Я дал стражнику пройти мимо себя и наколдовал сонной пыли ему в лицо, а затем аккуратно поймал за подмышки и уложил слюнявить в неконтролируемом сне каменный пол, в стыках которого и так собиралась влага. Маэль продолжала висеть в воздухе, еле покачиваясь от движений воздуха. Я ее ухватил и потянул за собой, она стала невидимой, лишь я ее коснулся. Боясь, что патруль вскоре обнаружит пропажу и спящих хранителей тюремных покоев, я припустил на выход очень быстрым шагом. Надеялся, что на выход. Вскоре появилась еще одна развилка тоннеля, направо и налево. Мне пришла в голову запоздалая идея: Я вызвал водяной шар на ладонь, предварительно сняв невидимость, и стал водить по воздуху в центре развилки, поднося ближе то к одному ответвлению, то к другому. С правой стороны шарик подергивался мелкой рябью, значит мне туда, и, облачившись в мантию невидимости, направился к потенциальному выходу.

Удача повернулась лицом ко мне и на этот раз, в конце коридора виднелась лестница, ведущая вверх, а в конце лестницы металлическая дверь. Я всем весом навалился на нее, и она поддалась с ужасным скрипом. На меня в недоумении глядели трое стражников на улице под навесом, где находилась эта дверь, но прежде, чем они вообще сообразили, что происходит, я отправил в грудь каждого по огненному шару, и они рухнули один за другим, так и не осознав произошедшего.

Впереди виднелись городские стены, стертые временем, но поддерживаемые в идеальной чистоте, с нанесенным рисунком рун, якобы защищающие от войн. Мы с Маэль двинулись по улочкам городка в поисках транспорта. Точнее я-то двинулся, а Маэль безвольно плыла за мной, иначе не пришлось бы ничего искать. Несколько раз мимо нас пробегали отряды стражников, явно поднятых по тревоге, о чем говорили их бег и оружие на изготовке. Вскоре я увидел здание, сильно напоминающее ангар для флаток, который я уже видел, может на яву, а может, нет, но здание походило точь-в-точь на то самое, без четвертой стены для вылетов. Я ринулся сломя голову в него, чуть не сбив зазевавшегося прохожего. Внутри меня встретила радостная пустота, где должны были быть по законам жанра стражи — их не было. Наверху также удача оказалась мне благосклонна, флаток было предостаточно, но сев в одну, пришло осознание, что единственный, кто может завести это средство передвижения — Маэль, а она спит. Я принялся будить ее, стараясь не причинить боли, но эффекта не было. Тогда попробовал посылать телепатические сигналы, но и этого оказалось мало. В чувство ее привел шар воды, опущенный на голову.

— Где я? Что это? — Я снял невидимость. — Эрик! Ты ведь умер на моих руках… — из глаз у нее полились слезы, она закрыла лицо ладонями и всхлипнула.

— Нет времени, Маэль. Пожалуйста, заведи флатку.

— Хватит надо мной измываться, — крикнула во всю глотку эльфийка, у меня даже поджилки затряслись.

— Маэль, это не иллюзия, пожалуйста, заведи флатку, тогда поговорим. — Она недоверчиво посмотрела мне в глаза, но все же выполнила просьбу, и рычаг схватила для управления.

Мы вылетели, как мне показалось, никем не замеченные. Никто не обратил внимание на стремительно поднимающуюся в бирюзовые небеса флатку. Маэль сидела за рычагом и управляла полетом этого транспорта. Мы летели не по тем же местам, которые проходили прежде пешком, а со стороны леса.

Внизу виднелся замок Иаркли, который с трех сторон был окружен лесом, а с одной стороны протекала река, с разлившимися по обоим берегам, лугами, где мы и шли. Замок будто продавил часть леса и обзавелся естественной защитой. Этот изумительный вид предстал сейчас нам с огромной высоты. Не совсем понятно, двигались ли мы в каком-то направлении или поднимались выше, так как высота была уже набрана достаточно большая, чтобы наземные ориентиры перестали давать ясное представление о движении на нашей скорости.

— Прежде мы шли вдоль реки, зачем теперь лететь к горам? — Спросил я, когда увидел гряду впереди.

— Потому что единственный безопасный путь из замка или в замок лежит вдоль реки, по лугам. В лесу мы едва ли смогли бы выжить. С флаткой мы сможем намного быстрее уйти из земель короля Даэля, — сказала она.

— Там, в тюрьме, они твердили, что король все еще Аэраэль.

— Я и сама изрядно запуталась. Откровенно говоря, я не верю, что это не иллюзия, я только лишь плыву по течению этих грез.

— Не все ли равно, иллюзия это или нет? Сражаться нужно в любом случае, а просто плыть по течению — желание сдавшегося человека. — Постарался воодушевить я эльфийку, хотя и самого меня грыз червь сомнения, но от своих же слов я тоже воспарил духом и приободрился.

— Как ты витиевато заговорил после пленения, теперь я еще больше уверена в том, что это ненастоящее все, — твердым голосом заявила она.

— Я лишь хотел тебя ободрить, чтобы ты не опускала руки, чтобы ты стала прежней Маэль, которая мне нравилась.

Она ничего не ответила и отвернулась, только блестящая слезинка собралась в уголке ее глаза и хотела скатиться по бледной щеке, но была выброшена движением запястья из глаза до отправления слезинки по намеченному пути. Я дотронулся до ее плеч, нежно поглаживая их, эльфийка приняла этот жест и расслабилась, было видно даже с затылка, что она улыбнулась.

— Знаешь, Маэль… я видел, как ты умирала бесчисленное количество раз…

— Я тоже видела как ты умер. Я… я безумно обрадовалась, когда ты появился в моей камере с довольным выражением лица. Но потом я поняла, что это был не ты, и потом снова был не ты… Ты всегда умирал на моих руках и от… моей магии. Они сводили меня с ума долгие вальмы, подтачивая веру в себя… У них получилось.

— Как ты запомнила все их иллюзии?

— Они и не хотели, чтобы я забыла… В этом весь смысл.

— Интересно… Со мной у них вышла накладка, когда они обнаружили, что я не забываю ничего.

— Думаю, что им нужно было узнать, каким способом ты прибегаешь к магии, вот они и стирали память, чтобы ты продолжал повторять нужные им действия.

— Мне до сих пор кажется, что сейчас мир поплывет размытыми красками перед глазами…

— Мне тоже…

Я взглянул на нее и увидел, что она дрожит всем телом, хотя было тепло. У меня не было никакой накидки, поэтому я обнял ее и положил ее голову себе на плечо, а свою ладонь на ее, держащую рычаг управления, чтобы она успокоилась и расслабилась. Ее слезы быстро намочили ткань накидки, но я ее не прерывал, лишь, молча, давал возможность выплакаться, потому что понимал, что она чувствует. Через несколько минут она заснула беспокойным сном, изредка вздрагивая, будто просыпаясь.

Мы летели на протяжении нескольких часов. За это время пейзаж внизу изменился кардинальным образом: от начального леса не осталось и следа, уступив место массивным горным хребтам, которые фактически отрезали путь любым пешим путешественникам, на восток они тянулись до самой линии горизонта, и заканчивались немного западнее нас. Мы пролетели над ними, чуть ли не касаясь пологой вершины днищем нашей флатки. Казалось, что один неаккуратно положенный валун может стать причиной катастрофы, но снежные шапки остались позади без приключений.

— Скоро мы пересечем границу с землями Урендо, — сказала Маэль. Она проснулась и выглядела намного свежее, сон явно пошел ей на пользу.

Под нами растелились красивые долины с озерами и речками, луга, на которых цветы сливались в полотна разных красок: красные, желтые, зеленые, фиолетовые и других немыслимых цветов. Водоемы попадались то огромные, на много длин разлившиеся, то небольшие, на несколько десятков шагов, словно лужицы.

— Смотри, граница уже видна, — и она указала вниз, на какой-то свет, струящийся, из земли.

— Что это такое? — Спросил я.

— Граница территории, я же говорю.

— Я имею в виду саму эту стену света.

— Простейшее устройство для освещения границ, — ответила она.

— И его не пересекают, потому что этот свет смертелен?

— Не более, чем свет от светильника. Собственно говоря, это обычный свет, — пояснила Маэль.