Те, кто никогда не пробовал ничего кроме корма, например Кира, наедались до тошноты, не обращая внимание на температуру блюда, обжигая языки и губы. И у всех без исключения случилось расстройство желудка из-за резкой смены рациона. От продравшего поноса не спасали даже самые современные таблетки, что имелись в медицинском отсеке.
В перерывах между беготней в туалет и обжорством космонавты выдвигали свои предположения об исходе полета. Каждый имел собственное мнение и с радостью вступал с товарищами в дебаты.
– Нас забросит обратно к Земле, – утверждал Давид, – Только далеко в прошлое.
– Нет, мы попадем на планету инопланетян, вот увидите, – с пеной у рта доказывал Женя.
– А может быть, я окажусь не права насчет души человека, и мы попадем в рай, к Богу? – неуверенно шептала Елизавета.
В общем, каждый предполагал то, чего ему больше всего хотелось. И только пилот Кожевников всегда отвечал “не знаю, видно будет”, что не очень обнадеживало, так как его мнение естественно считалось самым авторитетным на шаттле А1.
Так и проходили дни на А1 и А2, стремительно приближающихся к станции Антенна. Ничего интересного, скажете вы, хотя мне все же есть чем вас удивить, ведь на шаттле А2 с началом полета стали происходить странные вещи.
Большая мертвая лошадь совсем близко
На шаттле А2 внутри медицинского отсека крутилось трое мужчин: Алексей, его друг – уже знакомый нам Арсений, и пилот Михаил Лисанов. Внутри помещения, на столе, украшенным с обеих сторон арками биосканера, сидел Арсений, согнув ноги в коленях и обхватив их руками. Лисанов тем временем открывал ящички высокого белого шкафа, разыскивая в них вещество с холодным зимним названием феварин.
– Ну неужели нельзя было расположить лекарства в алфавитном порядке? – сокрушался пилот, перерывая ящики, – Леша! Что пишет сканер, скажи еще раз!
Леша, застывший неподалеку, по просьбе пилота сразу подошел к биосканеру и внимательно поглядел на экран.
– Феварин.
– Фе-ва-рин? Нашел! Наконец-то! – с этими словами Лисанов вытащил из предпоследнего ящика пластмассовую коробку с выгравированным на ней уже известным нам названием. Также на наружной стороне коробки оказалась напечатана краткая инструкция, а под самим названием виднелась странная надпись, совершенно непонятная нашим героям, хотя на А1 Лиза мгновенно разгадала бы эту загадку.
СИОЗС.
Отличное средство для Арсения.
В ходе короткого обследования на биосканере и ответов на несколько вопросов, заданных этой же невероятной машиной, парню был выставлен диагноз, а также назначено лечение в виде прекрасного феварина-СИОЗС. О дальнейшем исполнении назначения машины должен был позаботится Лисанов.
– Уж с чем, а с таким я точно не думал столкнуться. Да и тем более в первые же дни полета! Чувствую много ты проблем мне принесешь, – приговаривал пилот, доставая из упаковки овальную пилюлю кипельно белого цвета.
– Не торопи события. Я почти уверен, все нормализуется. Ты сам сказал: возможно это действие космоса, – ответил Леша, передавая таблетку своему другу. Последний немедленно принял ее, жадно запив водой, и слез с биосканера.
– Ребята, – взволнованным голосом продолжил Лисанов, – Еще раз прошу вас: не распространяйтесь среди остальных. Люди взволнованы полетом. Лишний стресс им ни к чему.
– И не собирались, – резко заявил Арсений.
– Отлично. Это, – и пилот указал на упаковку лекарства, а затем тут же спрятал ее к себе в карман, – Я заберу с собой. Подойди ко мне завтра в обед, только смотри чтоб я был один.
Согласно кивнув головой, Арсений вышел из медицинского отсека. Друг следовал за ним, а Лисанов направился к центру управления. Убедившись, что поблизости никого нет, и никто из добровольцев не подслушивает их, Арсений заговорил.
– А эти сны! Боже мой, я не знаю, что я буду делать, если и сегодня мне вновь будет снится это.
– Сегодня ты принял лекарство, так что все будет в норме.
– Уверен? А то не хочется опять всю ночь ворочаться от этой психоделики. Впереди – горы золота. Так странно! А под ногами, вместо земли – серебро. И к чему бы это? Наверное, мне не стоило ввязываться в полет.
– Поверь мне, каждый сомневается, а стоило ли ему лететь.
– Ну это да. Но все же странные вещи происходят только со мной.
За разговором два друга незаметно для себя миновали несколько коридоров и оказались у двери, ведущей в каюту Арсения. Парень посмотрел на нее с выражением легкого испуга на лице.
– Ладно. Спокойной ночи, дружище.
– Спокойной ночи. С утра мне все расскажешь! – улыбнулся Алексей, с надеждой на то, что товарища ничего не побеспокоит во сне.
Пожав друг другу руки, мужчины разошлись.
Оказавшись в своей каюте, Арсений выдвинул из стены спальное место, которое в разложенном виде занимало практически все пространство небольшой комнаты. Затем сложил в контейнер контактные линзы, принял горизонтальное положение, и до шеи укутался мягким синтепоновым одеялом. Сверху мерцал холодный синий свет.
Цок-цок. Цок-цок.
Это заставило присесть на кровати и оглядеться вокруг.
Пусто.
Все тот же знакомый унылый интерьер, а дверь остается заперта.
Цок-цок. Цок-цок.
Арсений не отреагировал. Свернув одеяло в кокон, он положил в его центр голову, подтянув к животу ноги. Теперь с этой стороны кровати есть надежное укрепление.
Цок-цок…
Цок-цок..
Цок-цок!
Ну нет, это уже страшно! Тем более, когда она совсем рядом, наверняка склонилось прямо над ухом.
В каюте опять никого.
Под кроватью, над кроватью, у компьютера и за дверью туалета тоже. Теперь можно лечь и снова попытаться заснуть, только надо перевернуться на спину, чтоб в случае чего сразу открыть глаза и оглядеть всю комнату, а не переворачиваться с одного бока на другой.
Цок-цок…
Цок-цок…
Большая мертвая лошадь совсем близко.
Антенна
Медленно тянулись дни в космосе. Пустота вокруг и далекое мерцание звезд, кромешная тишина сбивали с толку. Космонавты чуть было не потеряли ход времени, день перемешался с ночью, и только пилоты могли точно сказать который сейчас час. Однажды, когда уже казалось что полет длиться бесконечно, когда начало чудиться что они навсегда застряли в невесомости, шаттлы остановились. Прошло шестнадцать дней с тех пор, как они покинули Землю, и наконец корабли достигли Антенны.
Станция, чья лишь крохотная часть теперь была видна на экране, оказалась воистину огромной. Она, как и А1 с А2 разделялась на несколько отсеков, несущих разное предназначение. На ней находился и жилой отсек, и военный, и исследовательский, ну и конечно, если миновать хранилища пищевых запасов и питьевой воды, можно было попасть в ту часть станции, где обитал Иван Агапов и его помощники. На обратной же части этого отсека находился реактор – машина, порождающая чудовище под названием кротовая нора.
И как только такая махина могла удерживаться на месте, думали добровольцы, разглядывая Антенну. Стальное изваяние казалось каким-то необычайным явлением, удивительной способностью невесомости.
Остановившись на расстоянии ста метров от Антенны, А1 и А2 по очереди установили с ней связь. Это было необходимостью перед прыжком в червоточину, потому что когда ты в космосе, в любой миг ситуация может выйти из-под контроля, и военные, обитающие на станции должны убедиться что все в порядке.
Первым со станцией созвонился Кожевников и радостно отчитался о том, что все в норме: запасы еды еще не уничтожены и их хватит надолго, системы шаттла исправны, а добровольцы чувствуют себя замечательно.
Отвечал на входящие вызовы уже знакомый нам Винс. Он был уверен в том что оба шаттла готовы к прыжку, но сообщение Лисанова, требующее помощи поставило его в тупик. Немедленно отложив все свои дела, он нарядился в костюм и скафандр, и через десять минут прибыл на А2.
Проникнуть на корабль, находящийся в космосе, он мог только через аварийный шаттл. Это была достаточно рискованная затея, однако Винс, который последние несколько лет провел на станции, вдали от Земли и дома хорошо знал устройство кораблей и понимал, какие опасности могут поджидать в космосе. Именно благодаря знаниям прибытие Винса состоялось без проблем, и он уже ожидал Лисанова в аварийном шаттле, сняв на время скафандр.
