И он повел Морган на середину зала. Она почувствовала тепло его тела. Он обнял ее, и они начали вальсировать. Она теперь была счастлива, что тетушка Лейси нанимала ей учителя танцев. И ей захотелось скользить и забыться в танце, и наслаждаться, но тут она вспомнила о решении, которое надо осуществить.

— Мистер Колтер, я слышала, что у вас есть владение в Нью-Мехико.

Он ответил не сразу. Что это она затевает?

— Да, у меня там маленькое ранчо.

А что же дальше? И как сказать совершенно незнакомому человеку, чтобы он женился на тебе?

— Мой отец жил много лет в Нью-Мехико. И я там родилась. Он молчал. И она прибавила:

— Его звали Чарльз Уэйкфилд. Он кивнул:

— Я слышал о вашем отце. Очень богатый человек, с большим поместьем к югу от Албукерка.

Она взглянула прямо ему в глаза и повторила:

— Да, очень богатый.

Он громко рассмеялся. Теперь, казалось, он понял, к чему девушка клонит. Он знал, что ее отец недавно умер. И она, очевидно, наследница. А так как Морган не может увлекать мужчин своей внешностью, подобно Синтии, то собирается как приманку использовать деньги. Это просто невероятно, на что способны женщины, лишь бы подцепить мужа.

Морган глубоко вздохнула и сказала:

— Я буду с вами откровенна, мисгер Колтер. Я хотела бы заключить с вами сделку. Как вы сказали, мой отец был очень богат. И оставил мне свои деньги, но при одном условии. В соответствии с этим условием, — продолжала она, — я и хочу предложить вам сделку. Это будет только деловое соглашение, и ничего больше, — подчеркнула она. — Сделка продлится только один год. Вы должны будете прожить его на вашем ранчо в Нью-Мехико, а я заплачу вам двадцать пять тысяч долларов за те услуги, которые вы мне будете оказывать в течение этого года.

Он хотел было ответить, но музыка утихла Они взглянули и увидели, что к ним поспешно направляется Синтия. «Времени не теряет», — подумала Морган.

— Мисс Уэйкфилд, — сказал он, дотронувшись до ее руки. — Ваше деловое предложение меня заинтересовало. Может быть, мы где-нибудь уединимся и поговорим?

И, к большому разочарованию Синтии, Сет увел Морган с собой. «Он, конечно, не видел, что я иду, иначе бы не посмел повернуться ко мне спиной», — подумала Синтия. И все же зерно сомнения запало ей в душу.

— Синтия! Какое чудесное платье! — воскликнул кто-то за ее спиной.

Она оглянулась, чтобы поблагодарить за комплимент, и поэтому не видела, как Сет увел Морган в сад.

Морган и Сет сидели рядом на каменной скамье под густым сплетением ветвей.

— Ну, мисс Уэйкфилд, что же это за такое важное дело, за которое вы готовы заплатить двадцать пять тысяч долларов? — Он откинулся назад, прислонился к стволу дерева и слегка улыбнулся.

Морган лихорадочно размышляла. Если она выложит сразу, что ему надо на ней жениться и прожить с ней год, он откажется. Нет, она должна постепенно дать ему понять, какую роль предназначено ему сыграть в ее жизни.

Она взглянула на свои сложенные на коленях руки и опять сделала глубокий вздох:

— Мистер Колтер, рассказ мой будет необычен, и прежде чем я объясню, в чем состоит сделка, я должна кое-что объяснить в моем прошлом.

Я уже сказала, что родилась в Нью-Мехико. Мои родители прожили там вместе два года. Через год после их совместного существования родилась я. Моя мать никак не могла выносить жару, засуху и отсутствие удобств. В доме своего отца в Кентукки она привыкла к гораздо более благоприятной жизни.

Поэтому она оставила мужа, моего отца, и вернулась к себе домой. И я жила с матерью в сельской местности до шестнадцати лет. А потом она умерла. И вот уже два года я живу здесь, в Луисвилле, вместе с моей тетушкой и ее мужем.

Дойдя до этого места повествования, Морган почувствовала, как в ней волной поднимается гнев. Она остановилась.

