуле, а затем я погрузился в темноту. Сквозь нее доносились звуки и голоса. Маэль что-то говорила: «Это все, на что он способен, мы не вытянем из него больше заклинаний». А потом себе же отвечала другим: «Нам нужен его секрет, почему у него заклинания срабатывают, а у нас нет?».

Пробуждение было тяжелейшим в моей жизни. Голова была, как свинец, готовая упасть на колени и раздробить их своим весом. На лице держалось стойкое ощущение отека, к векам и тем прилепили какие-то дополнительные грузики, мешающие им подняться. Во рту стоял отвратительный привкус кисло-горький, да еще и вяжущий язык. Я вспомнил, что слышал Маэль в полубессознательном состоянии и открыл глаза, собрав остатки воли в кулак.

Я сидел на стуле со связанными за спиной руками в поле, которое не позволяло мне двигаться. Рядом стоял стол, и больше ничего и никого в этой комнате не было, не считая массивной деревянной двери с железными петлями, которые наверняка ужасно громко скрипят.

Я постарался вспомнить, что случилось, и где я очутился, но память возвращалась урывками. Я в лесу. Эльфы. Погоня. Ферон. Плен. Что стало с Маэль? Надеюсь, ее голос мне не приснился.

Дверь открылась со страшным скрипом, в мою камеру заглянул маленький эльф с короткими ушами и выдвинутой вперед челюстью. Своим видом он больше напоминал гнома, чем эльфа, хотя первых я все равно не видел никогда. Увидев меня, эльф вздрогнул и выбежал за дверь, не проронив ни звука, забыв закрыть за собой дверь. Это был великолепный шанс, которым не было решительно никакой возможности воспользоваться. Через несколько минут эльф вернулся, а за ним вошел высокий с острым носом и торчащими скулами — мой мучитель. Он отвесил увесистый подзатыльник гному.