Казалось, сам шаттл и тот впал в ступор от того, в какое враждебное место он попал, и никак не торопился выпускать якорь. Возможно, это было связано с тем, что корабль крутило и переворачивало вверх тормашками, и все же, когда сил терпеть подобную пляску уже не оставалось, якорь коснулся дна океана и шаттл застыл. Теперь его не переворачивало бураном шторма, а только волны неистово бросались, кусая за бока. Внутри кабины люди приходили в себя.

Чудовищная картина отображалась на экране. Бушующий шторм, где небо и море слились воедино, где волны так же мрачны как и грозовые тучи, где рокот шторма едва не заглушает гулкие раскаты грома, где невозможно понять расположение неба и кажется будто все пространство вокруг на тысячи миль занимает водоворот цунами. И среди этого, среди бескрайнего океана, дикого и безжалостного находился несчастный корабль с семью добровольцами на борту, которые вмиг ощутили симптомы морской болезни.

– Здесь двадцать семь метров! – прокричал Давид, держась за стол с панелью управления. На экране молнии беспощадно били по волнам недалеко от шаттла, кажется, намереваясь подобраться ближе.

– Надо срочно попасть под воду! – отвечал Святослав, крепко вцепившись в свое сидение. Добровольцы легко могли представить, какая тишина и легкое прохладное течение ждет их на дне океана.

На аварийном шаттле никого не пришлось уговаривать спуститься. Все здесь присутствующие не тратя времени перевели костюмы в подводный режим, сцепились между собой тросом, и едва держась на ногах от бешеной качки последовали за Давидом к входному люку. Как только послений открылся – люди бесстрашно прыгнули в воду, рассчитывая на то, что их костюмы и трос достаточно тяжелы, чтобы быстро утянуть их на дно.

Но шторм считал иначе. Как только добровольцы оказались без защиты шаттла, коварная волна закрутила человеческие тела. Давид, идущий первым, едва успел зацепиться за якорь, перед тем как на космонавтов обрушилась вода, переворачивая их волнами и перемалывая кости. Счет шел на секунды. Никто не задумывался о товарищах. Люди яростно бились со стихией, напрягая мышцы до предела, цепляясь за борт шаттла и хватаясь за якорь, ведущий к безмятежному дну. Схватка – и пятеро побеждают, а шторм довольствуется двумя трофеями – Женей и Денисом, чьи тела уносятся дальше в открытый океан…

Первые секунды под водой все еще были тяжелыми, но чем дальше спускались добровольцы, тем спокойнее становилась вода и обстановка вокруг. Впереди космонавты заметили странное салатовое свечение, и не на шутку испугались: что же там, внизу, может излучать такое необычное сияние? Однако, не желая возвращаться и уповать на милость стихии, космонавты продолжили спуск и совсем скоро оказались на дне.

К своему удивлению, добровольцы обнаружили что свечение издает вовсе не нечто пугающее, и не ужасающая подводная тварь, а непосредственно само дно, устланное салатовым песком, освещающим пространство, и делая толщу воды практически прозрачной, что позволяло видеть на расстоянии девяти-двенадцати метров.

– Куда вы так торопитесь? – спросила Кира, наблюдая за тем как товарищи нагнулись и набрали в руки песок, желая разглядеть это чудо природы, – Вдруг он радиоактивный?

– И что? – обернулся Давид, – В таком случае мы уже получили огромную дозу радиации, спустившись сюда.

Такой ответ живо поменял отношение Киры, и она присоединилась к ребятам. Кажется, дно выстилал не совсем песок, а скорее некая взвесь цветной пыли, которая к тому же прилипала к одежде. Давид, заметив это, тотчас натер свой костюм песком, а затем пояснил:

– Так меня будет видно вдалеке, да и в темном месте я не заблужусь.

Вдоволь налюбовавшись сияющим песком, добровольцы обратили внимание на якорь, поскольку очень боялись что из-за мощного шторма его вырвет из дна и шаттл унесет дальше в открытое море. Парни внимательно осмотрели якорь, непосредственно сам трос, и убедились, что подобного произойти не должно, поскольку он крепко засел в песке.