Не глядя на Сета, она продолжала:

— Я жила спокойно, но все изменилось полгода назад. Я решила, что буду жить с тетей и дядей, пока дядя не согласится, чтобы я вернулась в Трагерн-Хауз, в дом, где я жила с детства. Я должна признаться вам, мистер Колтер, — сказала она, поглядев ему прямо в глаза, — что я не очень хорошо чувствую себя в толпе людей. И моя цель жить уединенно в Трагерн-Хаузе. Вы должны меня понять.

Сет вспомнил свой дом и горы Нью-Мехико, отъединенность от мира и покой.

— Да, я понимаю, — ответил он.

И Морган почувствовала, что он ее понимает.

— Пожалуйста, продолжайте, мисс Уэйкфилд. Вы сказали, что полгода назад все изменилось?

— Шесть месяцев назад мой отец умер Он оставил свои деньги мне, но с условием, и именно это условие заставляет меня теперь быть здесь и вести этот разговор.

— Продолжайте же, мисс Уэйкфилд, но должен заметить, ваши слова не очень-то лестны. Уверен, что нашему другу Синтии общение со мной не кажется столь обременительным.

— Но я вовсе не похожа на Синтию Фергюсон. И если бы могла, то была бы сейчас в моем доме, в Трагерн-Хаузе.

— Извините. Я вовсе не хотел возбуждать в вас враждебные чувства. И все еще хочу знать, какую роль во всем этом вы предназначаете мне.

— Отец всегда хотел, чтобы мать отослала меня обратно в Нью-Мехико, но она не соглашалась. Так что отец решил заставить меня возвратиться туда после его смерти — Она помедлила, вновь глубоко вздохнула и прямо посмотрела на Сета: — Если я хочу получить наследство, я должна выйти замуж и прожить с мужем один год в Нью-Мехико.

Она внимательно следила за выражением его лица. Но в сумерках не могла уловить никакой перемены.

— И мне надо сделать это до того, как мне исполнится двадцать пять лет, или все мое наследство перейдет к дяде. — Голос ее изменился: — И конечно, дядя делает все возможное, чтобы помешать мне выйти замуж. Вы видите, как меня заставляют одеваться. А через два дня он планирует увезти нас с тетей в долгое путешествие по Европе. Мои сундуки уже упакованы.

Она в изнеможении опустилась на скамью. Ей не очень-то нравилось признаваться в своих несчастьях незнакомому человеку. И она не смела взглянуть на него.

Наступило долгое молчание У Морган появилось ощущение, что все пропало.

Наконец он заговорил:

— Э, значит… именно мне предстоит выполнить волю вашего отца?

Она подняла голову:

— Я предлагаю вам сделку, сэр. Я уплачу вам двадцать пять тысяч долларов за использование вашего имени и за стол и кров в вашем доме в Нью-Мехико в течение года.

Он тихо спросил:

— А что вы намерены делать по прошествии года? Каким образом вы думаете расторгнуть брак?

Однажды Морган слышала, как тетушка Лейси и ее знакомые дамы сплетничали о браке, заключенном после бегства жениха с невестой, и как этот брак был потом аннулирован.

— Он будет признан недействительным.

— Недействительным?

В его голосе послышалось удивление, он как будто не понял ее.

— Да, признан недействительным, как в случае Кевина и Элис Фултон прошлой весной.

Он громко рассмеялся, но скорее это было фырканье, чем смех:

— О, понял, понял. Но ведь этот непродолжительный брак был аннулирован по причине его неосуществленности. Именно на этом основании вы собираетесь его аннулировать?

Морган не знала точно, что подразумевалось под словом «неосуществленность», хотя слышала кое-что на этот счет. Близости ей не надо ни с этим мужчиной, ни с кем-либо другим. Она просто хочет получить свободу и вернуться в конце года в Тра-герн-Хауз.

— Да, — ответила она, встретив его взгляд, — это будет номинальный брак.

Сет поглядел на ее очаровательное, чистое личико, залитое лунным светом, и улыбнулся. И вспомнил, как одинок его дом в горах Нью-Мехико и как холодны там зимы. И подумал: неужели после того, как они вдвоем проживут вместе всю долгую зиму, им захочется аннулировать свой брак? Ему показалось, что они этого не захотят.

Она взглянула на Сета вопрошающе. Ей не хотелось уходить без твердой договоренности. Он ответил: