Лифт бесшумно открыл створки кабины, приглашая вовнутрь, но Юрий, вздохнув, направился в сторону лестницы. Только что взломанная система безопасности была сложной и эффективной. И вполне могла быть дополнена примитивными механическими ловушками, вроде останавливающегося между этажами лифта. Конечно, это не причинило бы Юрию никакого вреда, но сегодня у него просто не было времени на подобные игры.
Коридор третьего этажа проходил по всей длине здания, при этом в него выходило всего шесть дверей. Двое мужчин в костюмах мрачно смотрели на вышедшего с лестницы Юрия, не предпринимая, впрочем, никаких действий. Он так-же не стал обращать на них внимания, сразу направившись к нужной ему бронированной двери.
Встав перед дверью, Юрий мрачно посмотрел туда, где должна была быть следящая за коридором камера.
— Открывай, Сова, Медведь пришел, — сказал он усталым голосом.
— Вам назначено… — начал было о
— Я не с тобой говорю, — еще более уставшим голосом отмахнулся Юрий.
В следующую секунду дверь загудела сервоприводами и, выдвинувшись немного вперед, отъехала в сторону. Юрий вошел вовнутрь, помахав охранникам ручкой. За дверями ему открылся вид богато обставленного бандитского логова. Когда-то, столетие назад эти помещения были самым дорогим номером в отеле. Сейчас здесь располагалась роскошная жилая квартирой с видом на доки.
Впрочем, сейчас перед Юрием стояла отличная от разглядывания интерьера задача — перед ним, покачиваясь с носков на пятки и засунув большие пальцы рук за пояс шелкового халата стоял владелец квартиры. Юрий окинул его взглядом — Карно Ларсен выглядел так, словно действительно прожил каждую минуту из своих ста лет.
Огромный, плечистый когда-то мужчина, застрявший, из за процедуры удлинения теломер, в вечных шестидесяти, выглядел сейчас как восковая копия самого себя, нежели человек из плоти и крови. Расшитый золотыми драконами бардовый халат, являющийся, как подозревал Юрий, его единственной одеждой, туго обтягивал огромный, куполообразный живот. На ногах Ларсена, несколько выбиваясь из общего образа, были смешные меховые тапочки, выполненные в форме кроличьих голов.
— Как давно мы не виделись, дружище Юрий, — пробасил толстяк, распахивая необъятные объятья, — я даже не смел надеяться, что ты посетишь мою скромную берлогу. Ты пришел насладиться моей коллекцией?
Одну из высоких стен гостиной была собрана из антикварных телевизоров и плазменных панелей — все они работали и на каждом шло то или шоу. В блестевших холодным хрусталем витринах и колоннах располагалось огромное количество невероятно детализированных миниатюр и товаров ограниченного выпуска за последние 150 лет. Многие из них до сих пор находились в оригинальных упаковках.
«Ну да, — вспомнил Юрий, — Ларсен же известен, помимо прочего, своими энциклопедическими знаниями в области массовой мусорной культуры».
С точки зрения Юрия, всё это было не более чем аккуратно упакованным пластиковым мусором, даже не смотря на то, что многие из экспонируемых в коллекции вещей сохранились единственном экземпляре и стоят баснословно огромных денег.
— На самом деле нет, — мрачно сказал Юрий.
— Даже так? — удивился толстяк, — тогда я тоже замечу, что был бы рад получить, в следующий раз, предупреждение о твоём визите. Крохотную весточку, как знак твоего ко мне уважения.
— Настоящие живые охранники, — сказал Юрий, показав глазами на дверь, — дань моде или у тебя есть причины думать, что за тобой могут следить через ИИ?
— Они создают особую атмосферу доверительности и спокойствия, — чопорно ответил толстяк, — но, в общем-то довольно бесполезны. У них в коммуникаторах больше интеллекта, чем в головах.
— То есть я могу говорить открыто? — спросил Юрий, — нас не прослушивают?
— Естественно, дорогой друг, — толстяк щелкнул пальцами и изображение на всех телеэкранах сменилось на статистический шум, — можете говорить свободно. Расскажи мне, что привело тебя сюда, в объятья лучшего финансового консультанта Лондона. Знаешь, ты несколько староват, чтоб быть объектом моего интереса, — добавил он, сделав небольшую паузу.