– Океан “Яростный”, – произнесла Лиза, поглядывая наверх. К счастью, песок был не настолько ярким для того чтобы можно было с глубины увидеть беснующуюся поверхность.

– Верно подмечено, – ответил Давид, – Предлагаю так его и называть. Никто не против? – парень огляделся и увидел согласие на лицах товарищей, – Вы заметили, что двоих не хватает? Кажется, Жени и Дениса? Куда они могли подеваться?

– Да, они действительно пропали. Мой трос оборвался и их унесло в океан, – ответил Эдуард, поднимая из песка волочащийся за ним обрывок, – Боюсь, что теперь мы им ничем не сможем помочь.

– Плохие новости. Что мы скажем Кожевникову, когда вернемся на шаттл?

– Хорошо, если все вернемся. А то может быть и с нами что нибудь случится, – оглядела товарищей Лиза, – Всего десять минут на планете, а двоих из нас уже нет.

– Да ладно тебе, брось, – подбадривал Эдуард, – Внизу нет шторма, переждем его здесь, а как там утихнет, поднимемся и улетим обратно.

– Отличная идея, правда мне хотелось бы прогуляться, – перебил Давид.

– Куда? – спрашивали добровольцы.

– Туда, – Давид показал рукой направо, – Туда, – налево, – Туда или туда, – он повернулся и указал вперед и назад, – Без разницы. Во всех направлениях одна и та же картина.

– Обратно вернемся по датчику шаттла? – Кире очень интересно было узнать ответ на этот вопрос.

– Да, как кстати в наших костюмах присутствует такой датчик. Думаю, трос можно отстегивать и оставить его пока здесь.

Убедившись, что ни при каких обстоятельствах они не заблудятся, а датчики, стрелкой указывающие на направление к шаттлу, словно компас показывающий на север, полностью исправны, добровольцы двинулись вперед, бросив трос у якоря. Шаг за шагом космонавты перемещались по дну Яростного, озираясь по сторонам. Несмотря на теплую воду, ни единой живности не было замечено вокруг, ни одна рыба или инопланетная тварь не проскользнула мимо. Казалось, что они идут через мертвый океан, такая безжизненная картина встречалась им. Вокруг также не было подводной растительности, так привычной на плодородной Земле. Только абсолютно ровное дно океана, покрытое странным светящимся песком. Может быть, это только недавно зародившаяся планета? И может быть, пройдет еще миллиард лет и только тогда буйный океан порастет причудливыми водорослями, обзаведется когтистыми скалами рифов, меж которых будут сновать туда-сюда акулы, мурены и прочие прожорливые твари. А пока на добровольцев безжизненное дно Яростного навевало только тоску и уныние.

К тому же, космонавты начали замечать, будто их ноги тяжелеют. Каждое движение давалось со все большим трудом, и когда ощущение лишнего груза в области стоп стало слишком явным, космонавты взглянули на свои ноги. Оказывается, пока добровольцы бесцельно брели по дну океана, коварный песок безостановочно прилипал к ногами и окутывал их салатовым свечением, превращая людей в кислотные дорожные знаки. Он оседал на икры, делая их громоздкими, и с трудом отцеплялся, когда добровольцы принялись его стряхивать. Некоторые песчинки настолько склеились между собой, что никак не хотели сваливаться, оставаясь и дальше частью костюма.

– Черт побери! – ругался Святослав, понимая что проще будет разорвать костюм, нежели снять оставшиеся куски.

– Поворачиваем обратно! – вскричала Лиза с тревогой в голосе, – Иначе на нас налипнет столько песка, что мы не сможет идти! Надо возвращаться, пока не поздно!

– Стойте! – резко оборвал остальных Давид. Он замер и кажется что-то внимательно разглядывал впереди, – Что это?

Добровольцы настороженно начали вглядываться в ту же сторону, куда смотрел Давид, но сколько бы они не напрягали и не щурили глаза, ничего кроме темной толщи воды, мрачнеющей с каждым метром, разглядеть не смогли. Однако Давид, обладающий более острым зрением ринулся вперед, будто что-то манило его в темноте.

– Подожди! – кричали космонавты, однако не остались на своих местах и побежали вслед за парнем, – Куда ты?