— Мне нужна информация, и у меня нет времени на фигню.
— И ты сразу пришел ко мне. Молодец. Знаешь, в некотором смысле это почти мне льстит.
— Кто лучший черный наводчик в Восточном Лондоне?
— Наводчик? — на лице Ларсена застыла улыбка.
— Не еби мозги, — сказал Юрий, вежливо, но сильно встряхнув толстяка за плечи.
— Ты хоть понимаешь, о чем просишь? Ответ на этот вопрос разрушит мою репутацию!
— Репутацию? — Юрий деликатно кашлянул, — какую репутацию? Все знают тебя как человека, который за толику малую создает одноразовые виртуальные компании для обмана государственных и коммерческих центров слежения. Какой-то другой репутации у тебя нету.
— И именно поэтому я не могу так вот просто взять и поделиться данными своих клиентов, — гордо вскинул голову толстяк.
— А кто сказал, что это будет просто? Это ведь не первая наша встреча, Ларсен. В прошлый раз, если ты не помнишь, мы с тобой уже разговаривали, о твоём плохом поведении. И остановились на том, что ты должен быть мне полезен, если хочешь продолжать заниматься тем, чем занимаешься. И вот это время пришло. Может быть, ты и забыл, о чем мы тогда говорили, но я-то помню. Обрати внимание, я прошу вежливо. Пока вежливо.
— Ты переоцениваешь меня, Юра, — в голосе Ларсена появились заискивающие нотки, — я всего лишь финансист, я не занимаюсь всем вот этим…
— А я так хотел по хорошему, — вздохнул Юрий, — но, как я вижу, ты упорно желаешь получить путевку в мир, по сравнению с которым Загрея кажется курортом…
— Не шути так Юрий, — лицо толстяка от волнения пошло пятнами, — мы с тобой друзья, Юрий!
— И…— Юрий театрально помахал в воздухе ладонью, — … имя в студию!
— Конрад МакГлассон.
Юрий молча развернулся на каблуках. Дойдя до двери, он подождал, пока она откроется, после чего вышел в коридор, пробурчав «искренне надеюсь, что без проблем найду этого человека по имени». Ссылка с полными контактными данными догнала его до того, как он вошел в лифт. К моменту, когда Юрий вышел из лифта, искины корпорации уже собрали все доступные данные по этому человеку.
— Джессика! — рявкнул Юрий, выходя из здания в пылающий ад улицы, — как успехи?
— Я на Алтее, в какой-то сратой дыре, под названием Бронкал. Строительный фургон въехал в доки земснаряда. Данных от расположенного внутри портала у меня нет, поэтому куда срулил фургон я не знаю.
Юрию не было нужды запрашивать у Бориса справку о Алтее. Расположенный в системе Поллукса спутник газового гиганта после пятидесяти лет агрессивного терраформирования была почти способна поддерживать земную жизнь. «Почти» в этом контексте означало то, что терраформирование считается законченным, когда биосфера планеты остается стабильной без какого-либо вмешательства, тогда как на Алтее этому мешала череда природных кризисов, заставляющих вновь и вновь проводить циклы коррекции.
— Свяжись с нашим региональным офисом и запроси помощь, — приказал Юрий.
— Так я уже шеф, — бодро воскликнула Джессика, — и отправленная тобой тактическая команда уже здесь.
— Будь острожней, — согласился Юрий, — жители ебучего фронтира ведут себя так, словно находятся на настоящем диком западе.
— А то я не знала, — воскликнула женщина, — не волнуйтесь за меня, шеф, у меня всё под контролем.
— У меня есть еще одно крохотное дельце. Если всё пойдет хорошо, я буду у вас через полчаса.
— Буду рада.
Пока они беседовали, Борис проанализировал досье Конрада МакГлассона и вывел на очки выборку данных. Окинув их взглядом, Юрий отметил, что не видит логики в беспорядочных перемещениях Конрада по Лондону — что соответствовало профилю наводчика.
Другие данные — о квартире, о ежедневных тратах, о отдыхе и пристрастиях, напротив, пестрели пропусками и недомолвками. Этот паттерн так-же был знаком Юрию — он означал, что у Конрада был тщательно скрываемый источник незадекларированных доходов.
